Любовь до востребования (СИ) - Зика Натаэль - Страница 88

- А кто все эти годы за ним смотрел? Кто работал, как проклятый? Вы с мамой, что ли? – взревел дядя. – Если отделить кусок, то мне что станется? Рога и копыта? Получается, столько лет впустую пахал, ничего не заработал, всё вам отдай?

- Какая часть изначально принадлежала моему отцу? К слову – что это за часть, опишите, Виктор Васильевич, что в неё входит! Посмотрим, что было, что стало, какой доход за эти десятилетия принес бизнес, какие были расходы на его поддержку и развитие. Не переживайте, мне чужого не надо, всё, что ваше – вам и останется.

Волк скривился, сморщился, отошёл к стеллажу, замер, переводя дыхание.

- Деревоперерабатывающий комбинат, пятьдесят два процента акций судоходной компании и… и участки в тайге и на Амуре, - волк сглотнул, - которые я отдал в аренду Северному клану.

Ольга оторопела.

- То есть, ты отдал северным участки, которые не принадлежали вашему клану?

- А вы с матерью что – не принадлежите к нашему клану? Да, отдал, но взамен на золотой рудник! К чему вам с матерью эта обуза, что вы, самки, вообще понимаете в бизнесе? Вырубка леса, экспорт древесины в Японию, Китай и Южную Корею – как бы вы с этим справились? Да вы похерили бы бизнес в первый же год. Нет, в первый же месяц! А я в него всю душу вложил!

- Дядя, - Ольга прикусила губу, размышляя, - а чем владеешь ты сам? Лично у тебя есть доли в тех компаниях и участках?

- Пятнадцать процентов акций судоходной компании, - скривился Виктор.

- И всё??!

- В то время, когда твой отец решил их купить и оформить на себя, они ничего не стоили – ни участки, ни комбинат, а судоходная компания только набирала обороты, - рыкнул Виктор. – Он мне предлагал вступить в долю на равных, но кто знал, что Пётр сможет не только раскрутиться, но и обеспечить бесперебойным сбытом продукцию комбината, а судоходная компания станет так востребована и другими?

- Значит, все эти годы нам с мамой принадлежали доходы с участков, деревоперерабатывающий комбинат и суда, - задумчиво пробормотала волчица. – А ты хорошо устроился, дядя.

Последнее слово она произнесла с плохо скрываемым сарказмом.

- Нам в уши лил, как ты нас за свой счёт содержишь, что мясо мы каждый день видим только благодаря твоей щедрости, а оказалось, сам неплохо пользовался нашим наследством! Единственно, что оправдывает – мы и правда ни в чём не нуждались. В общем так, Виктор Васильевич, - я сегодня же вернусь в Москву, а ты подготовь бумаги на передачу всего, что оставил нам отец. То, что ты присвоил за эти годы, пусть тебе и остаётся, требовать возврата не стану. Считай это платой за то, что присматривал за предприятиями, назначил толковых руководителей. Но в дальнейшем следить за своей собственностью я собираюсь лично.

- Просрёшь же! – взвыл волк. – Спустишь на ерунду, на любовников да удовольствия! Думаешь, вас ограбить хотел? Нет, хотел, чтобы дела шли и развивались, предприятия работали и давали прибыль, как и раньше. А умру – всё равно всё вам с Алиной досталось бы!

- Причём тут Алина и наследство моего отца? Дядя, давай ты будешь обеспечиватьсвою дочь самостоятельно, без привлечения меня и мамы? Потом, если Алина способна спускать крупные суммы на развлечения, то это не значит, что и я желаю того же.

- Хотите оставить мою дочь ни с чем?

- Не передёргивай! Ты и сам не нищий, уверена, есть и личный бизнес, и доходы с него. Оставь их дочери, а вот на наследство моего отца она никакого права не имеет. И так полагаю, ты в ближайшее время покидать этот мир не собираешься, значит, есть возможность, избавившись от обузы в виде присмотра за нашими деньгами, заняться расширением своего производства и увеличением доходов. Чтоб Алине на платья и развлечения хватало.

- Пригрел гадину, - вполголоса выругался альфа. – Да если бы не Верховный… Ладно, получишь своё наследство, только я умываю руки! Как хочешь, так и разбирайся, и меня не виновать, если сразу всё пойдёт кувырком! Дверь вон там, не могу сказать, что был рад повидаться.

- Ещё не всё. Дядя, ты заключил с северными сделку, на которую, как выясняется, не имел права! Потрудись сообщить им, что договор недействителен.

- Охренела??! Там уже такие средства вложены! Мы в рудник, а северные – в стройку?! – волк переместился к волчице и навис, буравя взглядом. – Смотрю, у тебя нет ни чувства меры, ни чувства самосохранения, племянница. Твой Верховный далеко, а я и тайга близко.

- Чьи средства? – Ольга уступать не собиралась. – Вряд ли ты, дядя, своим капиталом рисковал, да и насчёт общего, кланового, тоже большие сомнения. Этак мы можем до конца дня перепираться, поэтому отложим разговор. Подумай, что будешь аудиторам говорить.

- Зубы отрастила, да? Не думаешь, что и на тебя может найтись управа?

- Только тронь маму, - зашипела Ольга.

- Причём тут Валентина? Сестру не обижу, моя кровь, а ты… вся в отца, ты – чужая! Ещё малой показала, что не наша. Недаром, тебя никто не принимал, ни волчата, ни взрослые. Лучше бы тогда ты вместе со своим папашей утонула!

Оля задохнулась от боли, но сдержалась, не стала продолжать бессмысленный разговор. По посёлку шла, ловя косые взгляды. С ней здоровались, пытались поговорить, даже в гости приглашали, но женщине всюду мерещилась неискренность и холодный расчёт. Да, благодаря Решетникову, она вполне состоятельная, а когда заберёт отцово наследство, станет ещё богаче, видимо, сведения об этом просочились. То-то столько оборотней хотят с ней подружиться! Интересно, где они все раньше были? Ольга же не изменилась, она всё та же, но ещё год назад ей в клане, кроме матери, не с кем поговорить было.

Предсказуемо, мама лететь наотрез отказалась, но оставаться в посёлке, который когда-то считала родным, Ольга не захотела. И предсказуемо – все машины, ну, абсолютно все! – оказались заняты. Или в ремонте. Волки отводили глаза, мямлили, вздыхали, но никто подвезти волчицу до Листовянки не согласился. Даже за большие деньги.

- Ольк, ты нормальная, никогда нос не задирала, - скоровоговоркой прошептал Валерий, один из владельцев автомобиля, к которому она обратилась насчёт машины. – Но альфа отдал приказ, тебя никто не повезёт. И я не могу, ты уедешь, а мне тут ещё жить! Прости.

- Понимаю. Ладно, обойдусь своими силами. Спасибо!

- Стой! – волк украдкой осмотрел окрестности – видеть-то их видят многие, главное, чтоб не слышали. – Ты в тайге берегись! Альфа что-то готовит… Напрямки не беги.

Волчица прикусила губу, кивнула, ощутив, что спазм в горле не даёт возможности говорить, и пошла к дому матери.

Вот, значит, как? Дядя готов пойти на убийство. Глупо, ведь Татьяна и Андрей Антонович вряд ли забудут о новой подруге дочерей, и несчастный случай будет тщательно расследован. Хотя, если она «погибнет по собственной неосторожности», то виноватых не окажется. Придётся просчитывать свои шаги.

Делиться подозрениями Ольга ни с кем не стала, тепло попрощалась с матерью, перекинулась на улице и, не скрываясь, пустилась крупной рысью по главной дороге.

***

Альфа проводил взглядом племянницу и сжал кулаки.

Эта пигалица будет ему условия ставить? Удавить по-тихому, другого выхода нет. Да, родня, но такой родни и врагу не пожелаешь. Чувствует поддержку Верховного, хоть бы понять, чем она того взяла, почему заступается за чужую ему волчицу?

Ольга живёт у альфы – он специально узнавал – не в гостевом доме, не с прислугой! По приемам ходит вместе с Луной, девчонки Верховного её с собой по тусовкам таскают. И еще два ухажёра завелись, тоже – из не простых семей, сыновья то ли близких друзей Верховного, то ли ещё что, но факт один – кавалеры Ольгины Верховному не чужие, что-то их всех связывает. По-тихому удавить не выйдет, стоит самке пропасть, как волки и подружки племянницы мигом шум поднимут. Быстро выяснят, что сука сюда приехала, а обратно не улетела, да и нагрянут все разом. Надо было её сразу убрать, как с Севера вернулась, да про наследство заговорила, а теперь уж поздно.