Руки, полные бури - "-Мэй-" - Страница 61

Ни Анубис, ни Нефтида, ни Амон, ни даже близкий к жизни Гор не смогли сказать, вернётся Персефона или запущен новый цикл. Зевс пытался её позвать, но у него не вышло. Оставалось ждать.

Сет слышал, как Аид тихо и устало ругался по телефону, Деметра наверняка кричала, почувствовав смерть дочери. Она не смогла понять, запустился цикл или нет. Для этого нужно время.

– Аид, она всё равно не вернётся сегодня, – сказал Сет. – Сидеть так бесполезно.

Гадес промолчал, и Сет, вздохнув, уселся рядом.

Сет не знал, жалел ли Гадес, что отослал вчера Цербера. Не очень хотел говорить остальным, но другу Сет рассказал: его псы взяли след Тиамат. Найти древнюю богиню оказалось не так просто, но у них начало получаться. Тогда Гадес предложил дать в помощники Цербера. Никто из них не произнёс этого вслух, но, если Тиамат начнёт огрызаться, у псов не будет против неё шанса. А вот Цербер сможет спокойно вернуться к хозяину.

Поэтому его не оказалось в Подземном мире. В том лесу на границе, где пахло влажной землёй и прелыми листьями, а между стволами вились ошмётки тумана, цепляясь за ветви.

Сет первым почуял чудовищ, а потом и остальные услышали. Принесённые далёким ветром слова песенки, несколько детских голосов и что-то вроде считалочки, слов не разобрать.

Что это за монстры, Сет так и не понял, но голову они морочили прекрасно, то сливаясь с окружающим миром, то оборачиваясь когтями и клыками. Они не принадлежали ни греческому, ни египетскому пантеону. Они шептали, что пришли забрать кое-что по приказу Кроноса. А стоило обернуться, исчезали облачками морозного дыхания, тенями меж корней и клочьями тумана.

Сет не слышал о подобных существах, но тогда это не имело значения. Он видел врагов, которых необходимо уничтожить. Он и Гадес участвовали в тысячах битв, против разных существ и людей, используя то оружие, что предлагала эпоха.

Персефона и Луиза благоразумно отступили в сторону, отошли, пока Гадес и Сет поудобнее перехватили излюбленное оружие. У первого – длинные кинжалы, с которых стекала тьма, у второго – хопеш, который он помнил ещё с древних церемоний жрецов.

Чудовища нападали ловко, сбивали с толку, растворялись, не тревожа листьев. Сражаться среди деревьев было неудобно, и Сет быстро оценил, почему их загнали именно сюда. Он знал, Гадесу это не нравится точно так же, как ему.

Они разделялись, преследуя чудовищ, но не поддаваясь на провокации. Снова сходились друг с другом, вставая спиной к спине, оглядывая местность, делая синхронные движения или, наоборот, позволяя друг другу чёткие выпады по очереди.

Пока не услышали крик. Сет понятия не имел, Персефона это или Луиза, но Гадес вскинул голову, явно понимая. Он кинулся туда не раздумывая, так что Сет прошипел ругательства, торопливо прикрывая ему спину.

Всё равно опоздали. Чудовища оказались сильнее двух девушек, и пока несколько вцепились в Луизу, остальные метнулись к Персефоне. Она отвлеклась на Гадеса, а он, с рычанием кромсая неясные контуры, успел к рухнувшему телу Персефоны, когда на мокрые листья хлестала её кровь из разодранного горла.

Сет не видел тогда лица Гадеса и не хотел бы видеть. Он быстро разрубил чудовищ, напавших на Луизу. Мельком отметил, что они похожи на собак-переростков с короткой угольной шерстью. А лицо Луизы хоть и залито кровью, но глаза и шея целы.

– Перенеси нас в замок, – коротко сказал тогда Сет Гадесу. – Осмотрим раны.

А когда их промыли, он же сказал:

– Давайте ко мне. Там дождёмся, пока Персефона вернётся.

К тому моменту Зевс уже успел её позвать, и у него не вышло. Сет видел глаза Гадеса, и ему не хотелось, чтобы у того возникла хотя бы тень мысли, что ритуал не вышел и теперь вновь запущен цикл.

Кронос это и планировал.

Сейчас Гадес сидел с тем же выражением лица. Так что Сет оставался настороже, как рядом со зверем, от которого не знаешь, чего ожидать. Либо он покорно устроится рядом, либо взбрыкнёт, и придётся его обуздать.

– Я убью его, – ровно сказал Гадес, смотря на лежащую Персефону. Растерзанное горло выглядело почти в порядке, и Сет считал это хорошим знаком. Ведь заживает, разве нет? Окровавленную одежду Гадес успел собственноручно сменить на чистую ещё в замке.

– Кого? – спросил Сет.

– Кроноса. Он напал на мою жену и дочь.

– Ну признай, мы сами сглупили. Понятно, что Кронос хочет прежде всего отомстить вам с Зевсом. Персефона – твоё слабое место. Стоило оставить её и Луизу в замке.

Гадес посмотрел так, что Сет тут же пожалел о своих словах. Пусть он и прав, но сейчас точно стоит заткнуться.

– Я хочу поговорить с ним. – Гадес снова перевёл взгляд на Персефону. – С Кроносом.

– Сделай одолжение, выспись для начала. К Кроносу я тебя не пущу.

– И что, остановишь?

– Привяжу к стулу, если нужно. И ты не выйдешь из моей квартиры, если я того не захочу.

На самом деле Сет не был так уверен, да и защиту квартиры точно стоило проверить и укрепить. На всякий случай.

Гадес вскинулся, хотел возразить, но его ярость быстро утихла, и он потёр глаза:

– Не уверен, что смогу уснуть в ближайшее время.

– У Неф есть отличный чай.

– Но спать я буду здесь.

– Конечно.

Луиза сидела на кровати Анубиса, поджав под себя ноги. Она приняла душ, Анубис вызвался осмотреть её раны.

Одно из платьев Нефтиды оказалось ей великовато, но всё равно лучше её собственной испачканной одежды. Свет включать Анубис не стал: ему нравился уют от флюоресцентных ламп, к тому же осмотреть раны он успел при ярком свете. Сейчас хотел ещё раз обработать. Не то чтобы это обязательно, но ему приятно, а Луизу стоило успокоить.

Он по-прежнему ощущал себя неуютно после прикосновения Апоп. Она не хотела навредить, но чувство всё равно слишком поганое. Как будто кто-то хотел вытряхнуть его из собственной кожи.

– Закрой глаза.

Раны походили на следы когтей, но Сет уже успел сказать, что не видел подобных чудовищ, даже не слышал о них. И это явно волновало его, но не больше, чем остальное. Стоило попросить Амона узнать у других богов, что им известно.

Может, этой ночью кто-то столкнулся с подобными.

– Ты не хочешь смотреть?

Анубис не сразу понял, что спрашивает Луиза. Опустил руку и нахмурился:

– Ты о чём?

Она открыла глаза, но тут же опустила голову. Тёмные волосы скользнули по шее.

– Ты не включил свет. Не хочешь смотреть?

– Что за глупости? – искренне удивился Анубис. – Закрой глаза.

Луиза сделала, как он просил, и Анубис продолжил аккуратно прочищать уродливые раны. Они коснулись лба, красовались на левой щеке и скуле, уходили почти до шеи.

– Они не сделали тебя менее красивой, – мягко сказал Анубис. – И заживут. Тебе повезло, что не лишилась глаза. Пришлось бы ждать смерти, тогда восстановится.

– Я никогда не умирала.

– Правда? – удивился Анубис. – Гм. Ну, это своеобразное ощущение.

– У тебя бывало много раз?

– Достаточно. Я не очень аккуратен.

Губы Луизы дрогнули в улыбке. Левый уголок теперь был неровным из-за подживших ран.

– Тут у тебя отлично выходит, – сказала она.

– Я получил диплом медика.

– И работал?

– Не настолько я умелый. Стоило ещё поучиться.

Анубис занялся ранами, которые спускались к шее. Особенно уродливые и огромные, видимо, чудовище хотело перегрызть горло.

– Я даже не уверена, что смогу вернуться, если умру, – сказал Луиза.

– Ты же богиня.

– Я дочь смертной.

Анубис нахмурился, но ничего не сказал. У Персефоны тоже один из родителей был человеком, но отец. Рождённые богинями сами становились богинями, а вот рождённые смертными женщинами – всего лишь наполовину. Анубис знал некоторых детей Зевса от людей, которые жили долго, могли регенерировать… но не вернулись после смерти.

– Может, это не так плохо, – сказал Анубис. – Если не сможешь вернуться, значит, попадёшь в загробный мир. Не исчезнешь, как боги.