Мифы Поволжья. От Волчьего владыки и Мирового древа до культа змей и птицы счастья - Муравьева Татьяна Владимировна - Страница 2

В 1236 году Волжская Булгария была разгромлена войсками татаро-монголов. Одно из булгарских племен — племя суваз — ушло на север и северо-запад, где смешалось с местным населением, положив начало чувашскому народу.

Разорив Волжскую Булгарию, татаро-монголы в декабре следующего, 1237 года, напали на Русь. Наступили страшные времена татаро-монгольского ига. Народы Поволжья стали данниками Золотой Орды, регулярно подвергаясь грабительским набегам.

В местном фольклоре сохранилось немало сказаний о героическом сопротивлении захватчикам, причем в легендах герои-богатыри часто приобретают черты мифологических героев, наделенных сверхъестественной силой и волшебным оружием.

В 1480 году татаро-монгольское иго было свергнуто, но к тому времени в результате распада Золотой Орды образовался ряд государств, в том числе Казанское ханство, которое продолжало жестокую политику золотоордынских ханов. Народы Поволжья по-прежнему платили дань, только теперь уже не Золотой Орде, а Казани, и подвергались разорению.

Казанцы совершали регулярные набеги и на русские земли, сжигали селенья, уводили в плен жителей. В 1552 году Иван Грозный предпринимает судьбоносный поход против Казани. Народы Поволжья приняли в этом походе активное участие. Предания о «Казанском взятии» широко распространены и у русских, и у народов Поволжья, причем каждый народ верит, что именно их национальные герои сыграли решающую роль в победе над Казанью.

После победы Казанское ханство было присоединено к Московскому государству. Казанские татары — потомки населения Казанского ханства — в настоящее время придерживаются двух версий своего происхождения: одни считают своими предками волжских булгар, другие — татаро-монголов.

После взятия Казани в состав Московского государства вошли и другие территории Среднего Поволжья. Об этих событиях также существует немало легенд, причем в легендах всех народов Поволжья особо подчеркивается, что это было не завоевание одного народа другим, а добровольный союз, основанный на равноправии и взаимной выгоде.

К народам Поволжья относятся также башкиры и калмыки, хотя они могут быть причислены и к народам Урала.

Этническая история башкир чрезвычайно сложна. По одной версии, их предками были тюркоязычные, по другой — угорские, родственные финно-уграм, племена. В формировании народа принимали участие многие этносы, в разные времена занимавшие территорию между Волгой и Уралом. Как и другие народы Поволжья, башкиры испытали влияние Волжской Булгарии, в период татаро-монгольского ига находились под властью Золотой Орды, позже — Казанского ханства, а после победы над Казанью вошли в состав Московского государства. В период владычества Золотой Орды башкиры приняли мусульманство, которое оказало значительное влияние на их мировоззрение, но все же не смогло уничтожить древние языческие верования.

Украшенный шейный платок, деталь национального костюма тюркоязычных народов

frantic00 / Shutterstock

Калмыки, в отличие от остальных народов, появились в Поволжье относительно поздно. Их предки — ойраты — изначально кочевали в северо-западных областях Китая, но в конце XVI века покинули места своего обитания, и часть их, дойдя до берегов Волги, в 1607 году приняла русское подданство. Тогда же, вероятно, возникло и название «калмыки», что, предположительно, означает «отделившиеся». Калмыки унаследовали от ойратов мусульманскую религию, но сохранили веру и в своих древних богов.

В отличие от башкир, калмыков и татар (которые также были мусульманами), другие народы Поволжья официально оставались язычниками вплоть до XVI–XVII веков, пока не начался процесс их христианизации. Однако новая вера в народном сознании легко соединилась со старой, ничуть ей не противореча. Земский врач и известный общественный деятель Н. И. Тезяков, занимавшийся исследованием быта и верований удмуртов, приводит такое высказывание старого язычника-удмурта: «Единый лучезарный Инмар, сотворив землю и разные народы, дал последним разные веры. Каждый поэтому народ должен беречь свою веру, если не желает прогневать Всемогущего творца».

Известно, что у марийцев языческие представления сохранялись не только в христианскую эпоху, но и в советские времена. Писатель и историк В. Б. Муравьев, много переводивший с марийского языка и хорошо знакомый с марийской культурой, отмечал: «Марийцы очень привержены к своей вере. Несмотря на христианизацию, имея иконы в жилище, ходя в церковь, в то же время они тайно устраивали моления по старинному обряду в рощах. О проблеме двоеверия писано много, но, по моим бытовым наблюдениям, марийцы не противопоставляют христианскую веру своей, хотя своя все-таки родней и ближе, поэтому, несмотря на запреты, память о ней сохранилась крепкая. В марийском краеведческом музее меня восхищали многочисленные, великолепные фотографии марийских языческих молений, и я удивлялся, как удалось до революции провести такие съемки. Но мой друг, марийский писатель и историк Ким Васин, объяснил, что эти съемки — послереволюционные. «Как объявили после революции, что теперь свобода, — рассказывал он, — то у нас поняли ее в том смысле, что теперь можно не ходить в церковь, и все стали открыто посещать молитвенные рощи. Вот тогда и были сделаны эти фотографии». Все это Ким Кириллович знал очень хорошо, он говорил, что его дед был картом — марийским жрецом, и в доверительных разговорах признавался, что гордится своим происхождением из рода национального марийского священства».

Резьба домовая. Фрагмент, кон. XIX в.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Книга «Мифы Поволжья» не является научным исследованием и не претендует на исчерпывающее освещение вопроса. Читатель, несомненно, заметит, что основной упор в ней сделан не на теоретические рассуждения, а на пересказ мифологических сюжетов. Это объясняется тем, что автор ставил перед собой задачу показать мифы прежде всего как часть народной культуры, произведения народного творчества, в которых отразились представления о продуманности мироустройства, красоте и гармонии Вселенной. Не случайно знаменитый фольклорист, крупнейший представитель русской мифологической школы А. Н. Афанасьев назвал свое фундаментальное исследование славянской мифологии «Поэтические воззрения славян на природу». Такое определение может быть отнесено к мифологическим представлениям самых разных народов, поскольку мифы, помимо прочих, заложенных в них смыслов, обязательно несут в себе эстетическое начало, отражают поэтическое восприятие мира, присущее человечеству с незапамятных времен. Автор надеется, что читатель, прочитав эту книгу, почувствует красоту, образность и поэзию мифов Поволжья.

В марийском мифе о сотворении мира рассказывается: в изначальные времена птица утка в своем небесном гнезде[1] снесла два яйца — и из них вылупились в образе братьев-селезней два бога — Кугу Юмо и Керемет, которые занялись обустройством мира.

Имя Кугу Юмо означает Большой, или Великий, бог. Марийцы почитали его как верховное божество. Керемет был его помощником и в то же время антагонистом.

Вылупившись из яиц, боги-селезни нырнули на дно Мирового океана, принесли в клювах по комочку земли и сотворили из нее земную твердь. Из той земли, что принес Кугу Юмо, получились широкие равнины с зелеными лугами, густыми лесами и полноводными реками, а из той, что принес Керемет, — крутые горы, топкие болота и непролазные овраги.

Затем Кугу Юмо сотворил человека, положил его сушиться на солнышке, а сам отправился на небо, чтобы принести ему душу. Тут появился зловредный Керемет и, желая подшутить над братом, оплевал человека. Кугу Юмо, увидев это, рассердился, но поленился отмывать человека, а просто вывернул его наизнанку, чистой стороной кверху. Поэтому люди имеют приятную наружность, но внутри у них таятся разные скверные нравственные качества и всевозможные болезни. (Подобная легенда известна и другим народам, но Дж. Дж. Фрэзер (1854–1941) в своей «Золотой ветви»[2] приводит ее именно как марийскую.)