Попала...Попала! Попала!!! (СИ) - Муравьева Ирина Лазаревна - Страница 22

Мужчина, до того мирно спящий, вскочил с кровати и уже через секунду повалили мен на спину, на перины, зажал весом своего тела и приставил при этом нож к моему горлу. Между тем, я узнала его. Барон.

— Ну что за семья, — подумалось мне, — Каждый хочет затащить меня в постель.

Я улыбнулась и спокойно сказала:

— Барон, это я — Сэй. Поверьте мне.

Лицо мужчины, до того выражавшее лишь ненависть и презрение, медленно начало меняться. Сначала оно изумленно вытянулось, а потом, когда глаза наши встретились, на лице барона появилось понимание, и уже через секунду он снова был красив и спокоен. Рука барона опустилась, и он слез с меня.

— Вы напугали меня, Сэй, — сказал он.

— Простите, я не хотела, — робко сказала я. Мне было неловко, но немного не от того, что я «напугала» барона, а скорее потому, что спал он в одних только штанах, а торс его оставался при этом обнаженным и он…

— Какой интересный у вас механизм, — перевела я тему, указывая на устройство с колокольчиками, стоящее на прикроватном столике у барона. С виду оно напоминало макет главного собора Сэн-Тубр, только в каждом окне висело по бубенцу.

Мне улыбнулись.

— Нам меня не единожды покушались, — сказал барон, — Потому и пришлось опоясать всю комнату тонкими нитями, при малейшем касании которых срабатывают мои колокольчики. Это напоминает мне спросить вас: как вы попали в мою комнату?

Хороший вопрос. Я могла солгать, сказав, что нашла ключи у горничной, или же я могла сказать всю правду. Я выбрала второе.

— Я пошла по золотой нити, которая и открыла мне потайные ходы ы вашу комнату, — ответила я.

Барон вздохнул.

— Надеюсь, хорошие отношения с золотой нитью только у вас, — пробормотал он, — А то я начинаю задумываться, не брать ли мне в постель мой меч.

Я рассмеялась. А барон, между тем, открыл шкаф и начал доставать из него одежду. В расстройстве я аж прикусила губу.

— Нам нужно придумать какой-нибудь код, чтобы вы быстрее узнавали меня, — сказала я, стараясь не глядеть на барона. А он, между тем, был чертовски хорош собой. Тело его, несмотря на возраст, было стройным и подтянутым. Мускулистым, но не слишком. Кожа его была бела. Ноги — сильными и длинными, а яго…

— Сэй, — прервал мое созерцание барон, — Вы можете отвернуться?

— Что? — покраснела я.

По лицу барона пробежала полуулыбка.

— Поверьте, я вырос при дворе, и я — не из скромников. В каком-то плане я привык к взглядам от женщин. Но когда на меня так смотрит мужчина, даже мне не по себе.

Я покраснела еще гуще. Демоны, со всем этими золотыми нитями и колокольчиками, я совсем забыла, что шла по замку в теле трубочиста, только что закончившего свою рабочую смену. А это означало, что я была мужчиной. Худым, низкорослым, грязно одетым мужчиной. К тому же перемазанном в саже как черт. Немудрено, что я так напугала барона.

— Простите, барон, — пролепетала я.

Мой собеседник лишь рассмеялся.

— Ничего страшного, я же сказал: княжеский двор стирает многие рамки стеснений. Между прочим, вы натолкнули меня на мысль.

— Вы наконец решили-таки одеться? — невинно спросила я, указывая на то, что несмотря на все свои высказывания, барон все еще стоял передо мной без рубашки.

— Нет, — помотал он головой, — То есть да. И то, и другое…Демоны, Сэй! Теперь это вы заставляете меня краснеть!

Я лишь скромно улыбнулась. Барон натянул белую рубашку, надел камзол, брюки и подсел ко мне на краюшек кровати.

— Я придумал нам кодовое слово, — сказал он.

— Неужели?

— Вы можете звать меня Герберт, — мягко сказал барон, — Поверьте, меня так уже никто не зовет.

В его голосе была некая грусть, и я, помня о своем потерянном имени, понимала барона.

— Хорошо, Герберт, — ответила я, — А я — Катерина.

— Катерина? — глаза барона на мгновение расширились, словно он увидел призрак, но потом он снова стал собой, — Я согласен, — тихо сказал он.

Несколько секунд мы провели молча, но времени нельзя было терять.

— Вы узнали что-нибудь? — спросил меня барон.

— Много и ничего нового по нашему делу, — ответила я.

— Я тоже в тупике, — сказал барон, — Вчера я посещал логово ведьмы, и оно было пусто.

Я вздохнула — этого требовало ожидать. Теперь, уже после пяти убийств, смелости ворожить вряд ли хватит даже у самой отчаянной фрейлины.

Я задумалась. Слава Великому Вальтеру, у меня было на это немного времени.

Теперь, по прошествии времени, мне кажется, я научилась ненадолго задерживаться в нужных мне телах.

Это сложно объяснить, и это не какой-либо дар или волшебная сила, которые обычно появлялись у героев книг, которые я когда-то читала. Просто со временем я разобралась с механизмом.

Это странное сравнение, но для меня находиться в каждом теле — равносильно хождению по тонкой проволоке над бездной. Если я иду тихо, спокойно, и стараюсь не нервничать — я могу продержаться. Не всегда столько, сколько мне хотелось бы, но все же — я балансирую. Но, без сомнений — я не канатоходец. Поэтому, рано или поздно, я — срываюсь.

Все же, сейчас я — балансирую, и держусь в этом грубом теле трубочиста. Надеюсь, нам с бароном хватит времени.

— Есть одна странность, — говорю я.

Барон смотрит на меня. Внимательно.

— Мила, — говорю я, — Она погибла не так, как остальные.

Барон снова садится возле меня. По его глазам я вижу, что он тоже думал об этом, но сейчас хочет услышать теорию от меня.

— Я не думаю, что Миле свернули шею лишь из-за того, что она не знатного рода, — я вдыхаю, тяжело, — То есть ей Свернули Шею, тогда как остальным жертвам перебили ноги, а потом нанесли множественные порезы, из-за которых они и скончались.

— И…?

— Мне кажется, это дело рук другого человека, — закончила я.

Глаза барона сверлили меня. Легкая дрожь прошла по всему моему телу.

— Почему это так важно для вас? — неожиданно для самой себя, задала я вопрос барону, — Все эти убийства…

— Я расскажу…, -тихо сказал он, — Но потом…Когда-нибудь потом.

— Хорошо, — сказала я.

Повисла пауза. Каждый из нас думал о своем.

— Так как мы будем разбираться со всем этим? — наконец сказала я.

— Для начала нам нужно поймать ведьму, — ответил барон, — Она — ключ.

— И как мы будем ее ловить?

Я уже знала ответ, и была готова согласиться. Барон меня не разочаровал.

— Мы выставим приманку, — спокойно сказал он.

Как рада была бы я остаться с бароном. Даже в теле трубочиста. И не от того, что он — красивый мужчина. (А он — очень красивый) И не потому, что барон — галантен и приятен в обращении. (В Сэн-Тубр много изысканных кавалеров, в некоторых я даже побывала, хоть и не хочу об этом сейчас вспоминать)… Просто барон — Герберт — он… Он… Как иногда сложно передать свою мысль и свои чувства. Странно, учитывая то, что мысли и чувства — это то единственное, что осталось у меня сейчас. А с бароном я чувствую себя человеком. Это даже не так, как с Жаком Симом, который безмерно добр ко мне, и который, наверное, один из немногих моих друзей на данный момент. Однако же, Жак видит во мне прежде всего Сэй — дух, нуждающийся в том, чтобы его отослали домой. Тогда как барон… Когда он смотрит на меня, мне кажется, что смотрит он именно на меня. И от того, я хочу быть с ним. Я хочу быть с ним — собой.

Но, увы, судьба моя коварна, жестока и цинична. Едва мы обговорили некоторые детали нашего плана, как я переместилась.

Да, стоит мне покинуть красивого мужчину, как я — раз — я снова прекрасная женщина, а не какой-нибудь трубочист. Но уже без мужчины…Или же я не права?

Я стояла возле зеркала. И держала в своих руках какое-то письмо.

Вот демоны, Жак еще не до конца научил меня читать. Я понимала пару символов. Но далеко не все.

Что же здесь написано? Мне было интересно, хотелось попрактиковаться…

«Situm invenire vires contra orientalem plagam…»