Фиктивная жена герцога Санси - Гринь Ульяна Игоревна - Страница 2

– Взяли скатерть хотя бы? Во что мы завернём вещи?

– Я не хочу идти в замок, – проныла Эмилия. Каролина закатила глаза и фыркнула:

– Ты должна была бы уже понять, что, когда Мариола велит что-то сделать, ты это сделаешь и точка.

– Но я не хочу-у-у… У меня снова заболят ноги, а ещё тащить всякую дребедень с собой!

– Эми, – строго сказала я. – У нас забрали Мызку, мы должны выкупить её, а для этого надо продать кое-какие вещи. Прекращай стенать и двигайся.

Эмилия испустила тяжкий вздох и поплелась за калитку.

– Эй! – крикнули сверху. Я подняла голову. На нас спланировала старая, но еще прочная скатерть из запасов моей хозяйственной нянюшки. Я взглядом указала сестре на тряпку. Каролина проворчала:

– Почему всегда я должна всё делать…

Ещё один вздох, на этот раз мой, огласил двор. Но я ничего не ответила Каролине, хотя и хотелось крикнуть, что всё делаем мы с Жанниной! Пусть девочка поворчит, выпустит пар. Да и до замка идти с четверть часа, успокоится за это время.

Подниматься в гору мне было легко. Сколько раз я преодолевала эти четверть льё туда и обратно, бегом или неспешным шагом! Ноги привыкли, да и я тоже. Девочки, правда, порывались ныть, но я не слушала их стоны, шагая размеренно и быстро. Вот и каменная стена, замшелая и кое-где обвалившаяся, прямо перед нами. Ещё немного – и мы прошли под сводами арки ворот во внутренний двор.

Когда-то тут было шумно. Целый день суетились слуги, конюшие, птичницы, работники с кузни, плотники, крестьяне… Фыркали сытые лошади, визжал сбежавший из сарая поросёнок, которого пытались поймать босоногие мальчишки. Где сейчас те мальчишки? Небось, выросли давно, в солдаты их забрали, а может и погибли где-то на поле сражения. Война закончилась всего восемь лет назад, как раз родился Николя. Папенька уже не увидел его, да и маменька недолго любовалась на последыша – померла от кровотечения на второй день. Никого уж нет, кто знал это место живым и полным звуков, запахов…

– Девочки, сюда, за мной, – скомандовала, чтобы отогнать невольно подступившие к глазам слёзы. – Я покажу вам тайную комнату, мало ли что случится со мной или с Жанниной.

– Тайная комната?! – широко распахнула доверчивые голубые глаза Эмилия.

– Тайная комната в нашем замке! – воскликнула Каролина. – Какая восхитительная глупость!

Это было любимое маменькино выражение. Жаннина научила ему девочек, а я помнила сама. Мои сёстры были слишком маленькими, чтобы помнить маменьку.

– Да, в нашем замке есть тайная комната, – терпеливо ответила, увлекая их на каменную лестницу, ведущую на первый этаж. Там свернула налево, отпихнув ногой сломанный столик-консоль, и быстрым шагом прошла по галерее до папенькиного кабинета. В нём почти не осталось мебели – что мы забрали, что растащили крестьяне на дрова. Однако камин не разобрали, и то хорошо. Третий камень от окна надавить и сказать заклинание…

– Валерби, Маниста, Аморанио. Хранители древней магии, откройте путь.

– Что это значит, Мариола? – шёпотом спросила Каролина. Похоже, ей стало страшно. Я ободряюще улыбнулась сестре и тихо ответила:

– Это надо обязательно сказать, чтобы ход открылся.

Где-то в глубине стены заскрежетало, стукнуло, глухо заскрипело, и закаминная створка повернулась вокруг своей оси, явив нашим взглядам низкий лаз. Подобрав юбку до колен, я велела девочкам:

– Ждите меня здесь.

Они и не собирались следовать за мной в недра замка, обнялись, дрожа и комкая в руках скатерть. Трусишки мелкие! Я зажгла свечу, прилепленную к ободку камина, одним щелчком пальцев, пробралась в тайную комнату, отряхнула с платья старую сажу и золу, огляделась.

Гобелены, изображавшие охоту, сбор урожая, старинную балладу о принцессе и менестреле, а ещё животных – настоящих и вымышленных, лежали, свёрнутые в рулоны, на возвышении у стены. Огонёк свечи дрожал, выхватывая из мрака блеснувшее золото кубка, тусклую латунь подноса, заискрившийся драгоценный камень, вделанный в корону. Папенькина герцогская корона… Её я никогда и ни за какие деньги не продам! А вот кубки, гобелены, крохотное крестильное платье, украшенное чуть потускневшим детским жемчугом – всё на вынос. Есть ещё шкурки, добытые в лютую зиму, самые пушистые и самые тёплые, но пока пусть полежат. Заклинание против моли и прочей заразы действует почти десяток лет, попрошу Жаннину заглянуть и обновить его. А сейчас надо девочкам вынести ценности, чтобы увязали в скатерть.

Свёрток получился увесистый. Мы оставили два конца с противоположных краёв, чтобы нести вдвоём, а Эмилии я вручила аккуратно скрученное крестильное платьице.

– Ну, двинулись, что ли.

Взялась за один край, Каролина за другой, и тут моё ухо уловило едва слышный топот копыт. Не меньше трёх лошадей! Кто скачет сюда? Уже давно в замок не приезжали чужие… Лихорадочно соображая, чем это может грозить нам с сёстрами, я вспомнила о тайной комнате. Вовремя! Закрыв проход, махнула девочкам рукой:

– Выбирайтесь через кухню и бегите в лес южными воротами! И чтоб вас всадники не заметили! Понятно?

Каролина кивнула и потащила свёрток к кухне. Эмилия всхлипнула:

– Что они нам сделают?

– Ничего, если вы спрячетесь, – я подтолкнула к сестре. – Бегом!

А сама вышла во двор. Сама встречу незваных гостей.

Их оказалось действительно трое. Молодые, длинноволосые по последней моде, одетые в неброские камзолы и шляпы с плюмажем. Но я сразу поняла – знать. Слишком дорогая сбруя, лошади лучшие, чем даже у городского головы, и взгляды, взгляды… Эти трое смотрели бы сверху вниз, даже если бы это я сидела в седле, а они стояли на земле.

Не здешние.

Откуда они? Судя по роскошным пушистым перьям, украшавшим полы шляп, молодые люди к нам из столицы. Здесь так не носят, предпочитая скромные тетеревиные или орлиные. Во всяком случае, в моём замке им делать нечего!

Выступив из-под сени ворот, я спросила громко:

– Кто вы такие, мессиры, и что вам здесь угодно?

Один из них, кудрявый красавчик с лихо закрученными усами, бросил презрительно:

– Тебе какое дело, замарашка?

– Прочь с дороги! – второй – не такой миловидный, скорее из-за угрюмого выражения лица – одним движением руки укротил заволновавшегося под ним коня и выплюнул: – Я новый хозяин замка Лансель.

Что?

Мне даже показалось – я ослышалась. Из-за ветра неправильно поняла слова этого мужчины. Хозяйка замка – это я, Мариола де Клери. И ни у кого другого, кроме моих братьев и сестёр, нет права называться хозяином замка Лансель!

– Простите, мессир, – сказала ещё громче, – вероятно, я вас плохо расслышала! Извольте повторить!

– Будешь ты ещё со всякой голытьбой беседовать, Санси! – фыркнул третий – круглолицый толстячок с нездоровым цветом кожи. – Гони её вон!

– Если, конечно, тебе не возжелается немного поразвлечься с юным свежим телом, – гоготнул первый.

Тот, кого назвали Санси, оглядел меня внимательнее – меня, у которой всё внутри застыло и похолодело от ужаса, – но мотнул головой, достав из-за пояса длинный, свёрнутый в петлю хлыст:

– Благодарю покорно, господа, я предпочитаю дам, от которых хорошо пахнет.

Я даже не успела оскорбиться, как хлыст щёлкнул в воздухе и боль обожгла руку, которую я выставила вперёд. Вскрикнула, а чужаки рассмеялись. Первый поднял коня на дыбы, тот заржал протестующе и бросился коротким нервным галопом прямо на меня. Едва успела отскочить к стене!

А наглые захватчики моего замка как ни в чём не бывало въехали под ворота и скрылись.

Первым моим порывом было бежать за ними и кричать, швырять камни в спину, бить и царапать, чтобы они испугались и убрались отсюда. Но я сдержалась. Более того – подхватила подол платья и рванула к лесу. Девчонок нагнать и домой! Сейчас я ничего не смогу сделать одна, а там, дома, есть Жаннина, есть Ивон – её муж, можно поднять крестьян и выставить из замка «новых хозяев»!

Первая ветка, хлестнувшая меня по лицу, отрезвила. Я остановилась, пытаясь отдышаться, и прислонилась спиной к шершавому стволу липы.