Драконья ночь (СИ) - Пульс Юлия Александровна - Страница 16

– Серьезно? – хохотнул Шахгар и ткнул брата кулаком в плечо.

– А похоже, что я шучу? – ответил дракон с раздражением. Ему самому перспектива связать жизнь с представительницей другой расы не нравилась, но все решает судьба. Да и девушка сходу запала ему в душу. Он знал, что даже если духи не подтвердят истинную связь, Тордон никому не даст ее в обиду.

– Предлагаю не разводить демагогию, а узнать точно! – четко отрезал отец, пресекая пустые разговоры.

До святой башни троица добралась в тишине, а в ритуальный зал ворвалась на всех парах. С появлением драконов, спящий в круглых чашах огонь, встрепенулся и вспыхнул оранжевым пламенем, осветив огромное пространство с бесконечным купольным потолком. Древние узоры на каменных стенах замерцали искрами. По темному полу стремительно расползались тонкие ручейки жгучей лавы и сливались в овальное основание алтаря.

Мужчины синхронно припали на одно колено и опустили головы. Каждый мысленно произнес приветственную молитву, чтобы задобрить духов. И они смиловались, ответили новой огненной вспышкой. Осветили древний камень рода Ворн, что покоился на вершине алтаря и мог ответить на любой вопрос хранителя. Драккарцы верили, что в нем заключена особая магия, способная связываться с духами иного мира напрямую. Великие предки оберегали своих потомков, сохраняли связь с внешним миром, поэтому мужчины рода Ворн умели принимать третью ипостась, превращаться в огромных огнедышащих драконов. Когда иные, утратив милость предков, лишились такой возможности.

– Только я уснул и вот опять! – негодуя, ворвался в святыню сварливый хранитель.

Как бы не уговаривал его прислужник, а сменить пижаму на фрак Иммераль категорически отказался. Он прошуршал по полу в махровых тапках, поправляя съехавший набекрень ночной колпак. Прошел мимо драконов и, скрипя, хватаясь за больную спину, медленно поднялся по каменной лесенке на алтарь. Припал лбом к камню рода, нашептал приветствие на древне-драккарском и повернулся к мужчинам.

Ховард едва сдержался, чтобы не ответить грубостью, натянул лучезарную улыбку. Он с детства тайно не любил вечно сварливого деда. До сих пор помнил, как Иммераль гонял его розгами за каждую провинность. И даже после того, как герцог возглавил род, старик продолжал во всем его поучать и ругать. Но каждый в семье обязан уважать старость и терпеть даже самые безумные выходки деда.

– Чего надо?!

– Не сердись, дедуль, – смягчил закостеневшее сердце старика Тордон. Младший правнук был единственным драконом, которого Иммераль нянчил с пеленок и любил пуще остальных. – Кажется, я встретил свою истинную пару. Надо спросить у духов, так ли это.

– Хм, – сморщился хранитель и подозвал костлявым пальцем к себе правнука.

Тордон склонил перед дедом голову, коснулся макушкой узкого плеча. Иммераль в ответ положил сухую подрагивающую ладонь на лоб правнука и закрыл глаза. Зашептали бескровные губы взывающую молитву. Духи с радостью откликнулись, явились на помощь. Камень раскалился добела на глазах затаивших дыхание наблюдателей. С потолка посыпались крупные снежинки, закружились, завертелись водоворотом и устремились к камню. С шипением растаяли, и камень поменял цвет. Никогда еще Ворны не видели, чтобы древний артефакт так ярко отливал золотом. Никогда еще духи рода так четко не отвечали на вопрос.

Тордон ощутил дикую боль, насквозь пронизывающую чувствительную кожу запястья. Четкими зигзагами лава рисовала кровавый узор прямо до основания локтя. Но он даже не пикнул, терпел, стиснув зубы. А перед закрытыми глазами Тордона в белоснежном платье кружилась она. Прекрасная, невесомая, невинная. Новый оборот и вот она держит на руках их малыша, улыбается ему, гладит по лысой головке… Боль ушла вместе с видением.

– Акт запечатления состоялся, – отстранился Иммераль от Тордона и посмотрел на начертанные на коже правнука узоры. – Она есть твоя истинная пара. После вашей близости, у нее на коже появится такой же узор. И тогда вы сможете зачать самого сильного дракона нашего рода.

У Тордона на миг потемнело в глазах, а потом он сошел с алтаря и посмотрел на отца и брата. У тех дар речи пропал. За всю историю их рода, такое случилось впервые.

– Но помни, девушка другой расы может не испытывать к тебе ответных чувств. Она в праве отказать в браке и выбрать другого. Тогда ты будешь обречен на одиночество и бесплодие. Тогда дар духов станет навсегда твоим проклятием, – мертвецким голосом произнес хранитель.

– И чего тогда мы ждем?! – возмутился Шахгар, разведя руками. – Показывай невесту скорее!

Иммераль махнул на мужчин рукой, мол, уходите уже, и обессиленно опустился на ступень. Проводил правнука тоскливым взглядом.

Вскоре драконья троица добралась до крыла, где располагались покои Тордона. От переполняющего волнения, герцог не сразу попал ключом в замочную скважину. Он переживал и постоянно думал, как представиться невесте так, чтобы ее не отпугнуть. Наконец, дверь натужно подчинилась и распахнулась, запуская драконов внутрь.

– И где она? – первым высказался смущенный Шахгар.

Комната пустовала, а на полу у камина небрежно лежало потрепанное свадебное платье. Тордон подбежал к нему и поднял, стиснул ткань в кулаке и заметался по покоям. Заглянул за ширму уборной, но и там никого.

По примеру сына, Ховард тоже включился в поиски, которые не увенчались успехом. Тордон вдруг застыл у картины, вперившись пустым взглядом в изображение дракона. Рука сама потянулась к рычагу. Полотно медленно отъехало в сторону, явив мужчине темный замковый проход.

– Она от меня сбежала, – повернулся он лицом к родным, чувствуя, как почва уходит из-под ног и сердце рвется наружу.

– Шахгар, срочно собери совет рода, – приказал Ховард.

– Но тогда придется звать бабушку Эрвину, – с нотками страха предупредил старший сын.

– Зови! – осознавая, что отныне спокойные деньки в Пламенном дворце сочтены, ответил глава рода.

В пыльном трюме пахло стухшей рыбой и табаком. Я сидела на замусоленной тахте, забившись в угол испуганным зверьком. Обхватила ладонями деревянную чарку с мутной жидкостью похожей на гнилой чай, заваренный не в первый раз. Смотрела на попойку грязной матросни и дико жалела о том, что попросилась плыть с ними.

После того, как судно отчалило, из разговоров между мужчинами я с ужасом узнала, что оно принадлежит вовсе не дядюшке Варису. О таком драккарце никто из мореплавателей даже не слышал. А попала я на корабль не чистого на руку Турога, который промышлял доставкой сомнительных грузов. Он вез в столицу незаконно выловленную в заливе рыбу и еще много всего запрещенного. Драконья ночь, по его мнению, лучшее время для того, чтобы срубить монет по-крупному. Маловероятно, что воздушный патруль, вместо того, чтобы пировать, будет самоотверженно придаваться службе и выслеживать нарушителей. На радостях мужики безмерно пили дешевое пойло, курили и плевали прямо на пол. Несмотря на то, что от голода мой живот прилип к ребрам и настойчиво требовал пищи, от предложенного жирного куска мяса я отказалась. Тревога от нахождения в одном помещении с незнакомцами только нарастала. Сальные взгляды, едва пресекаемые Турогом, пошлые шуточки и неоднозначные намеки вызывали страх.

К середине пути внимание к моей скромной персоне усилилось до предела. Самый смелый и, несомненно, самый пьяный из драккарцев пересел со стула на тахту рядом со мной. Судно в этот момент качнуло, и он едва не завалился на меня всем весом. Чтобы избежать болезненного столкновения с вонючим потным телом, я выставила руки вперед и выронила чарку. Коричневая жидкость разлилась, а опустевший сосуд закатился под прибитый к полу стол.

Мужики противно заржали, а смельчак оскорбился.

– Да ты недотрога? Ути-пути, – потянул к моему лицу толстые пальцы.

Я вжалась в стену до такого предела, что почти ощутила, как спиной вросла в дерево. С немой мольбой посмотрела на Турога и невольно заморгала в попытке прогнать подступающие слезы.