Убеди меня! или Мама для волчонка - Никольская Ева - Страница 4

Все…

Но ведь если Надя узнает все, она непременно разочаруется в нем, решит, что он жалкий, трусливый, недостойный ее помощи недоварг! И что тогда? Снова бежать в лес, поджав хвост, купаться в вонючей жиже и отчаянно путать следы, как учил отец, а потом ловить полевых мышей, облизываясь на быстроногих зайцев? Вздрагивать от каждого шороха, прятаться и опять бежать… непонятно куда, к кому, зачем. Стоит ли ей знать это пресловутое ВСЕ?

– Мика, я жду, – поторопила ведьма, взглянув на часы. – Начнем, пожалуй, с главного: почему Итан-ар хочет тебя убить?

– Потому что я… сын прежнего вожака, – с запинкой произнес волчонок, опять сглотнув. В горле пересохло, хотелось пить, есть и спать. Много есть и долго спать… без страха больше никогда не проснуться.

Там же…

Сын бывшего вожака? Чудесно! Я не просто вляпалась – я встряла по самое не хочу в очень скверную историю, из которой бескровно уже, похоже, не выберусь. Впрочем, это и раньше было понятно: когда выяснилось, что на голову стукнутый вер – местный альфа. Осталось только выяснить, где бывший варгар бродит, когда на его отпрыска охотится нынешний. Что-то у меня дурное предчувствие.

– Отец жив? – спросила, дав мальчику воду, чтобы горло промочил. Миккель отрицательно мотнул головой, подтверждая мои скверные догадки. – А мама?

Очередное покачивание головы стало мне ответом, но выражение детского лица изменилось: уголки губ чуть опустились, брови встали домиком, а глаза предательски заблестели. Я протянула руку, чтобы погладить Мику или даже обнять, однако парнишка отшатнулся. Он сжал кулаки, нахмурился и даже рыкнул, сверкнув ярко-оранжевыми глазами из-под рваной челки. Вопросительно выгнув бровь, посмотрела на него.

– Прости, это… не из-за тебя, – пробормотал осиротевший ребенок.

Кивнула, ибо знала, что он сейчас чувствует.

Волчонок наверняка мечтал отомстить за смерть родителей. Бедняга! Как же я его понимала. Сама жаждала крови и кидалась на людей от бессилия и тоски, когда погибли муж с сыном. Но мне, в отличие от Мики, претензии предъявлять было некому. Разве что Морфею, усыпившему супруга за рулем, дождю и скользкой извилистой дороге. Ну и себе, конечно… ведь именно ко мне они ехали в ту роковую ночь!

Усилием воли прогнала мучительное воспоминание.

Это все в прошлом: в далеком и туманном. Сейчас рядом со мной другой ребенок, и он, в отличие от моего Мишки, пока, слава небу, жив!

– Братья, сестры есть? – продолжила допрос я.

– Нет никого.

– Бабушки, дедушки, другая родня?

– Они… не имеют права вмешиваться, – прошептал волчонок, царапая когтями кофту.

Когтями?!

Твою ж… маму волчицу! Сейчас как обернется – и будет сидеть в машине не пацан в спортивках, а не сильно домашнее и не совсем животное, но с виду точно оно.

– Спокойствие, Миккель! – проговорила я строго. Опыт по усмирению молодежи у меня имелся – чай, не первый год в университете преподаю. – Держи себя в руках. Другой подходящей одежды у нас нет, остальное все явно женское… хм, – сказала и задумалась, окидывая его оценивающим взглядом. Плечики, конечно, широковаты, но…

– Ни за что! – В глазах Мики было столько ужаса… подозреваю, он Итан-ара меньше боялся, чем возможного переодевания в девочку. – Отец за такое убил бы на месте. И мама тоже. И…

– Достаточно, я поняла, – улыбнулась, довольная тем, что мальчик вернул контроль над второй ипостасью, сам того не замечая. – Продолжим разговор?

Выдохнув, Миккель немного помолчал, что-то обдумывая, потом резко вскинул голову, пронзая меня совсем недетским взглядом, и скороговоркой выпалил будто заученные назубок слова:

– Перед объединением двух стай вожак лунных варгов вызвал на бой моего отца и убил его. По законам стаи, жена и дети поверженного альфы достались победителю. Мама сказала, что не будет игрушкой Итан-ара. Сбежав, она попыталась убить нас обоих. Но я… спасся, – произнес он, вжав голову в плечи, словно от стыда. – Не умер, как она хотела… струсил. Я шакал, а не волк.

– Чтооо?! – взвыла я, изрядно напугав ребенка. – Чего-чего она хотела?

В голове не укладывалось! Вместо того чтобы спасать сына любой ценой, эта безмозглая шавка… попыталась его убить! Серьезно? Да что же это за мать-то такая?! Чертовы веры! Варвары мохнатые! И порядки у них варварские!

– Мама сильная, гордая и верная. Она не хотела жить без отца, а я…

– Твоя мама ссс… – на языке вертелась отнюдь не лестная характеристика, которую, к счастью, мне удалось вовремя проглотить, – …с ума сошла от горя, – произнесла я, усмирив эмоции. Незачем настраивать ребенка против себя, проклиная его покойную мать. У него и так психологическая травма, а тут еще ведьма в ярости – зрелище не для слабонервных. – Когда люди теряют рассудок, они совершают всякие безумства. То, что в здравом уме никогда бы не сделали и не сказали, – включила «препода» я. – Понимаешь меня?

– Не-а.

Миккель смотрел с затаенной надеждой, вероятно, ожидая, что добрая тетя Надя ему все сейчас объяснит. Но как это сделать, если я понятия не имею, что творилось в голове его ненормальной мамаши? Я бы сражалась за своего сыночка до последнего, а если нет, то жизнь отдала бы… или сама отдалась, раз такие тут правила. Хоть Итану, хоть кому, лишь бы мой малыш жил. А эта… тьфу!

– Скажи мне, Мика… – начала осторожно. – В вашей стае так принято? Жены и дети прежних вожаков тоже кончали жизнь самоубийством? – Хотелось сформулировать мысль как-нибудь помягче, но смысл все равно оставался един. Впрочем, волчонка это не расстроило.

– Нет, – выпив воды, ответил он. А едва я воспряла духом, добавил: – Но дочь предпоследнего… то есть пред-предпоследнего альфы, который правил стаей до моего отца, – произнес Миккель с запинкой, – отказалась ублаж… угож… уважать нового варгара! – подобрал более понятное ему слово мальчик, очевидно, не сумев процитировать то, что слышал от взрослых.

– А что варгар? – выдавила я, ничего хорошего от папочки Миккеля уже не ожидая.

– Он вызвал ее на бой и вспорол ей горло перед всей стаей.

На сей раз сглотнула уже я. Гулко и, как мне показалось, непростительно громко. Рефлекторно потянулась к собственной шее, в очередной раз мысленно проклиная вервольфов и их дикие законы.

– Сколько лет? – вырвалось у меня.

– Прошло? Двадцать. Я тогда еще не родился.

– Девчонке лет было сколько?

– Тринадцать. Она дралась, как настоящая волчица, мне бабушка рассказывала. А я сбежал, вместо того чтобы умереть или отомстить. – Миккеля снова захлестнуло чувство вины, а меня ослепила очередная вспышка бешенства.

Вдох… выдох… я спокойна, спокойна… как удав, который жаждет сломать шею одного уже дохлого волка. Опоздала, бывает! Впрочем, там другой бегает… мною недобитый.

– Ты пока не дорос, чтобы драться с взрослым мужиком! – рявкнула я – видать, не до конца успокоилась. От мысли, что двухметровый здоровяк Итан бросит вызов худенькому Миккелю, меня затрясло. – Это не твоя весовая категория, ясно? Спортивные каналы смотришь? – Мальчик кивнул, удивленный внезапным вопросом. – Видел там когда-нибудь, чтобы боксеры-тяжеловесы избивали на ринге детей?

– Нет.

– И не увидишь! Потому что по-настоящему сильный и смелый мужчина – неважно, человек он, вампир или оборотень – никогда не станет драться с тем, кто заведомо слабее его. Особенно с ребенком, – чуть не брякнула «с девочкой». – Это просто унизительно!

– Для кого? – мальчишка не понимал.

Немного подумав, я рискнула зайти с другой стороны:

– В вашей стае бои ведь периодически случаются? Не только между вожаками, но и между обычными верами.

– Да.

– И как часто там взрослые волки калечат волчат? – спросила и сама испугалась – вдруг часто?

– Никогда! – возмущенно засопел он, а я мысленно выдохнула – значит, не все потеряно с местными двуипостасными, и детоубийство у варгов не норма, а беспредел власть имущих подонков, которые боятся мести осиротевших наследников.