Дурная жена неверного дракона (СИ) - Ганова Алиса - Страница 56

Неужели Драгопатерос шантажом приказал Даррену примириться и сохранить наш брак? Или Даррен пытается изображать великодушие ради выгоды?

Я не понимала, что с ним происходит, как понимать его слова, насколько можно им верить?

Разум и опыт кричали: «Здесь что-то не чисто!». Сердце же и душа хотели верить, потому что отчаянная безнадёжность, горечь, досада, исходившие от Даррена, я ощущала телом. Его боль отдавалась в моей грудине почти физической болью.

Ошарашенная словами, я даже забыла отпустить руку Даррена. Спохватившись, разжала пальцы, но он накрыл мою руку своей ладонью и не дал её убрать.

– Чтобы забыть прошлое, надо знать его. Прошу, Даррен, пожалуйста, объясни, расскажи, что знаешь, чтобы я могла сделать выбор! Без сомнений! Чтобы не жалеть!

На переносице угрюмого Даррена сошлись брови, появились морщинки, а губы сомкнулись в тонкую нить. Да что с ним такое?

– Ты мне не изменяла, – припечатал он неожиданным признанием.

– Что? – Мне показалось? Послышалось? До побеления пальцев сжала его ладонь. – Я, правда, Даррен, не помню, чтобы в здравом уме изменяла тебе. Не хотела этого! И… Не могла. До брака я была всегда под присмотром. Даже на праздничную ярмарку меня всегда сопровождали. – Растерянно развела руками. – Если только это случилось в порыве приступа, когда не контролировала себя, или в беспамятстве…

Подняла глаза и едва не поперхнулась словами, настолько пугающим выглядел Даррен. Он побагровел. Дышал часто, прерывисто, будто задыхался.

– Наверно, нам лучше отложить разговор. – Осторожно высвободив руку, я повернулась, чтобы уйти.

– Эдит опаивала тебя! – С жаром выпалил Даррен, заставив меня остановиться. – Она же провернула дело с отправкой в монастырь. Она же наняла мерзавцев, чтобы они опорочили тебя…

Мои ноги приросли к месту. Да, я догадывалась, и всё же неожиданно услышать подтверждения.

– Я подозревала, что она причастна к подлостям. Допускала, что те двое могли совершить насилие, пока я была одурманена. Однако они не были рыжими.

Я могла схитрить, свалить вину на мерзавцев, сопровождавших меня по дороге в монастырь, однако хитрить не стала, рассудив, что нам с Дарреном сто́ит быть честными друг перед другом.

Даррен вглядывался в меня, как будто пытался прочитать мысли. Он был возбуждён и подавлен, а на лице его читалась му́ка. Что разговор давался тяжело, доказывали бисеринки пота, выступившего на его лбу, хотя на смотровой площадке гулял ветер, и было холодно.

– Ты потеряла сознание в замке, когда приехала навестить брата.

Я напрягла память… И возразила ему:

– У нас в замке не было рыжих даже среди слуг.

– Потому что ты не знала, что Эванс после твоего отъезда взял себе помощника. И когда мерзавец увидел тебя беспамятной…

Ноги подкосились. Даррен подхватил меня, что не дать упасть.

– Это… Он?! На Совете был он? – Перед глазами встал образ ничтожного клеветника с жидкими, омерзительными волосёнками. От гадливости скрутило нутро, и, чтобы не стошнило, я зажала себе рот ладонью.

Молчанием Даррен подтвердил страшную догадку.

– Как ты узнал? – Мой голос прозвучал безжизненно.

Узнавать правду мучительно. Но лучше сейчас докопаться до истины, чем изводиться догадками и корить себя.

– Эванс случайно обронил, что из рыжих в замке разве что новый библиотекарь. Я стал расспрашивать о нём, и всё сошлось.

– Но я его не помню!

– Ты не знала о его присутствии в замке. И не узнала бы о его жалком существовании, если бы он не нашёл тебя. Бесчувственной.

– Я потеряла сознание в замковой библиотеке… – вспомнила я фрагмент виде́ния.

– Да. Я искал подлого стервятника, но до него быстрее добрался Эрнеле. Точнее, эта тварь сама пришла к псам, чтобы, избавившись от тебя, похоронить тайну и избежать возмездия.

– А про Эдит откуда ты знаешь?

– Гевин допрашивал её. Она призналась. Пожар в конюшне тоже её козни.

– Да уж… – замолчала я, пытаясь собрать осколки себя в единое целое. Да, я допускала, что могло быть насилие, но что отцом Милуши окажется трусливый, омерзительный слизняк-предатель?

– Ты не сможешь простить меня, – сглотнул Даррен, осторожно поддерживая меня и не осмеливаясь прижать к своей груди. – Не захочешь. Потому что я ревновал, не доверял, а оказалось, всему виной моя глупость и безмерная слепота. Но, Каррина, если есть хотя бы небольшой шанс, давай забудем что было и попробуем начать с чистого листа. Я… – Он заглянул мне в глаза. – Я буду стараться. Изо всех сил. Да, мне горько осознавать, каким глупцом я был. Стоит только взглянуть на Милию, перед глазами… – Даррен шумно выдохнул.

Я ответила не сразу. Сомнения оставались, однако между нами больше не стояло стеной недоверие. Появился шанс. Правда, какой?

– Не обещаю, но попытаюсь, – ответила я и оказалась в крепких объятиях Даррена.

Глава 34

День рождения младшего мы праздновали с размахом.

Милан расстарался и устроил чудесный магический фейерверк. Старшие дети смотрели его с замиранием, а именинник, увидев, как в темнеющее летнее небо со свистом взлетели яркие, разноцветные шары и рассыпались мерцающими искорками, испугался и уткнулся носиком в мою шею.

– Мама, папа! Какая прелесть! – захлопала в ладоши Милия.

– Ларик, посмотри, как красиво! Не бойся! – подёргал старший Торел младшего братишку за рукав курточки.

Радостные крики старших убедили малыша, что ничего ужасного не происходит. Он поднял голову, и в его зелёных глазёнках отразилось небо, озарённое сочными красками.

От восторга Ларик замер на моих руках и боялся шевельнуться, чтобы чудесный фейерверк не исчез.

– Папочка! – Хитренькая Милуша нежно потянула Даррена за ухо. Обычно она тянула его за руку, но в этот раз сидела на отцовской шее, а Торел на руках, поэтому через отцовское ухо общаться было сподручнее. – Я тоже хочу так на свой день рождения.

– Обязательно, Милуша, устроим, – кивнул Даррен, но сделал это чуть-чуть сильнее, чтобы балкон замка озарил её озорной смех. Милия крепче схватилась за его голову и, повернувшись ко мне, заметила:

– Мамулечка! Мамулечка, ты слышала, папочка согласился!

– Слышала, моя радость, – отозвалась я, уже подозревая, к чему дочь клонит. И не ошиблась. Маленькая хитрюжка печально выпятила губки и посетовала:

– Ой, но ведь день рождения не скоро. – Только она не учла, что папуля не может увидеть её умилительной мордашки, поэтому пришлось продолжить уговаривать его. – Папочка, а ждать так долго…

– Всего пару луний, – уточнила я, наблюдая за настоящим спектаклем одной маленькой актрисы.

– Но фейерверки хочется уже сейчас. Можно устроить его в честь моего будущего дня рождения завтра?

Мы с Дарреном переглянулись.

– Думаю, – Даррен умудрился поднять свободную руку и задумчиво потереть подбородок, изображая сложный мыслительный процесс. – Можно.

– Здорово! Ур-ра! – Запрыгала Милька на его шее.

– Тогда как будем праздновать твой день рождения, когда он наступит? – поинтересовался Торел, чем поставил сестру в тупи́к.

Милия подняла ручонку, приложила к подбородку, один в один, как Даррен, потёрла свой остренький подбородок и пригорюнилась. Пока внезапно не придумала:

– А мы полетаем на папе! Папа, ты покатаешь нас? По-настоящему? Я ведь уже выросла и могу крепко держаться за тебя.

– Я тоже вырос! – встрепенулся Торел. – Да, папочка?

– И я! – заодно пропищал Ларик, уже запомнивший, что если что-то получает один из детей, то оставшиеся двое получают тоже.

– Мама одна вас не удержит, – попытался убедить детей Даррен, но куда там. У них хорошие учителя.

– Мамочка будет держать Лирика, дядя Зивер меня, а Ромар Торика, дядя Эванс Марти. А если надо ещё кого-то подержать, у нас есть дядя Артен и тётя Велла.

Я мысленно представила Даррена в виде летающего автобуса и рассмеялась.

Милия решила, что её замечательный план умили нас, и размечталась ещё пуще: