Как уехать в Дубай и остаться там. Невымышленные истории иностранки в ОАЭ - Мустафина Алина - Страница 18

Тогда Наташка и встретила Антона. Это не было любовью с первого взгляда. Увидев его, она просто отметила, что долговязый русский парень с безупречным английским (вокруг его руки обвилась какая-то девица) был очень обаятелен. Через пару недель они снова встретились на праздновании его дня рождения, куда подруга Антона почему-то не пришла. Оттуда Наталья уехала с ним вместе. Она просто сказала: «Как насчет легких, ни к чему не обязывающих отношений? Тяжелые мне ни к чему, я замужем». «А давай!» – сразу согласился он. Девушка Антона застукала их в каюте на яхте общих друзей. «На удивление, его это совсем не тронуло, а у меня ее истерика вызвала дурацкий смех… Спустя год я оказалась на ее месте. Я стала зависеть от Антона физически, впадала в панику, не видя его пару дней, но при этом из гордости продолжала игру в “отношения без обязательств” и не говорила ему о своих чувствах. Это полностью устраивало Антона – как выяснилось позже, он тоже был женат, хоть и фиктивно. В общем, мы друг друга стоили…»

Однажды на Наташкин день рождения Антон арендовал яхту, где ее и застукал в объятиях любовника законный супруг. Он разбил ее телефон, разорвал Наташины платья, запер изменницу дома и запретил общаться с подругами. «Согласна, вела я себя отвратительно, но позже выяснилось, что рыльце у него было в пуху похлеще моего». Муж Наташи коллекционировал порнографические фото с проститутками, многие из фотографий были сделаны им же совсем недавно. «Потом среди снимков я обнаружила и фото со мной. Оказалось, он снимал меня во сне после возвращения из клубов в невменяемом состоянии…» Наташка подала на развод.

Продолжение следует…

Пляски у костра

Как-то раз к нам в гости пришел коллега Эмре – египтянин Алаа. Ребята собирались выпить пиво и посмотреть футбольный матч, у меня по плану была встреча с подругой.

Неожиданно Алаа позвонили с приглашением на вечеринку.

– Хотите увидеть, как развлекаются локалы (от английского local – местный) в пустыне? – загадочно спросил он.

– Конечно, да!

Мне было безумно любопытно, пляшут ли арабы свой традиционный танец с палками, пьют ли алкогольные напитки и есть ли на их вечеринках девушки.

– Едем! Вот только фотоаппарат возьму, – я быстро забыла о подруге.

– Даже не думай! Никаких фотографий, и вообще молчи, что ты журналист.

Фотоаппарат пришлось оставить дома. Египтянин велел тепло одеться – в пустыне по ночам прохладно. Мы натянули джинсы, свитера и кожаные куртки и отправились смотреть, как веселятся местные…

Через час езды в сторону Умм-эль-Кайвайна среди песчаных барханов забрезжил огонек, который оказался лагерем. На подъезде к нему нас ждала выставка скромных итальянских автомобилей – Maserati, Lamborghini, Ferrari. Мы припарковали свою потрепанную служебную крошку и отправились на праздник.

На площадке разместились несколько открытых палаток с едой, вагончики с кроватями, туалетами и душевыми кабинами внутри и спутниковыми тарелками на крыше. В полумраке о чем-то беседовали мужчины в белых кандурах и кожаных куртках. Посреди лагеря горел гигантский костер, вокруг которого, словно на шабаш, собрались девушки-марокканки в коротких платьях.

Нас встретил услужливый индиец и проводил к столу. Несколько арабов бросили на меня быстрые взгляды. Алаа шепнул, что приставать ко мне никто не будет, все предупреждены, что с ним будет женатая пара. А я и не переживала: разве мог мой толстый свитер конкурировать с марокканской мини-юбкой? За ночь девушки сменили три наряда, так что нам всем было на что посмотреть. Время от времени арабы уводили кого-то из них в вагончики.

Как только мы сели за общий стол, к нам подбежал индиец с тарелками, полными манди – йеменского риса с мясом, популярного в странах Ближнего Востока. Помимо этого арабского «плова» стол был заставлен салатами и закусками (здесь были хумус, баба гануш^[17] и даже некая пародия на оливье). Все ели руками, но нам все же принесли приборы. Заботливый индиец поинтересовался, что мы будем пить: на импровизированном баре стоял алкоголь со всего мира: начиная от чешского и бельгийского пива и заканчивая дорогим шампанским.

Пили практически все, включая арабов. Девушки к столу не подходили, им еду и выпивку носили прямо к костру. Я думала, что они такие скромные из-за холода, а оказалось – негоже девицам легкого поведения есть рядом с «приличными» людьми. Об этом мне рассказал Алаа.

Мы с Эмре были единственными, кто не говорил там по-арабски. Все вокруг о чем-то с жаром спорили, а мы ели и с любопытством разглядывали танцующих. Отплясывали лишь марокканки, арабы же покачивались в такт по соседству.

Через пару часов, когда все подобрели, локалы разговорились с нами на английском, утверждая, что красивей этой пустыни ничего на свете нет. Во время разговора мне удалось рассмотреть их получше: одним было около двадцати, другим под пятьдесят.

Когда рассвело, девчонки у костра «почернели». Из ярких обольстительниц они превратились в скромниц в длинных черных абайях и платках. Их развезли на джипах по домам водители. Наверное, соседи, спешащие девушкам навстречу по своим пятничным выходным делам, не могли и подумать, что ночью они развлекали арабов чувственными танцами в пустыне…

София. История Золушки, которая вышла замуж за другого принца

Болтушку-молдаванку Соню привели на вечеринку к нам в квартиру. Она была вылитая Анджелина Джоли – губы, взгляд, волосы. Уже через пару коктейлей Соня непринужденно рассказывала мне свою историю. После мы стали близкими друзьями, и ее рассказ всякий раз обрастал деталями…

На нашу party ее притащил друг Эмре – архитектор Эндер, положительный и скромный товарищ. «Это у них ненадолго», – подумала тогда я. Не похоже, чтобы эффектную и взбалмошную Соню всерьез заинтересовал наш грустный турецкий друг, от которого недавно ушла жена. Да и взять с него было нечего: невысокая, по дубайским меркам, зарплата, дешевая служебная машина, наклевывающаяся лысина…

Через пару недель мы встретились с Эндером и Софией в ресторане, и я поняла, что у них любовь. Соня сияла и оттого была еще сильнее похожа на Джоли, а Эндер после нескольких месяцев депрессии из-за развода наконец-то широко улыбался и посверкивал глазами. С тех пор прошло несколько лет, Соня и наш друг поженились, зарплата у Эндера выросла в разы, он сменил машину и сделал пересадку волос.

В Дубае Соня оказалась благодаря случайному знакомству и последующему роману с арабом. Именно этой историей София поделилась со мной, когда мы только познакомились. Она лучше других экспатов знала особенности местного характера. В Кишиневе ее, тогда еще 19-летнюю, увидел араб Ахмед, влюбившись с первого взгляда. Он действовал по-джентльменски и решил покорить не только Соню, но и ее маму. Вместе они побывали во всех самых шикарных ресторанах Кишинева, а потом Ахмед пригласил их вдвоем к себе в Дубай.

Это был 2001 год. Небоскребы стояли только на шоссе шейха Зайда, роскошная дубайская жизнь едва зарождалась, поэтому Соне больше понравился соседний эмират Фуджейра, с его диким пляжем и скалами. После, в течение четырех лет, Соня еще несколько раз приезжала в Дубай с мамой, пока Ахмед не попросил ее переехать к нему. Соня была уже немного влюблена, и Дубай с каждым годом нравился ей все больше.

Она, не раздумывая, согласилась, да и мама была не против доверить серьезному человеку свою дочь.

Ахмед открыл Софии фиктивную рабочую визу и привез в свою квартиру в Аль-Кусейс. Он познакомил Соню с друзьями – те часто собирались у них дома покурить шишу и поесть курицу с рисом бирьяни. София всем нравилась своим добрым нравом и гостеприимством. Для плохого настроения у нее просто не было повода – Ахмед ее боготворил…

Ахмед принадлежал к известной дубайской семье. Несколько десятков лет назад у его отца был небольшой корабль. Он продавал жемчужины из Персидского залива в Индию, а оттуда возил в Эмираты ткани. После торговец купил корабль побольше, а в 70-х, когда резко выросла цена на нефть, продал все и вложил деньги в бизнес. Сейчас семья Ахмеда владеет больницами, школами и несколькими крупными международными компаниями. После смерти отца бизнес возглавил старший брат Ахмеда, остальные пятеро детей унаследовали немаленькие доли. Ахмед вложил свою часть в недвижимость, акции и золото. Сейчас он живет на дивиденды и ренту. Высшее образование Ахмед получил в Америке, но работать ему в голову не приходило. Открывать свое дело, по его словам, – сплошной стресс, а вкалывать на кого-то и вовсе ни к чему.