Ведьмина дорога (СИ) - Авербух Наталья Владимировна - Страница 88

— Паук! — закричал он, найдя, наконец, невзрачного крестьянина в залатанной одежде. — Ты-то мне и нужен.

— А! — окинул его взглядом батрак и приложился к булькающей фляге. — Я тебя знаю, ты у нас жену свою искал. Нашёл, небось?

— Нашёл, неважно. Слушай. Сейчас судят отступников. С западной стороны. Иди туда.

— Мне-то зачем? — не понял убийца. — Я ж не отступник.

— Проклятие! У меня нет времени! Слушай. Иди туда. Тебя спросят про ведьму Магду.

— А, Маглейн! — слегка оживился батрак. — Знаю её. Тебе-то что? Ты ж вроде на другой женат. Вспомнил я жену твою. Ох, и навредила она мне, ох, и навредила…

Лонгин понял, что убийца пьян.

— Послушай, — нетерпеливо потребовал он. — Тебя спросят про Магду. Говори что хочешь, но тяни время. Слышишь?

— Слышу, — лениво отозвался батрак. — А мне-то с того что будет?

Лонгин снова выругался, порылся за пазухой и кинул батраку кошель, тяжело звякнувший в руках.

— Потом ещё получишь, — посулил он. — Только сделай как я сказал, слышишь?!

Батрак взвесил кошель.

— Тебе-то что за дело?

— Жена предсказала, — помедлив, признался волшебник.

Батрак похабно заухмылялся.

— Тебе смешно, а мне хоть домой не возвращайся, — разозлился волшебник. — Словом, тяни время как можешь дольше, слышишь?

— Да уж как не слышать-то, а, не глухой, чай, — хмыкнул батрак и побрёл в сторону судилища.

Лонгин же помчался дальше — туда, где у подножья холма он оставил своего бешеного коня. Ему надо было спешить.

Магда на встречу не собиралась. Не такой уж она была дурой, и говорить за неё было некому. Она сидела у себя дома. Люди Флегонта не стали его жечь — они установили здесь засаду, надеясь, что ведьма вернётся сюда за своим добром. То, что здесь тайком побывала вампирша, они не поняли.

Прибраться в доме требовало труда, но как раз к ночи накануне солнцестояния всё было закончено. Спать ведьма не ложилась. Она окружила свой дом самыми сильными заклинаниями, которые только знала, окурила волшебными травами, зашептала углы, окна, крышу… Магда знала: в эту ночь, единственную ночь в году — она в опасности. Магда знала — община не простит ей потери силы. Община не простит ей ничего. У проклятых это не принято — прощать.

Ночь ещё не перевалила за середину, когда в ставню постучали. Магда покачала головой и зашептала новое заклинание. Кто бы ни хотел её видеть, этой ночью она не выглянет ни в окно, ни за дверь.

— Магда, — проникновенно позвал знакомый голос.

— Поди прочь, — процедила сквозь зубы ведьма, узнав вампира. — Я расплатилась с тобой сполна. Поди прочь.

— Открой мне, — снова позвал Липп. — Приблизим Освобождение, сестра.

Ведьма не собиралась двигаться с места. Не собиралась подходить к двери. Так от чего же она шагнула к ней и откинула щеколду?

— Приблизим Освобождение, брат, — неуверенно согласилась она.

Вампир шагнул через порог и огляделся.

— Уютно тут у тебя, — хмыкнул он, оглядывая кухню изучающим взглядом и щурясь на зажжённые свечи. Огня в очаге этой ночью ведьма не разводила. — Не то что в Гандуле… ты знала, что там встречи проводятся? Вир, оказывается, хитрец… хитрил, мудрил, но всё-таки Вейму выкупил. Там сейчас шумно…

Липп присел на скамью, потянулся и лениво зевнул.

— Хорошо тут у тебя, — подытожил он.

— А ты прямиком со встречи? — уточнила Магда.

— Ну да. Нас там с Веймой судили… тебя тоже, к слову.

— Судили?! — насторожилась Магда.

— Ну да. Нас к смерти приговорили, про тебя думают пока…

Он перехватил испуганный взгляд Магды и снисходительно объяснил:

— Говорю тебе, Вейму муж выкупил. А за меня вот заступиться было некому…

— Что же ты тут тогда делаешь? — усмехнулась Магда. — Как отоврался?

— Да так… — неопределённо бросил вампир и поднялся на ноги.

Магда перехватила его взгляд и собралась было попятиться, но передумала. Был Липп на удивление расслаблен, спокоен и как-то даже едва ли не счастлив.

— Тебе Вейма рассказывала когда-нибудь историю про скорпиона, который просил лошадь перевезти его через реку? — как бы невзначай спросил Липп и сделал шаг вперёд.

— Что-то говорила, — удивилась вопросу ведьма. — Он, вроде бы обещал не кусаться, но не сдержал слова.

— И сказал: сожалею, но такова моя природа, — подхватил вампир.

— Глупая история, — хмыкнула ведьма.

— Не скажи, — покачал головой Липп. Он поднял руку — и все свечи погасли. Сделал манящий жест — и ведьма без колебаний шагнула вперёд, прямо в его объятья.

— Сожалею, — холодно усмехнулся вампир. — Но такова моя природа.

…когда с чёрного коня спрыгнул запыхавшийся всадник, свечи ещё были тёплыми, но ни вампира, ни ведьмы в доме уже не было…

…потом, ещё много лет спустя, весь Латгавальд шептался, мол, знахарь-то у них по всей стране известен, у него даже чёрные волшебники зубы лечат — ибо помнили, как в одну неласковую ночь носился на бешеном чёрном коне разозлённый маг и угрожал отправить всю деревню в преисподнюю, если ему сейчас же не покажут дом знахаря, и к ведьме ехать наотрез отказывался. Повстречав же знахаря, норов поумерил, соскочил с коня и шепнул знахарю несколько слов, после чего уже без крика последовал за мрачным Исваром в его хижину. Что там у них было — знахарь не рассказывал, но только с тех пор нет-нет, а поставит на стол в кабаке не тавлею, а такую причудливую доску, что непонятно, как и смотреть на неё, не то что играть на ней.

Магда не помнила пути до Гандулы, за что она могла бы быть благодарна Липпу… если бы он не принёс её умирать.

За то время, которое ему потребовалось на дорогу, судилище изменилось. Ушли оборотни, забрав с собой Вира, Вейму и Арне, ушли вампирши, отправившись отведать припасённое для них учениками блюдо, зато скамью, где прежде сидели представители стаи, заняли, сдвинув ближе к товарищам, два пожилых колдуна и старая совсем ветхая старуха — одна из главных наставниц в Бурой башне.

Липп отпустил Магду и велел ей проснуться. Старый Ватар переглянулся с оставшимся судьёй-вампиром. Тот кивнул. Они оба вопросительно посмотрели на старуху.

— Что-то они без нас решили, сестричка, — еле слышно шепнул на ухо Магде Липп.

— Книгу! — коротко потребовала наставница. Магда знала её, но никогда у ней не училась, та принимала только избранных, выбирая по непонятным никому правилам. От этого простого приказа всё внутри у девушки похолодело, хотя, казалось бы, какая теперь разница…

Книга — та самая тетрадь в красном переплёте, в которую Магда плескала провидческим зельем тогда, незадолго до полнолуния.

…целую жизнь назад…

Любой брат-заступник был бы счастлив поймать ведьму с книгой, ведь в ней сами собой появляются записи обо всех сотворённых ведьмой чарах, обо всех её делах и поступках, обо всех клятвах, которые она дала — и обо всех, которые преступила. По таким книгам старые ведьмы учат молодых. И ещё в Башне, из поколения в поколение учениц и учеников передаётся самое главное тайное знание: как заставить книгу записывать только то, что не стыдно будет потом показать на встрече. Дурные дела, вред, причинённый слепым, обман, сотворённый с именем Заступника — Надзирателя — на устах… Всё, что может отвернуть души людей от Создателя и повернуть к единственному, к последнему другу всех, на горе рождённых в мире, — к Освободителю. Всё, за что на встрече похвалят. Не те мгновения слабости, которые случаются даже с лучшими из прозревших. И Магда частенько обновляла эти чары, да вот беда — едва она лишилась силы, книга исчезла. А когда силы вернулись…

Под строгим взглядом наставницы Магда запустила руку за пазуху. Книга — не совсем материальный предмет, она создана колдовством и чарами и она не может не быть под рукой… Пальцы девушки нащупали крошечную тетрадку, которая выросла в руках, едва была извлечена наружу.