Авиатор: назад в СССР (СИ) - Дорин Михаил - Страница 20

— Хорошо. Что скажете, Родин? Летать хотите? — спросил Лам, снимая с моей руки манжету.

— Вы даже себе не представляете как! — воскликнул я и вместе с девчатами мы закатились со смеху. Лам тоже заулыбался. В своих документах я обнаружил желанную запись «Годен к летному обучению».

Мои новые товарищи прошли тоже. Даже наш «старший» супер-ефрейтор оказался годен. Что ж, молодец!

Леша Баля зовут этого паренька, отслужившего один год в войсках. Фамилия, похоже, не склоняется. Предки, видать, французы были. И картавит ещё слегка. Сам он был родом из Краснодарского края и выделялся, разве что, скверным характером. Высокое самомнение, нарциссизм и походка а-ля «очень широкие плечи». Сам он уверял всех, что с его связями, он уже поступил, за него договорились, и он не переживает. А вот за нашего нового товарища, Виталю Казанова, мы переживали. Сегодняшним вечером, ефрейтор Леша был дежурный по роте и очень часто обращал внимание на нашего товарища.

— Ээ, енот! Я тебе сказал подойти! — крикнул Баля Виталику, когда он брился перед отбоем.

— Ну... ну... подойду.

— Не беси меня, лупатый! Живее, псы. После вас еще убираться будут полночи.

Я дождался, пока Баля вышел и подошел к Витале. Попробовал узнать, в чем проблема, поскольку каждый вечер заканчивался подобными криками в его сторону. Однако Казанов не открылся мне.

После отбоя, мне не спалось. И ведь можно забить на Виталика, на все эти притеснения пухляша. Меня-то не трогают! Поступление в самом разгаре, а я не о том думаю совершенно. Может, там и правда нет ничего плохого. Ну, может деньги вымогают, так пойти сдать их тихонько Невадневу и всё.

Майор, как по мне, так командир опытный. Знает, как спокойно решить это дело. Только я не стукач! Ладно, пока Неваднев в расположении роты, ничего не произойдет.

И в этот самый момент, дверь канцелярии роты скрипнула. Майор, надев фуражку и опечатав помещение, пошел в сторону выхода. Через несколько секунд звякнул засов, и он вышел за дверь.

— Толстый, подъëм! В умывальник, живее! — сказал Баля, подойдя к кровати Виталика и ударив по ней с ноги.

Когда ефрейтор потянул за собой Казанова, вместе с ним следовали ещё двое. Похоже, что сейчас Виталику собираются сделать «тëмную». Эх, офицер я или нет!

Вскочил в тапки, со свободной кровати схватил подушку и медленно побрел в умывальник. Там уже слышались шлепки и угрозы. С Виталика требовали какие-то деньги. И за что?

— Добрый вечер! Я диспетчер, — сказал я, войдя в санузел и закрыв за собой дверь.

— Вышел и закрыл дверь с той стороны! — рыкнул на меня Баля. С ним рядом был долговязый сержант Бирсов из ВДВ и какой-то коротышка.

— Громкость твоей речи не придает смысла и весу словам. Как ты нёс чушь, так и продолжаешь, — сказал я, закрывая дверь плотнее.

— Спортсмен, что ли? Сейчас мы тебя потренируем, — сказал Баля, отпустив Виталика.

— Давай-ка ребята! Толстый подождёт, — сказал Бирсов.

Полы в умывальнике скользкие, да и места мало. Сильно не сманеврировать. Надо использовать самоуверенность этих ребят в свои целях.

Ближе всех был Баля. Я бросил подушку ему в руки и от всей души вложился в удар в район солнечного сплетения. Ефрейтора скрутило, но у него был подельник.

Бирсов приложился с ноги, но я успел заблокировать. От этого удара меня отбросило к стене. Десантник увлёкся и пробил прямым... в стену, не успев за моим уклонением. Не знаю, что прозвучало громче — крик от боли или треск его кости. Схватившись за руку, он опустился на колено. Как это ни странно, но не моя вина, что сержант такой косой. И что ему стена сделала?

Коротышка наблюдал за этим со стороны.

— Продолжать не хочешь? — спросил я, и паренëк выскочил из умывальника.

— Я тебе это... прип...помню, Родин, — несвязанно пробубнил Баля. — Завтра же домой поедешь. Людей... своих напрягу!

— Не перенапрягись, — сказал я, похлопав ефрейтора по затылку. — А ты, Бирсов, в санчасть лучше иди. Всё равно, с переломом не поступишь. Сам виноват.

Я махнул Виталику, что пора нам ретироваться, методом исчезновения. Вырвав у Баля подушку, мы покинули санузел.

— Денег хотели? — спросил я, укладываясь на кровать.

— И их тоже. Спасибо, Серёга. Век не забуду, — поблагодарил меня Виталя и направился к своей койке.

— Серый, чë случилось? — проснулся Макс, вскакивая с кровати. — Кто-то нарывается?

— Приснилось тебе. Спать давай, — усмехнулся я, переворачиваясь на бок. Мда, поздравляю Серёга, ещё одного «друга» ты себе получил в лице Леши Баля.

В течении двух дней предстояло преодолеть следующий этап. И он, как мне кажется, самый основной. По сути, в период именно данного мероприятия тебе ответят на главный вопрос — можешь ли ты стать лётчиком?

Профессиональный отбор. Именно так называется эта штука. Нужен он для того, чтобы проверить, как ты можешь мыслить нестандартно, мгновенно принимать решения в экстремальных ситуациях, насколько у тебя скоординированы движения. Короче, не «тормоз» ли ты!

В своё время помню, как ребята пытались как-то схитрить во время профотбора, что-то выудить у старших курсов, какие-то секреты раскрыть, чтобы пройти по более высокой графе. В идеале узнать, что вообще на профотборе этом будет.

Конечно, не всем это помогало. Если не дано, так не дано!

После завтрака, майор Неваднев сопроводил мою группу в учебный корпус. Вход находился как раз со стороны буфета, в который попытались заскочить самые голодные. Однако в это время дня дверь оказалась закрытой. У курсантов занятия, так что торговля на паузе.

Стены украшены различными композициями, прославляющими героев-лëтчиков, победу в Великой Отечественной Войне и партию. Пластиковых панелей нет, а полы ещё деревянные. В небольшом закутке, ведущему к лестнице между этажами, весит огромное расписание занятий, заполненное от руки.

— Три хорошенько, Ивановский! Спать на сампо будешь, — давал указание курсанту подполковник с повязкой дежурного по училищу.

— Да я не спал. Только..., — оправдывался Ивановский, оттирая пол с помощью огромной железной шайбы с щëткой.

У кабинета нас встретила привлекательная женщина. Нельзя таким проводить столь сложные тесты! Парни будут больше на еë стройные ноги смотреть, чем на бланки с заданиями.

— Добрый день, товарищи абитуриенты. Елена Петровна Майорова, психолог. Нам с вами предстоит пройти несколько этапов тестирования, — представилась она, приветливо улыбнувшись нам. Очень притягательного вида женщина — рыженькая, серые глаза, одета в бордовую блузку и чёрную юбку, которая обтягивала еë стройные бëдра. А главное — две пуговицы были расстëгнуты, что сразу привлекло внимание некоторых ребят. Да и Неваднев, нет-нет, да и косился на зону декольте.

Я-то знаю, что сейчас нужно сосредоточиться не на женских прелестях, а на будущих заданиях. Мои попытки одëрнуть Артёма и Макса ни к чему не привели.

— Хорош пялится. Завалите дело, — прошептал я, стоя позади парней.

— Да как тут не пялится! Ты посмотри, посмотри, — ответил Макс, пытаясь слегка привстать на носки и увидеть, что же там, у неë за блузкой.

— Если кому-то станет жарко, подходите ко мне. Водичка у меня на столе. Прошу, товарищ майор.

Елена Петровна проследовала в кабинет, а Неваднев, как и вся первая шеренга провожали еë взглядом.

— Так, ээ... справа по одному, в кабинет, — скомандовал майор.

Рассадили всех по одному за стол. «Коллективное творчество» на профотборе не предусмотрено.

— Пилотировать самолёт вам придëтся самому, значит и тесты должны пройти сами. Таков порядок, — объясняла психолог.

— Так, а если я буду на транспортных летать? Там же двое лётчиков? — поинтересовался Макс.

— Тогда, вам нужно поторопиться. В Балашове ещё есть места, — улыбнулась ему Елена Петровна, выкладывая перед ним бланк теста.

Предстоял длинный марафон в несколько часов по выполнению более десятка заданий. На каждое даëтся 10 минут.