Анютины глазки 2 (СИ) - Колч Агаша - Страница 33

– Анечке плохо, – едва не плача, объяснила Тая, всполошив теперь ещё и мужа. – Беги за Флором!

Нечаянную панику остановило знакомое хихиканье. По холлу, смеясь и кружась в вихре лепестков, порхала Цветочная дева.

– Плодородие не только для растений, жрица моя! Не бойся, всё хорошо будет. Я прослежу, чтобы ребёночек здоровеньким развивался, а роды прошли легко. Благословляю тебя и твоё дитя, жрица.

И вновь смешок, вихрь лепестков и эхом:

– Благословляю…

– А чего здесь сгорело? И почему у вас такие удивлённые лица? – поинтересовался Васечка, перелетая по лестнице вниз через три ступени, – парнишка осваивал левитацию.

– Ефим с Анечкой ребёночком обзавелись, – ошарашенно пролепетала Тая.

– Пф! Тоже мне новость! Мы с Флором об этом уже три недели назад знали. Он меня учил ауры сканировать на предмет здоровья. Вот я и увидел, – пожал плечами Васил.

– И молчал? – нахмурился Ефим.

– А что не так-то? Это такая новость, что всё равно скоро все узнают, – легкомысленно рассмеялся юный маг, после чего состроил мордочку кота из мультика о Шреке и попросил: – Покормите меня, пожалуйста! Скоро Стаська прибежит и опять начнёт из меня жилы тянуть, коза неугомонная.

Тая увела мальчика кормить, по пути выговаривая ему, что такие известия скрывать нельзя, а мы с Ефимом остались вдвоём.

– Анечка, любовь моя… – подхватил меня на руки муж. – Тебе очень плохо?

– Знаешь, ради такого дела можно и потерпеть, – ответила я и, смутившись собственного запаха, оставшегося после приступа, хотела было отстраниться, но Ефим только крепче прижал меня к себе.

– Спасибо тебе, счастье моё.

Счастье. Вот оно, оказывается, какое: любимый мужчина, качающий на руках, а внутри только-только зародившаяся жизнь.

Глава 7

– Ефим, да пойми ты, что беременность – это не болезнь, а нормальное состояние для здоровой женщины! Спроси у Флора, пусть ещё он подтвердит, что нет никакой опасности ни для меня, ни для ребёнка. Или ты меня совершенно безответственной считаешь?

– Нет, конечно, но…

Гус своим поведением вдруг стал похож на неадекватную квочку. Кажется, будь его воля, он положил бы меня в коробочку и обложил розовой ватой, как хрупкую фарфоровую статуэтку, и не позволил бы даже ветерку на меня подуть. В зависимости от настроения – беременность те ещё эмоциональные качели – меня его чрезмерная забота то смешила, то раздражала, то умиляла. Сегодня я злилась.

– Пойми ты, упрямый человек, что двигаться в моём положении можно и нужно, а Храм не за тридевять земель, – пыталась я доказать мужу, но кто бы меня слушал.

Хочешь в Храм? Сколько угодно, но не пешком, а на магомобиле, и целителя в сопровождение возьмём.

– Объясни, Флора-то зачем за собой тащить? Ему что, заняться нечем?

По мнению Гуса, основное занятие Флора – наблюдение за моим здоровьем. Вдруг со мной что-то случится?

– Мне до родов ещё два месяца! Что может произойти?

Или с Флором, или никак.

Собиралась я в Храм с целью навестить жриц-отшельниц Дрию и Лиму и пообщаться с богиней. Девушки служили Цветочной деве тем, что по моему проекту облагораживали прилегающую территорию. И пусть внутри пока ещё не было надлежащей роскоши, но вокруг уже начал намечаться будущий парк во славу богини. Конечно же, все обитатели поместья помогали жрицам, но ежедневный уход за растениями был на их плечах. В свободное время девушки возились в своей маленькой лаборатории, варя, настаивая, делая вытяжки и смеси из трав, которых в округе росло в изобилии. Восстанавливали прежние рецепты, придумывали новые. Сами жрицы лекарскими средствами не торговали: или Флору передавали для нужд школы, или Гусу, когда он в города по делам ездил. Ефим там уже в лекарни сдавал, где с удовольствием принимали хорошо зарекомендовавшие себя зелья.

Поговорить же с богиней я хотела о лесопосадках. Степь, раскинувшаяся между Прибрежным хребтом и Великим лесом, имела протяжённость во много сотен миль. И часто по ней гуляли то степные пожары, то суховеи, то сбившиеся в огромные шары кусты перекати-поля, разнося свои семена даже туда, где раньше такой напасти не было. Отчего-то я только сегодняшней ночью вспомнила о том, что против всех этих явлений отлично работают лесопосадки.

Полночи обдумывала вопрос – не нарушит ли такое вмешательство природный баланс? – а к утру решила: лучше с богиней посоветоваться, чем изводить себя сомнениями. Хотела спокойно сходить, прогуляться, но нет: «Без присмотра лишнего шага не сделай!» Трясись теперь в магомобиле.

У, сатрап!

Демонстрируя свою страшную обиду, всю дорогу в машине я молчала. Даже с Флором не разговаривала. Хорошо, что он не только по дару целителя, но и по жизненной мудрости понимает меня и не тревожит без нужды, когда я в таком состоянии. А мне было о чём подумать.

С Пановыми мы переписывались нечасто, но регулярно. Узнав о моей беременности, Тика прислала эмоциональное письмо с искренними поздравлениями и пожеланиями. Правда, между строк читалось нечто похожее на зависть. Целители ещё в поместье определили, что как такового бесплодия у пары нет, но деток, о которых пара страстно мечтала, увы, так и не было.

Об этом я тоже хотела спросить богиню.

– Приехали! – объявил Ефим и предупредил меня: – Не торопись, я помогу тебе выйти.

Ну вот опять… Забота приятна, но когда даже дышать под присмотром, то удушает.

– Хоть с покровительницей могу без надзора пообщаться? – едва ли не простонала я.

– Доведу куда скажешь и подожду на улице, – без грамма раздражения, с лёгкой улыбкой ответил муж.

Мне даже немного стыдно стало. Он переживает, беспокоится, а я капризничаю, словно дитя малое.

– Интересное предложение, – выслушав меня, ответила Цветочная дева. – Я тоже леса больше люблю, но и травы нужны. Если засадим степь деревами, исчезнут тюльпаны и маки, что по весне цветут. Да и перекати-поле полезным быть может – из него целебные зелья готовят.

– Так я не всю степь озеленить предлагаю. Вот посмотри, прекраснейшая, – и я развернула заранее нарисованную схему, свёрнутую в свиток. Здесь места остаются и для полей распашных, и для моих плантаций кипрея; целинные земли оставим, чтобы было где зверушкам степным селиться и растения уникальные не извести.

Я водила пальцем по картинке, рассказывая, какие где деревья планирую высаживать.

– Прикажу лесовикам, сейчас самое время посадками заниматься, – наконец приняла решение Цветочная дева. Я было дёрнулась сказать, что помогу, прослежу и вообще, как же без меня-то, но богиня только ручкой-веточкой отмахнулась, обдав меня нежным цветочно-травяным ароматом: – Твоя забота дитя выносить, и не следует лишний раз магичить.

Если с Гусом я ещё бы поспорила, то противоречить высшим небесным сущностям… такое даже в голову не придёт.

– Всесильная, у меня ещё вопрос есть.

– Спрашивай.

– Подруга моя Тика никак понести не может…

– Так помоги ей, – как-то абсолютно по-человечески плечиком повела.

– Я?! Да я даже не целитель…

– Ты моя жрица. Главная. Это значит, что часть моей благодати через тебя проходит. Плодородие в том числе. Какая разница, на кого ты его направишь? На сады-огороды или на женщину, жаждущую материнства.

– Даже предположить не могла, – пробормотала я удивлённо, при этом поглаживая выпирающий живот – дитя что-то расшалилось и толкалось сверх меры. Даже больно было.

– Ты ступай уже. Сын мою силу чувствует, волнуется, – мимика на псевдочеловеческом лице отображалась плохо, но в голосе слышалась улыбка.

– Сын? У нас будет мальчик? Ты уверена?! – обрадовалась я, а потом охнула – нехорошо это, в богах сомневаться.

– Уверена. Крепенький мальчишка будет. Весь в отца. Иди… – ответила Цветочная дева и первой покинула алтарный зал.

На улицу я вышла ошарашенная. От яркого весеннего света, ударившего по глазам после затененной внутренности Храма, я слегка покачнулась. Но меня тут же подхватили сильные руки мужа: