Выбери любимый жанр

Пантера - инстинкт зверя - Корнилова Наталья Геннадьевна - Страница 4


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

4

– Сначала я думал, что здесь как-то замешана ее фирма, но это отпало, как вы знаете. Теперь я уже вообще ничего не понимаю. В милицию обращаться бесполезно – они деньги на собственное обеспечение найти не могут, не то что постороннего человека. И к тому же начнут копать, где не надо, узнают, что она занималась незаконной деятельностью на своей работе, будь она неладна, и, того и гляди, обвинение еще ей предъявят, от них всего можно ожидать, только не того, что нужно.

– Ну что ж вы так нашу милицию хаете? – без особого энтузиазма попыталась я вступиться за блюстителей порядка. – Иногда она что-то делает, помогает…

– Бросьте говорить ерунду, – он махнул рукой. – Я пришел к вам не за тем, чтобы узнать, какая у нас милиция хорошая, а чтобы найти свою жену.

Заплачу любые деньги.

– Любые – это какие? – тут же поинтересовалась я.

– Любые в пределах разумного, – уточнил Алексей. – У вас ведь существуют какие-то расценки?

– Естественно: сто долларов в день, не считая текущих расходов, плюс потом сорок процентов от стоимости того, что отыщем, – заявила я, нагло глядя ему в глаза.

– А это как? – опешил он. – От стоимости Ирины, что ли?

– Не важно. Нам без разницы, что или кого искать. Если вы затрудняетесь оценить ее в какую-то конкретную сумму, тогда просто скажите, сколько вам не жалко, чтобы она опять была рядом с вами?

– Да мне ничего не жалко! – запальчиво воскликнул он. – Все бы отдал, лишь бы снова увидеть ее живой и здоровой.

– Хорошо, скажем, десять тысяч долларов в случае положительного исхода дела – это приемлемая для вас сумма?

– Десять тысяч? – он презрительно скривился. – Я вам сто тысяч заплачу, только найдите Ирину.

– Что ж, на том и порешим, – быстро закрыла я тему, боясь, как бы клиент не опомнился и не взял свои слова обратно. – Мы вам Ирину, вы нам – сто тысяч долларов с любой формой оплаты. Тысячу наличными вперед.

Он полез в портмоне, отсчитал десять новеньких бумажек по сто долларов каждая и положил передо мной на стол.

– Договор будем составлять? – я сгребла деньги в ящик стола. – Или сразу перейдем к делу?

– К делу. Мне все время кажется, что жена очень страдает, каждая минута сейчас кажется ей мучительной вечностью, и мы можем опоздать.

– Да, и еще одну деталь я хотела бы уточнить: если мы найдем не саму Ирину, а… как бы вам помягче сказать… – я замялась, пряча глаза. – Одним словом, если она будет мертва, то мы возьмем лишь половину суммы.

– Не говорите так, – тихо произнес он, опуская голову. – Я этого не переживу.

– Извините, но такова жестокая действительность. Сейчас вы назовете мне все остальные детали, фамилии, адреса и телефоны, и мы займемся поисками.

– Пожалуйста, поспешите. Иначе моя смерть будет на вашей совести.

Через полчаса, продиктовав мне всю нужную информацию, которую я смогла из него выжать, Алексей сел в свою красивую и дорогую машину и уехал. Он был ужасно расстроен, у него пропала любимая жена, рушилась вся жизнь, а те, к кому он обратился за помощью, едва не переломали ему все пальцы – было от чего потерять душевное равновесие.

Разложив перед собой только что исписанные бумаги, я начала внимательно их изучать, пытаясь выискать хоть какую-то ниточку, дернув за которую можно было распутать клубок таинственного исчезновения Ирины Ировой, в девичестве Свешниковой. Собственно, рассказал мне Алексей не так уж и много. Познакомились они пять лет назад, когда Ирина только заканчивала Геологоразведочную академию и не знала куда податься с полученной и совершенно не нужной ей профессией.

Жила она вместе с больной матерью, денег у них не было, поэтому одевалась кое-как, лишь бы не ходить голой, и мечтала встретить принца, который подъедет к ней на ослепительно белом коне и одарит неописуемым богатством и счастьем.

Таким принцем и оказался Алексей, который, однажды случайно увидев ее на выставке в Доме художников, куда зашел выпить пива с приятелями, влюбился без памяти, потерял голову и после первой же бурно проведенной ночи предложил ей руку и сердце. Ирина, не раздумывая, согласилась. После свадьбы они много путешествовали по разным странам – молодая жена еще ни разу не была за границей, – купили трехкомнатную квартиру на Ленинском проспекте и жили, ни в чем себе не отказывая, так как Алексей к тому времени уже являлся директором небольшого, но вполне прибыльного коммерческого банка. Детей они заводить не спешили – Ирина считала, что ей еще рано хоронить свою молодость, а детей нужно рожать лишь тогда, когда на активной жизни уже поставлен крест.

Выйдя замуж, она практически перестала общаться со своими старыми подругами и приятелями, иногда перезванивалась, ходила на встречи однокурсников и тем ограничивалась. Когда ей надоело сидеть дома и ходить по магазинам, она закончила бухгалтерские курсы и благодаря протекции своего мужа устроилась на хорошую работу. За все пять лет совместной жизни они почти никогда не расставались дольше чем на пару дней.

Алексей дал мне свой адрес и телефон, адрес Ирининой матери и телефоны ее двух приятельниц по работе, включая телефон самой фирмы. Впрочем, как он уже говорил, никто из них об исчезновении Ирины ничего знал. Но одно дело то, что сказали ему, а другое то, что могут сказать мне. Когда мои глаза устали тупо таращиться на бумагу, я поняла, что нужно что-то срочно предпринимать. С минуты на минуту должен был вернуться босс, и тогда бы вся инициатива перешла к нему, а мне этого не хотелось. В конце концов когда-нибудь я же должна доказать человечеству и самой себе, что в моей голове тоже есть пусть не такие гениальные, как у Родиона, но все же мозги.

Взяв сто долларов на непредвиденные расходы и написав боссу короткую записку: «Уехала по важному делу», я закрыла контору, села в джип и поехала в Бескудниково навестить мать Ирины, которую, по словам Алексея, снедал тяжкий психический недуг под названием шизофрения. Но поскольку я считала, что этой болезнью страдает по меньшей мере половина человечества, то меня это ничуть не пугало. Другое дело, если бы мамаша, к примеру, оказалась невменяемой или страдала амнезией – вот тогда бы мне пришлось попотеть, выпытывая у нее информацию.

Через полчаса, успев по дороге разменять доллары на рубли, я уже была на месте. Бескудниковский переулок, где проживала Анастасия Вагановна Свешникова, находился справа от Дмитровского шоссе. Я быстро нашла нужный дом, припарковала машину в самом углу двора на специальной площадке и пошла искать квартиру под зловещим номером 13. На мне был брючный костюм успокаивающего шизофреников нежно-зеленого цвета, мои любимые черные туфли с выкидными лезвиями, на плече висела дамская сумочка с универсальным набором отмычек, удостоверений на все случаи жизни, фонариком, перочинным ножиком с восемью складными лезвиями и косметичкой.

Дверь мне открыли сразу же, даже не спросив, кто пришел, видимо, болезнь все-таки давала о себе знать. Я увидела хрупкую, совсем седую женщину в домашнем халате и шлепанцах на босую ногу. Лицо ее было изрезано глубокими морщинами, под утратившими цвет глазами висели синие мешки. Ей можно было смело дать лет семьдесят, но, судя по возрасту Ирины, это было не так. Из квартиры вкусно пахло жареной картошкой с луком, и я сразу же вспомнила, что еще не завтракала.

– Здравствуйте, Анастасия Вагановна, – приветливо поздоровалась я и замолчала, не зная, что еще сказать.

Прищурив усталые глаза, от чего на лице появилось еще больше морщин, Анастасия Вагановна всмотрелась в мое лицо, бесцветные губы ее чуть дрогнули в виноватой улыбке, она прижала руки к худой груди и проговорила:

– Боже, Катя, ты, что ли?

– Ну конечно! – я расплылась в радостной улыбке. – Слава богу, узнали, а я уж думала, забыли меня.

– Видано ли дело, столько лет не появлялась, – смущенно улыбнулась она, отступив в тесную прихожую. – Проходи, проходи, я как раз картошку пожарила.

– Да я уж чувствую.

Я вошла в квартиру, она закрыла дверь. Кругом было чисто прибрано, старенькая мебель сверкала полиролью, на полу лежали потертые ковровые дорожки, на стенах почему-то не было обоев – они были просто побелены известью. В единственной маленькой комнатке стояли старый шкаф, диван, накрытый пледом, круглый стол, два стула, сервант с посудой и древний телевизор «Горизонт» на деревянных ножках. Убогое жилище доживающего свой век никому не нужного русского человека.

4
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело