Авторские права - Огородник Олег - Страница 37

ВНИМАТЕЛЬНО

Это слово большими буквами врезалось в сознание Саши, оно буквально кричало в его голове. Они все внимательно рассматривали эти странные и непонятные снимки. Все. Тогда еще все. Андрей, Дима, собственно он сам, и Сергей.

/ Обычные писательские очки, если нужно что-то внимательно рассмотреть /

Противно завизжали тормоза, явно недовольные таким обращением с машиной. Резина сцепилась с асфальтом, оставляя черный след протекторов. Автомобиль остановился, как вкопанный, посреди проезжей части. Другие машины объезжали серую «девятку», сигналили и что-то выкрикивали в окно ее владельцу. Но Саша был далеко, он их не слышал. Он слышал слова своего друга, произнесенные им на гудановском кладбище.

/ Обычные писательские очки, если нужно что-то внимательно рассмотреть /

Саша посмотрел на свои руки и увидел, что они дрожат. Дрожат от страха. Или быть может от той правды, которая рвалась наружу?

– Почему же ты ни разу не надел свои очки, чтобы внимательно рассмотреть фотографии? – Саша испугался собственного голоса, раздавшегося в пустом салоне. Или не голоса, а вопроса?

Сергей ни разу не надел свои очки. Они три раза получили снимки, и ни разу он не надел свои очки, а ведь эти снимки надо было, как Сергей сам говорил, рассмотреть очень внимательно. И если бы они случайно не выпали, тогда, на кладбище, они бы вообще не узнали, что он ими пользуется. Но вот, что еще добавило дополнительных баллов его возрастающему страху – очки Сергея, были точной копией очков Евгения Власова. Именно такие были на нем в день, когда он погиб.

– Сергей, что все это значит? – Еще один вопрос без ответа повис в салоне автомобиля.

Чтобы это не значило, ему нужно было ехать к Татьяне, и как можно быстрее. Мотор заревел, и машина рванула вперед, подгоняемая опасениями и догадками своего водителя. Саша чувствовал себя человеком, который разгадывал хитроумную головоломку, придуманную чьей-то больной фантазией. Отгадаете – будете жить, нет – смерть, а она оказалась очень проворной, и уже успела поставить свой знак качества на его друзьях. Андрей, Света, Дима… Дима. Дима. Что он хотел ему сказать, там, лежа на холодном полу, истекая кровью, и чувствуя, как холодные пальцы смерти, вот-вот сожмут его горло. Саша был там, рядом с Димой…

Окровавленный палец движется туда-сюда, выводя какие-то непонятные каракули. Не разобрать ни одной буквы. Саша склоняется над Димой, пытаясь в клокочущем хрипе, который вырывается из его груди, хоть что-то разобрать. Но не может. И только окровавленный палец судорожно движется по полу, оставляя…

– Что же ты хотел написать? Что? Его имя? Ты хотел написать его имя? Что ты хотел написать?!

/ НАПИСАТЬ /

Саша продолжал размышлять вслух, иногда бросая безумный взгляд на свое отражение:

– Может, ты хотел подать мне какой-то знак? Какой?

/ НАПИСАТЬ /

– Нет, ты не собирался писать его имени. – Саша решительно мотнул головой. – Нет. Ты боялся не успеть, ты знал, что умираешь. Ты боялся, что у тебя не хватит сил написать какие-либо вразумительные буквы. Ты решил подать мне знак, верно? Подать мне знак.

/ НАПИСАТЬ /

– Да. Ты хотел подать мне знак. Такой знак, чтобы я понял, догадался, поэтому, ты просто водил пальцем по полу. Или не просто?

/ НАПИСАТЬ /

– Туда-сюда, туда-сюда, словно, словно…

/ НАПИСАТЬ /

– Словно какой-нибудь заправский писатель.

Саша закончил свою мысль. Убийственную мысль. На приборной доске замигала красная лампочка. Бензобак был пуст. Как был пуст, и он сам. Машина съехала на обочину и замерла. Саша был на полпути к дому, где его ждала Татьяна. Он всем телом обвалился на руль. Правая ладонь сжалась в кулак, и методично обрушивалась на приборную панель, пока первые капельки крови на проступили на костяшках пальцев.

– Дима… Ты хотел сказать, что тебя убил писатель, верно?.. Писатель, который носит при себе очки для зрения, но который их не надевает.

Саша говорил вслух, но отказывался верить в то, что сам говорит. Ему вдруг стало тяжело дышать, он открыл дверцу и выскочил из машины. В осеннюю прохладу.

– Почему?! – заорал Саша. – Почему?! Это не он, это не может быть Сергей.

Но Саша знал, как это проверить. Он подбежал к машине, схватил пистолет, лежащий на сиденье, и бросился к дому своего друга. Или уж нет, не друга? К дому писателя Сергея Стеблова.

– Это не он, – пытался убедить себя Саша – Не он.

Фотографии. Вот что должно было указать на убийцу. Фотографии, и домашняя фотолаборатория. Саша был уверен, если убийца и проявлял пленки, то именно у себя дома. В своей домашней фотолаборатории. И еще, что вспомнилось Саше, который, тяжело дыша, бежал вдоль проезжей части – обложка от книги. Еще одна часть головоломки, которую Саша начал распутывать. Обложка от книги. Именно та обложка:

Евгений Власов

остросюжетный триллер

По кругу.

Она не могла появиться из ниоткуда. Ее кто-то должен был сделать. Типография, издательство, которое выпускает книги, но из пустоты она не могла возникнуть. Саше нужно было срочно позвонить. Он полез в карман, но мобильника не было. Он остался у Сергея, который должен был позвонить в милицию, и вызвать следственную группу. Но зачем он ему на самом деле?

– Может Сергей действительно позвонил в участок, и милиция уже едет на склад, а все мои мысли бред чистой воды?

Вполне. Саша на мгновение остановился, переводя дыхание, согнувшись пополам, массируя уставшие ноги и продолжая беседу с вечерними сумерками:

– Ведь нам в машину позвонил именно убийца, и это не мог быть Сергей, он был в этот момент вместе с нами, так?

Саша выпрямился, вдохнул поглубже и вновь побежал. Через несколько минут он уже стоял перед подъездом дома, где находилась квартира его друга. По крайней мере, ему хотелось в это верить. Но уж больно много было загадок. Нехороших загадок и таких же вариантов разгадок. Саша сжал пистолет и вошел в подъезд. Квартира Сергея была на пятом этаже. Сашу била мелкая дрожь. Он огляделся. На лестничной площадке было пусто. Саша размахнулся, и со всей силы саданул ногой по двери. Та противно затрещала. Еще удар, еще. Щепки разлетелись, и замок безжизненно повис на единственном уцелевшем шурупе. Дверь представляла собой не менее жалкое зрелище. Саша осторожно вошел в квартиру и как смог прикрыл за собой дверь. В квартире было темно, но он не спешил включать свет. Он хорошо знал расположение, хоть и был здесь последний раз очень давно. Да ему и не нужны были все комнаты. Его интересовало лишь одно помещение в квартире. Ванная. Именно там, включая красную лампу, и склоняясь над ванночками с реактивами, работали фотографы-любители. Саша прошел по длинному коридору, миновал туалет и остановился перед еще одной закрытой дверью. Сердце гулко стучало. Сейчас должен был наступить момент истины. Господи, как бы он хотел этот момент отложить в какой-нибудь дальний ящик, и никогда туда не заглядывать, но… проклятое «но». Саша медленно протянул руку и толкнул дверь. Та тихо отварилась, и он сделал шаг в темноту. В ванной практически ничего не было видно, только смутные очертания, но запах. Резкий запах химикатов ударил в нос. Саша с трудом сглотнул сухой ком, ставший поперек горла, и включил фонарь. Луч ударил в полумрак, обнажая ужасную и безумную истину. Саша выронил фонарь, согнулся пополам и выблевал прямо на пол. Здесь, в ванной, была фотолаборатория. ФОТО! На полках стояли ванночки с жидкостями, на стене висел красный фонарь, а над самой ванной было натянуто несколько веревок. На веревках, удерживаемые пластиковыми прищепками, висели фотографии. Саша с трудом поднялся, ноги не слушались, взял фонарь и направил его на снимки. Очередной приступ рвоты согнул его пополам.