Попаданка прибыла! (СИ) - Меллер Юлия Викторовна - Страница 46
- Предыдущая
- 46/68
- Следующая
— И тебе светлого дня, — узнав в сударыне мать Таяны, ответила Ульяна.
С той самой ночи о ней ничего не было слышно. Говорили, что глава семьи запер её и не выпускал со двора, но были и те, кто баял, что она сама заперлась и не желала ни с кем общаться. И то не диво было, ведь дети её набедокурили и сгинули. А тут вот куда-то собралась, да с вещами!
Женщина смотрела с высоты саней, и видно было, что её распирает от самодовольства. Ульяна непонимающе переглянулась с Фрошей и та недоуменно пожала плечами. Все Бобровичи сидели тише воды ниже травы, а эта вылезла на свет божий и сияет. Тут вдруг на небе проглянул Хорс и осветил улочку тёплыми лучами.
— Вот!!! — неожиданно возопила Бобровичиха, подняв руку вверх. — Это знак, что у моей доченьки всё сложится!
«Да она никак умом тронулась», — подумала Ульяна.
— Жива она! Жива!
— Не может быть! — живо отреагировала Фроша. — Ты ж сама кричала, что сгинут кровиночки твои!
— Сына я потеряла, — тень скорби легла на лицо женщины, но она тут же согнала её, воскликнув: — Таянка послание передала. Нашла она повелителя и предстала перед ним, — громко, чтобы все слышали, объявила женщина. — Он был поражён её красотой и смелостью. Не всякая девица решится отвергнуть своего князя ради любви к другому. Повелитель приблизил мою дочь к себе. Теперь кровиночке моей нужны красивые одежды. Вот я и собрала ей вещи.
— Так вроде повелитель выбрал Белолику? — косясь на Ульяну, возразила Фроша.
— Пф, — засмеялась мать Таяны. — Старой клуше не тягаться с моей дочерью! — а потом она звонко рассмеялась и громко крикнула погонщику: — Гони! Опротивело мне тут!
Ульяна смотрела вслед саням и переваривала новости. Она никак не ожидала, что ловушка с повелителем будет иметь продолжение.
— Белолику старой клушей обозвала, а сама старше её лет на пять, — фыркнула Фроша. — И повелитель тот не молод. Как бы не в дедушки годился Таянке.
— Так может, она претендует на сына повелителя?
— Малы у него сыны. Старшие в боях сгинули, не успев даже внуков наплодить, а младшие ещё под стол пешком ходят.
Ульяна лишь брови приподняла, выражая своё удивление. Ей было непонятно, откуда Фрошка всё знает. Уже не в первый раз она слышала от помощницы заграничные новости житейского плана, но не относилась к ним с должным вниманием, а ведь наверняка и о ней болтают?
— Фроша, а обо мне что люди говорят?
— Да разное, — пожала она плечами. — В основном доброе говорят.
— А плохое говорят?
— Ну, не то чтобы плохое. Люди спорят, останется ли Савр наследником, коли у князя народится новый сынок.
— Конечно, останется! Мы с князем ждём внуков от Савра.
— А своих детишек?
— Вот они и будут своими, — отрезала Ульяна.
Этот вопрос она уже обговорила с Радомилом. Они оба немолоды, и это исчисляется даже не годами, а пережитым.
Радомил не будет возиться с младенцем, хотя сделает вид, что рад новому дитяти. А Ульяна уже проходила через материнство, и не один раз. Она себя уже реализовала как мать и даже побыла бабушкой. Вот статус бабушки ей понравился больше, и она теперь сделала бы всё по-другому.
А сейчас у них с Радомилом в качестве младенца целое княжество. Его надо возрождать и растить. Ну, как-то так. И это всё не объяснишь людям, тем более здешним.
Надувшаяся Фроша молча проводила Ульяну до терема, а там уже не до обид стало. Оказалось, что часть горняков, ранее добывавших уголь для отопления домов, искали всё это время новый заработок себе и обнаружили хорошую железную руду. Во всяком случае, так сказал один из знатоков, и люди пришли к князю, чтобы узнать, нужна ли ему железная руда и в каких количествах.
Ульяна знала, что руда нужна, но в городе всего два кузнеца и они появились недавно. Может, приживутся, а может, уедут. Текущей работы для них немного. И что делать? У Ульяны есть записи о старых примитивных печах, но они неэффективны, а более практичные ей непонятны и здесь никого нет, чтобы помог разобраться.
Многие её записи, казавшиеся полезными, не могли быть внедрены в жизнь с наскока. Требовался специалист, да ещё энтузиаст вроде дядьки Колаши, чтобы вникнуть в даденые советы и приспособить к имеющимся условиям. И вот вновь получилась ситуация, когда она могла бы помочь, но некому подарить бесценные знания. А ведь можно было бы получить хорошее железо, чугун и даже сталь.
— Уля! — отвлёк её голос князя. — Ты здесь, я рад. Проверь во дворе, всё ли собрали для нашего каравана, а я пока тут разберусь.
Ульяна кивнула и поспешила с проверкой. Шутка ли, доставить сотню людей к границе холодных земель, провести отбор при помощи мурров и разделить караван на тех, кто продолжит путь и тех, кто возвратится. При этом надо иметь в виду, что возможно большинство продолжит путь и их надо кормить, а вместе с ними кормить десятки, если не сотни, воков.
— Сударыня, — Ульяна первая приветственно кивнула Красаве, с недовольством посматривающей на сцепившихся животных. Погонщики оставили их слишком близко друг к другу и теперь никак не могли разнять.
— Княгиня, не дело держать здесь животных, — начала говорить сударыня Красава, но Ульяна не дала ей продолжить.
— Сейчас их уведут к стене и там они останутся на ночь.
— Хорошо, — вздохнула с облегчением бывшая тёща Радомила.
Ульяна с ней поладила. Она не мешала Красаве управлять теремными людьми и даже повысила её статус, переведя терем в статус государственного учреждения. Теперь тут не было мужских и женских половин, как и многочисленных спаленок. Путём небольших переделок в тереме появились кабинеты для князя и его ближайших сподвижников, для писарей, счетоводов, а так же были созданы помещения для чрезвычайных ситуаций вроде тех, когда приняли лежачих больных; или большие покои для ребят, выполняющих работу для князя.
Целыми днями в тереме сновали разные люди, и требовалось следить за порядком. Вот сударыня Красава и возглавила всё это с одобрения Ульяны. И уверенность в завтрашнем дне вместе с новой должностью благоприятно сказалась на характере женщины.
Ульяна проверила собранные припасы, поговорила ещё раз с воинами, напомнив им, что единственной защитой во льдах станут мурры.
— Да всё мы понимаем, — соглашались с ней мужчины. — Звери завсегда раньше нас чуют опасность.
— Мурры не просто звери. Они разумны. Это народ, и вы должны понимать, что мы для них двуногие зверушки. Происходит это из-за того, что тела у нас разные, и мы не понимаем речь друг друга.
Воины улыбались, переглядывались и кивали. Им смешно было слышать о том, что какие-то мурры считают людей зверушками. Княгинюшка, конечно, жёнка большого ума, но частенько смешит народ своими речами.
— Ладно, — Ульяна устала «расширять горизонты» воякам. Вроде вдолбила им в голову, что мурры святы и без них всем будет капец, а остальное поймут по ходу дела.
— Улюшка! — услышала она голос Радомила. — Савр разглядел на небе нужную тебе звезду. Пора. Завтра выходим.
— Ну, завтра, так завтра, — а сердце сжалось. Наконец-то!
Глава 24
Сани собрали чуть ли не со всего города! Караван растянулся уже при выезде, и с каждым часом расстояние между санями всё больше увеличивалось. То кому-то надо было срочно остановиться и справить нужду, то кто-то затевал обгонялки и опрокидывал сани в снег, то чей-то вок ранил лапу…
Радомил злился, и на первой же стоянке устроил взбучку. Народ отнёсся к княжескому гневу по-разному: многих Ульяна еле уговорила отправиться во льды и теперь они недовольно сопели, кое-кто пригрозил вернуться в город. У них там семья, дела, дети… В общем, всё как в демократическом обществе, только дьявольской толерантности нет и всё, что думают, высказывают в лицо.
Ульяне пришлось успокаивать князя и смутьянов.
— Зачем ты с ними возишься? — устроившись на ночёвку и прижимая её поближе к себе, чтобы не замёрзла, шёпотом спросил Радомил.
- Предыдущая
- 46/68
- Следующая