Малышка его мечты (СИ) - Соловьева Елена - Страница 35

Занимаясь делом, я обернулась и невольно залюбовалась Михаилом. Он сидел ко мне спиной, оттого можно было делать это украдкой. Для ужина мы не перебрались в столовую, а накрыли прямо в огромной кухне, и теперь я порадовалась этому. Ведь иначе мне пришлось бы ненадолго оставить Михаила. На нем была облегающая тонкая футболка, оставлявшая открытыми руки. Мышцы бугрились под тонкой тканью. Фигуру Михаила смело можно назвать идеальной: широкие плечи, узкая талия — не мужчина, а мечта любой девушки.

Засмотревшись, я подошла ближе.

Коснулась его плеча, провела рукой по бицепсам. Почувствовала исходящий от него терпкий амбровый аромат, вдохнула его полной грудью. Он не поворачивался, хотя не мог не почувствовать прикосновение. Михаил явно ожидал продолжения, позволяя мне исследовать его.

Это придало мне уверенности.

Мои ладони очертили его плечи, пальцы пробежались вдоль позвоночника, слегка массируя. Михаил с шумом втянул воздух. Тогда я обвила руками его талию и прижалась всем телом. Коснулась губами шеи и тут заметила тонкий шрам, убегавший за ворот рубашки. Эти следы от пожара остались не только на лице Михаила, но и на всем его теле. Но еще больше следов осталось в его душе.

И мне так хотелось залечить их все.

— Ты просто волшебница, Маша, — произнес он. — Еще никогда я не чувствовал себя так хорошо, как сейчас.

Он развернулся и, подхватив меня на руки, усадил к себе на колени. Прижался к губам в полном страсти и нежности поцелуе. Я переместила ладони на его грудь, ощущая, как перекатываются тугие мускулы под кожей. Михаил — само воплощение силы и мужественности. Я еще никогда не видела его обнаженный торс, он всегда носил либо рубашку, либо футболку. Но воображение услужливо рисовало такие картины, что жаркая волна прокатывала по всему телу, сосредотачиваясь где-то в области живота.

— Ты такая красивая, — сказал Михаил, отстранившись и обняв мое лицо широкими твердыми ладонями.

А после вновь продолжил поцелуй, который становился все более глубоким, завораживающим и манящим. Я запустила пальцы в волосы Михаила — на ощупь они оказались мягкими и шелковистыми. Касаясь их, я получила новый прилив возбуждения. Мне хотелось быть смелой и дерзкой, не думать о последствиях, да и о будущем вообще. Раствориться в том волшебном чувстве, что испытывала сейчас.

Руки Михаила, его губы и твердый требовательный язык творили настоящие чудеса, вознося на вершину блаженства. Осмелев совершенно, я высвободила края его футболки из-под брюк и потянула вверх, желая как можно скорее оставить его без одежды. Михаил послушно приподнял руки, позволяя мне совершить задуманное.

— Ох!.. — вырвалось у меня, когда я увидела шрамы, покрывавшие все его тело.

Но это не лишило меня желания касаться его всего, скорее наоборот. Я легко пробежалась пальчиками вдоль самой глубокой борозды шрама, а после притронулась к нему губами. Все это время Михаил молчал, позволяя мне исследовать его тело с жаждой первооткрывательницы.

Жесткие, слегка вьющиеся волосы покрывали его грудь, темной дорожкой убегая за застежку брюк. Я провела по этой линии ладонью, чувствуя, как новая волна возбуждения прокатывает по телу, едва не лишая рассудка.

— Наверное, тебе неприятно видеть эти шрамы? — предположил Михаил.

— Совсем нет, — сказала я, не узнав собственного голоса.

Дыхание стало затрудненным, будто я долго взбиралась на высоченную гору.

— Ты тоже красив, — сообщила ему и коснулась губами плеча. — Поцелуй меня еще раз?

Он не заставил себя просить дважды. Его рот властно накрыл мои губы, дразня и заигрывая. И я неистово отвечала на этот немой призыв. Мои руки гладили его плечи, руки, волосы, а поцелуй меж тем становился все более страстным и глубоким. Я прижалась к Михаилу так тесно, что чувствовала, как его сердце неистово бьется. Положила ладонь ему на грудь, чтобы сильнее прочувствовать эту пульсацию.

— Ты проведешь эту ночь со мной? — спросил Михаил, обдав меня таким взглядом, что я едва не растаяла.

Ответить не смогла, боясь, что голос дрогнет. И только кивнула, подтверждая свое желание. Мне действительно хотелось продолжить то, что мы начали на рыбацкой лодке. Дойти до самого края и броситься в омут страсти, не думая о последствиях.

Михаил перенес меня в свою спальню и бережно, словно наиценнейшее сокровище, уложил на постель. А сам встал надо мной, любуясь.

Я опустила взгляд и заметила, что брюки стали тесны ему в области ширинки.

— Не бойся, — предупредил он, перехватив мой взгляд. — Я обещаю быть нежным и осторожным. Но только если ты мне это позволишь.

Жар разливался внизу моего живота от одного лишь взгляда Михаила. Он даже не касался меня, а я сгорала от желания и мечтала о продолжении.

— Ты хочешь меня? — спросила я, склонив голову к плечу.

— Как ты можешь в этом сомневаться? — переспросил он. — Маша… Ты для меня самая желанная девушка на свете. И я буду счастлив сделать тебя женщиной, своей женщиной.

О, Боже! Сколько я ждала этого признания. Сколько раз слышала, как он произносит нечто подобное в мечтах. Но теперь все было по-настоящему, и даже лучше, чем в девичьих грезах. Ведь я и предположить не мгла, что значит оказаться в объятиях любимого мужчины. Каково это, испытывать чувственный голод и сгорать от желания поскорее удовлетворить его.

Он лег рядом и долго и страстно целовал меня. Его руки блуждали по моей спине, оглаживали бока и бедра. Наконец, сжали ягодицы, одновременно крепко прижимая меня к его телу. Так, чтобы я почувствовала всю силу его желания. Я цеплялась за его плечи, словно боясь утонуть в этом вихре нового, неизведанного ранее чувства.

Наконец он слегка ослабил напор и отстранился, но только для того, чтобы снять с меня одежду. Мне оставалось лишь поднять руки, совсем как он недавно, чтобы позволить стянуть с себя футболку, А после приподнять бедра, когда Михаил стягивал с меня джинсы и трусики.

Лежать перед ним обнаженной, с разметавшимися по подушке волосами, было так восхитительно. И нисколько не стыдно. Он смотрел на меня таким завороженным взглядом, что я действительно почувствовала себя самой желанной на всем белом свете.

— Моя малышка… — произнес он.

Но в этот раз я не обиделась за эту фразу. Оттого, что в словах читалось не осуждение, а такая оглушающе чувственная страсть, что я едва не растаяла в лучах этого обжигающего чувства.

Я видела, как вздымается грудь Михаила, как напряжены все его мышцы. Он походил на зверя, который готов к решающему броску. Но я не чувствовала себя жертвой, сегодня мне самой хотелось стать хищницей. И любить Михаила так, чтобы он забыл обо всех женщинах, что были у него прежде. И особенно о Катерине. След, оставленный ею, я хотела стереть без следа своими поцелуями и лаской.

Михаил

Он не верил, что прежде сам отказался от этой прекрасной женщины. Такой чувственной, такой отзывчивой. И он, Михаил, был первым, кто пробудил в ней вулкан желания. Осознание этого сводило его с ума.

И все же он помнил, что Маша — девственница, оттого отдал себе строгий приказ не торопиться, дать ей привыкнуть к новым ощущениям. Для нее это было впервые. Да и для него тоже: еще никогда он не жаждал обладать девушкой с такой неистовой силой.

Он смотрел на нее, вбирая взглядом ее всю, запоминая каждую черточку лица, каждую впадинку и восхитительную округлость обнаженного юного тела. Само совершенство! Его пальцы ласкали и дразнили ее, касаясь самых чувствительных местечек. Горячие губы оставляли влажный след на ее нежной коже, словно ставя на нем свою печать. Теперь это все его. И больше никогда, даже под угрозой смертной казни, он не расстанется с Машей.

Эта ночь была для них полной безумств, новых открытий и свершений. А утро они встретили в объятиях друг друга.