Репарация (СИ) - Вормсбехер Степан - Страница 14

— Давай вставай, — прозвучало где-то рядом, а потом пришёл противный запах нашатыря. — Вот и очнулся, ты вообще странный, у меня от боли корчатся, когда им рёбра сращивают, а ты просто спокойно сидел. Если бы не обморок, я бы подумал, что у тебя нарушена нервная проводимость.

— Это так ты лечишь?

— Да, мутация, я могу влиять на клетки других существ. В том числе и людей. В между прочим я самый дорогой врач в этом Богом забытом месте.

— Постой, у тебя именно такая мутация?

— Да, мне достаточно знать анатомию человека, чтобы ускорить регенерацию и локализовать её.

Ого, ну в тонкости его профессии мне не стоит вникать, но даже так это не оспоримый плюс. Когда я до конца пришёл в себя, то он продолжил лечения меня, постоянно удивляясь тому, что я не чувствую боль.

На всё лечение ушло около тридцати минут. Больше крупных ранений у меня не оказалась, как и у Кати, а от лечения простых ран мы отказались.

После обеда мы решили выйти и осмотреть это место. Оказалось, почти под всем городом была широкая цепь тоннелей. Во многих из них жили люди, у некоторых были простые мутации по типу гетерохромии, но от этого они не переставали быть мутантами. В подземельях продавали всё: еду, воду, разные напитки и даже оружие. Это оружие, конечно, было не такое как у нас, но даже такое могло легко убить.

Были даже животные, которые отличались от прошлых. Гипертрофированные мышцы, более большой размер лап и тела, и многое другое выводило даже простую собаку на новый уровень.

Купить нам так и ничего не удалось, тут процветал бартер, а у нас не было ничего из вещей. Вернувшись в комнату я первым делом обыскал всё на предмет слежки, и правда мы нашли одну небольшую камеру. За нами намеренно следили. Поев Катя легла спать, а я решил немного посидеть и осмыслить, так сказать подвести итоги за неделю.

Самым главным была моя мутация, о которой я даже и не подозревал. Кто знает откуда она появилась, но вот несомненно я могу больше, вот только как развить её? На Кате я точно не буду практиковаться, а на простых людях просто так не получиться. Наверное, только во время битвы удастся по практиковаться.

О моей мутации я размышлял ещё долго. Попытался даже по практиковаться на комаре, но не получилось долго держать его, чтобы установить контакт.

Уснул я прямо так на стуле.

В обед за нами пришли военные. Пятеро ребят несли наши вещи. Они бросили всё на стол, а один начал крутить мой пистолет. Они даже не думали выходить, хотя нам с Катей стоило переодеться в комбинезоны.

— Молодые люди, выйти не хотите? — спросил я у них.

— Чего, твоя баба стесняется? — спросил тот, что стоял с моим пистолетом.

А вот и появился шанс испробовать новые силы на человеке. Я подошёл к этому пареньку и положил ему руку на плечо. Чувство всего его тела пришло само собой, снова понимание его функционирования накрыло меня с головой.

— Дорогой, не смей так говорить о моей девушке, и пистолетик верни, — сказал я, пока пытался нащупать нужные нервы, чтобы ненароком не остановить ему работу ЖКТ. Ага, вот нашёл нужный нерв.

— Совсем страх… — не успел он договорить, когда его правая рука, что держала пистолет, обвисла тряпкой. К этому некто не был готов, кроме меня, как раз я и поймал выпавший пистолет из его рук.

— Что ты хотел сказать? — спросил у него, когда приставил дуло пистолета к его голове. В этот момент у него отказала и вторая рука, а потом и ноги. Он упал на колени перед мною.

Все остальные сразу же перепугались, его друзья направили оружие на меня. Два автомата, один дробовик и один пистолет сейчас смотрели на меня. — Молодые люди, вы уверены в том, что делаете? — никто даже и не думал отвечать. — Подумайте, что может произойти в следующую минуту, кто следующий упадёт вот так вот на колени?

— Парень, ты кто такой?

— Впервые вижу такое…

Практически одновременно сказали двое. Значит много не сказал Фаер про мои возможности.

— Вы, это извините за сказанное, — сказал стоящий на коленях, с его словами он снова почувствовал ноги и руки.

— Выйдите, пожалуйста, молодые люди.

Лёгкая демонстрация сил никогда не будет лишней. Ну и стоило попробовать новые силы по факту. Жалко, что приходиться напрямую прикасаться к телу человека, чтобы проворачивать свои фокусы.

Парни вышли, и мы с Катей смогли полностью переодеться в нашу одежду. Полностью всё оснащение мы решили нести на себе. Оружие я нёс как всегда, на плечах винтовка, в руках автомат, а пистолет за поясом. Катя несла только дробовик в руках, это комично смотрелось для такой девушки. Но ещё на полигоне она показала себя отличным стрелком, как говорила она, её учил дедушка охотиться именно с таким оружием.

Вместе с остальными мы шли по тоннелям, а потом вышли на поверхность прямо на железнодорожном вокзале. Вся обстановка меньше напоминала прошлые времена, всё изменилось и теперь это не вернуть.

Нам предстояло ехать на поезде, обычный железнодорожный состав с электродвигателем и магнитной подушкой. Такие поезда могут развивать скорость в сотни километров в час за считанные секунды. Нам предстоит весьма комфортный переезд в течение трёх дней на этом самом поезде.

В конце второго дня у нас случился конфуз. Пути были разобраны и лежали рядом.

Поезд резко начал сбавлять скорость, все сразу же поняли, что не к добру это всё. Сорок человека разом схватилось за оружие и попадало на пол. Мы все лежали и ждали. Вдруг неожиданно раздались выстрелы. Били по нашим вагонам. Знали, в каких люди едут, вот и пытались вывести сразу же нас из строя.

Тут один из наших выкинул в пробитое окно световую гранату. Вместе с взрывом прекратилась стрельбы. Не теряя времени несколько ребят встали на ноги и открыли ответный огонь. Я же продолжал лежать и не давать Кате встать. Заварушка намечалась хорошая, и торопиться пострелять это верная смерть.

Вместо того, чтобы открывать огонь, я махнул нескольким ребятам, и мы вместе поползли в небольшой люк, скрытый в проходу. Минуя оснащения поезда мы оказались под ним. Магнитные подушки уже перестали работать, по этому весь состав сел на специальные подпорки. За одной из таких подпорок и спрятался я.

Огонь вели с одной стороны. Там был большой лесной массив, в котором скрывались все нападавшие.

В моих руках сейчас лежала винтовка, и все те магазины, которые мне удалось достать из рюкзака, пока по нам вели огонь. Пришло время протестировать новый камуфляж на полную.

Когда правое запястье легло на левое, то костюм пошёл рябью. Вся поверхность начала сливаться с пейзажем. Все защитные щитки стали похожи на мелкую гальку. Укреплённый бронежилет костюма стал походить на метал поезда. Не знаю как со стороны это выглядело, но определённо это лучшая маскировка.

Моя рука нежно обняла винтовку, и я выполз немного из-за укрытия. В это время вовсю снова грохотал пулемёт. Наши бойцы теперь не отставали, они активно обстреливали позиции врага, только десяток небольших силовых полей мешало нам убить бойцов.

Возле пулемёта было самое большое силовое поле. Откуда они Брали энергию для всех этих силовых полей было не понятно. Вот только в траве был виден кабель, он тянулся куда-то в лес.

Это и стало моей целью, прильнув к прицелу, первая пуля пробила кабель.

Искры разлетелись по округе, вокруг сразу же вспыхнула трава, а силовое поле на пулемёте погасло.

Несколько пуль врезалось в пулемёт, а после и в одного из стреляющих, только вот второй стрелок прятался за оружием и продолжал вести огонь. Наши вели огонь по живому стрелку, только ни у кого не получалось.

С моей позиции виднелась лодыжка стрелявшего. Первым выстрелом я пробил её, и в момент падения вторая пуля пробила грудную клетку человека. Самое мощное оружие нападения было выведено из строя.

Мы начали методично отстреливать всех нападавших, вот только силовые барьеры мешали подавить нападение. Я пополз в сторону конца поезда, по дороге зацепив за собой троих снайперов. Нам удалось подползти к концу поезда, когда нас со всех сторон окружили враги. Они пытались взять нас в кольцо.