Неприкосновенный запас - Яковлев Юрий Яковлевич - Страница 49

• Предыдущая
• 49/135
• Следующая

- Понятно, - недовольно ответила девочка.

- Садитесь все! Будем продолжать урок. Займемся отрядом хоботных.

- Слонами? - спросил Василь.

- Сперва мышами.

По классу прокатился смешок. Но учитель не обратил на него внимания.

- Начнем с мышей. Потому что, хотя слон самое крупное и самое сильное животное в мире, простая, ничтожная мышь может погубить его.

Василь хихикнул. Но Марат ударил его локтем в бок, и тот притих.

По коридору шли директор школы и инспектор роно. Они остановились у дверей класса. Оттуда доносился несмолкаемый шум. И сквозь этот гул слышался глуховатый голос учителя:

- Александр Македонский в своих завоевательных походах использовал боевых слонов. Слоны были танками древних войн...

В это время послышался голос Василя:

- Танки с хоботами и клыками. А вместо противотанковых мин - мыши!

В классе вспыхнул смех.

- И так всегда на уроках Серегина, - недовольно сказал директор. Какой-то балаган, а не урок.

- Неопытный? - поинтересовался инспектор.

- Нет, стаж работы у него большой. Но не умеет он серьезно. Все шуточки! Ему бы следовало перейти на другую работу.

- Подумаем, - сказал инспектор.

- Никакого авторитета у ребят, - продолжал директор и вместе с инспектором зашагал дальше по пустому школьному коридору, в котором шаги отдавались гулко и четко.

А на исходе дня, когда школа опустела, директор застал учителя зоологии за странным занятием: Сергей Иванович съезжал с четвертого этажа по перилам.

- Как это понимать, товарищ Серегин? - вспыхнул директор.

Сергей Иванович молчал, как провинившийся ученик.

- Какой пример вы подаете детям?!

Учитель молчал. Потом провел рукой по волосам и тихо сказал:

- Устал я очень.

И пошел прочь, оставив директора с его сложными педагогическими раздумьями.

Зоя Загородько и Василь шли по улице без всякого дела.

Припекало солнце. Первый летний месяц набирал силу. И зеленая листва, растревоженная ветром, издавала морской шум. Зеленое море, взметнувшееся к синему небу.

Неожиданно Зоя Загородько остановилась и спросила:

- Василь, у меня красивые глаза?

- Не знаю, - признался мальчик.

- Посмотри внимательно.

Василь уставился в глаза девочки.

- Смотрю.

- Что ты видишь?

- Глаза.

Зоя Загородько поправила рукой челку и сморщила нос.

- Эх ты, глухая кукушка.

- За глухую кукушку можешь схлопотать! - тихо буркнул Василь.

Зоя Загородько повернулась на каблучках и пошла, размахивая портфелем. Василь поплелся за ней.

Около тира их окликнула огромная бабка, которая вышла из своего тоннеля, грелась на солнце и занималась своим привычным делом - вязала.

- Где ваш приятель? - спросила бабка, посмотрев на ребят маленькими бесцветными глазами. - Мне он нужен.

- Появился Седой? - поинтересовался Василь.

- Никто не появлялся, - сухо сказала бабка. - А приятеля пришлите.

- Он обязательно придет, - сказала Зоя Загородько, но огромная бабка уже не слушала ее: она ушла в работу, и ребята перестали для нее существовать, словно их не было вовсе.

В тире, за ее широкой спиной, треснуло несколько выстрелов.

- Может быть, нашелся Зимородок? - предположила Зоя Загородько, когда ребята свернули за угол.

- Как же он нашелся, если его расстреляли? - резонно заметил Василь. - Она имя его знает, а нам не хочет говорить.

Через несколько шагов Зоя спросила Василя:

- Василь, у меня красивые губы?

- Не знаю.

- Посмотри внимательно.

- Смотрю.

- Что ты видишь?

- Губы.

А еще через несколько шагов она сказала:

- Знаешь, на кого похож этот Зимородок?

- Не знаю, - признался Василь.

- Он похож на Марата, - доверительно сказала Зоя Загородько. - Только об этом никто не должен знать. Слышишь?

- Слышу.

...К вечеру, когда тир принадлежал взрослым и выстрелы звучали медленно, с расстановкой, Марат стоял перед бабкой. Она говорила ему:

- Вспомнила... У нас в Жуковке был отряд. Там один парень умел свистать иволгой... Имя его не помню... Есть в Жуковке братская могила. Похоронены партизаны. Имена написаны на камне. В Жуковке у меня тетка живет, Жукова Алевтина. У нас почти все Жуковы... Стрелять будешь? Не будешь, тогда отойди от огневого рубежа. Не мешайся.

- Может быть, его звали Зимородок? - спросил мальчик.

Но бабка промолчала. Марат понял, что больше он не добьется от нее ни единого слова. И еще он понял, что надо немедленно ехать в Жуковку.

9

Они шли по узкой лесной тропинке, раздвигая руками ветки. Впереди, переваливаясь с боку на бок, шла тетка Алевтина, такая же огромная и грузная, как ее племянница из стрелкового тира. Темные босые ноги не чувствовали колючек и сучков, которые попадались на тропинке.

За теткой Алевтиной шел Марат. Он был поглощен своими мыслями, и ему казалось, что тетка Алевтина идет слишком медленно. За ним шла Зоя Загородько. Она не спускала глаз с Марата. Она смотрела ему в затылок с тихим восторгом, потому что все, что было связано с Зимородком, переносилось в ее сознании на Марата.

Василь шел последним. По его лицу струился пот, а губа, поднятая домиком, пересохла.

Они шли довольно долго, пока внезапно не вышли на поле. Над полем возвышался холмик с белым обелиском. У подножия холмика тетка Алевтина остановилась и, опустив руки, сказала:

- Вот могилка-то. Все тут. И мой Ванятка здесь похоронен.

Ребята приблизились к обелиску и стали быстро читать имена погребенных. И вдруг Зоя Загородько воскликнула:

- Здесь.

Ей стало неловко своего выкрика, и она тихо сказала:

- Зимородок.

Действительно, на каменной доске, в столбике фамилий было написано, вернее, высечено на камне: "Зимородок".

- Все-таки он погиб, - тихо сказал Марат.

- Марат, - Зоя Загородько положила руку на плечо другу, - ты веришь, что он погиб?

Марат молчал. А Василь сказал:

- Тут дело ясное.

Тетка Алевтина стояла за ребятами. Она ушла в свои мысли и как бы окаменела. Может быть, она думала о своем Ванятке?

И вдруг что-то нахлынуло изнутри, и старая женщина заговорила:

- Девять телег стояло здесь на поляне. Девять гробов. И много народу сошлось в этот день в Жуковку. Стоял август. Я помню число - 25 августа. В этот день каждый год собираются партизаны. С каждым годом их все меньше остается... Словно отряд где-то ведет бой. И не все возвращаются. Так вот, в тот день у разрытой могилы речь говорил Петр Ильич...

• Предыдущая
• 49/135
• Следующая