Стиль подлеца - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 36

• Предыдущая
• 36/46
• Следующая

– Вы поедете с нами, – уверенно сказал он, обращаясь к Денису.

– Это произвол, – ровным голосом продолжал тот, – вы за это ответите. У вас есть ордер на мой арест?

– Конечно, нет. Но я думаю, что вы не будете настаивать на такой формальности? С таким пистолетом, как у вас, и быть таким формалистом. Не волнуйтесь, мы не станем вас сразу убивать. Постараемся дотянуть до офиса нашей фирмы, где и намерены с вами объясниться.

– Какой фирмы? – нервно спросил убийца.

– Той самой, – Дронго улыбнулся, – президента которой вы так не любили. И даже сыграли его роль в любительском кино.

Пленник молчал. Когда его подвели к машине, он попытался вырваться. Резкий удар ногой влево, короткий хук двумя руками вправо. Но наручники мешали двигаться. Дронго стоял рядом, и сбить его с ног одним ударом было невозможно. Денис попытался снова ударить двумя руками, но Дронго легко перехватил его руки и нанес ответный удар в лицо. Несчастный пошатнулся – у Дронго был мощный кулак.

– Ничья, – заключил Дронго, – садитесь в машину.

Тяжело дыша, «жених» забрался в джип. Слева сел один из самых мощных ребят, приехавших с Ильиным. Справа – сам Андрей Ильин. Впереди расположился Дронго.

– Поехали, – приказал он водителю.

– Я буду жаловаться, – вяло сообщил «жених».

– Обязательно, – кивнул Ильин, когда машина тронулась, – можете жаловаться хоть в ООН. Поехали быстрее, – крикнул он водителю, – у нас мало времени.

Их пленник молчал. Он молчал все время, пока автомобиль добирался до офиса. Молчал, когда машины въехали в гараж. Молчал и тогда, когда его тычками в спину поднимали в кабинет Федосеева. И лишь наверху, когда его ввели в кабинет и он увидел генерала, его лицо вдруг перекосилось, он криво усмехнулся и сказал:

– Здравия желаю, Савва Афанасьевич.

– Здравствуй, – кивнул генерал, – вот мы и встретились, Денис. Кажется, такая у тебя теперь кличка. Встретились спустя столько лет.

– Вы знакомы? – удивился входивший в кабинет Андрей Ильин.

– И очень хорошо, – сказал Федосеев. – Он работал в Первом главном управлении. Считался лучшим ликвидатором, убирая опасных свидетелей за рубежом. Как ты думаешь, сколько ему лет?

Ильин посмотрел на сидевшего за столом пленника. Пожал плечами.

– Лет тридцать – тридцать пять?

– Сорок четыре, – торжественно провозгласил генерал. – Я знал его еще с конца семидесятых. Это полковник Курлаев, самый известный специалист по решению разнообразного рода проблем.

– Жених, – напомнил вошедший Дронго.

– Вот именно, – улыбнулся Федосеев, – он такой же жених, как я невеста. Мы давно знаем друг друга. Думаю, он понимает, в какое дерьмо вляпался. Значит, так, полковник, – решительно сказал генерал, – не будем притворяться. Мы давно и основательно знакомы. И не будем валять дурака. Ты все знаешь про меня, а я про тебя. Держать тебя здесь глупо, все равно отнимут. Отпускать еще глупее. Поэтому расскажи все сам, по порядку. А я уже решу, что нам делать.

– Вы же все понимаете, – бесстрастно сказал полковник, – я не думал, что встречу вас. У меня своя работа.

– А у меня своя, – ударил кулаком по столу Федосеев, – и я должен знать, как все это было.

Наступило долгое молчание. Очевидно, полковник колебался. Дронго и Андрей Ильин смотрели на пленника, ожидая его решения.

– Вы ведь все понимаете, – повторил Курлаев, – если я начну говорить, то подпишу себе приговор. И никто из вас не сможет его отменить или позволить мне подать апелляцию.

– Я все знаю, – кивнул Федосеев, – если даже ты будешь отрицать, все равно ясно, что ты делал в этом доме. И кто убил женщину в номере отеля – тоже ясно. Поэтому можешь говорить или не говорить, это уже все равно. Ты наемный убийца, и мы можем доказать, что именно ты стрелял оба раза, убивая женщину в отеле и нашего бывшего водителя у него дома.

– Какого водителя? – дернулся убийца.

– Не нужно, – поморщился генерал, – все и так ясно. Либо я сейчас звоню в милицию и они забирают тебя, либо ты сейчас же начинаешь нам все рассказывать. В милицию тебе попадать не имеет смысла, все равно прирежут. Ты ведь знаешь наш принцип, Денис: раз тебя вычислили – ты труп. Никто не станет выручать и заступаться за тебя. Твой единственный шанс – не попадаться никому на глаза. Ты попался, а значит, прокололся.

– На чем я попался? – усмехнулся Курлаев. – Я шел к себе домой, когда меня взяли. Я никого не убивал, ни в кого не стрелял. У вас нет доказательств, Савва Афанасьевич, ни одного факта против меня.

– А твой пистолет? – спросил генерал. – Ты купил его на рынке? Вместе с глушителем?

– Вы его мне подбросили, – улыбнулся ликвидатор. – Единственная ошибка, которая у меня была, – это встреча с вами. Но ведь ошибку могут подправить и с другой стороны.

– Угрожаешь? – прохрипел Федосеев. Его лицо налилось кровью. – Угрожаешь мне?

– Вы ведь знаете, как у нас решались такие проблемы. Наша встреча была досадным сбоем, значит, нужно устранить этот сбой. Как вы думаете, если они начнут выбирать между вами и мной, кого они выберут?

Федосеев побагровел, нахмурился, но не стал спорить. Он расстегнул воротник рубашки. На небритом лице проступили пятна. В шесть часов утра он трудно соображал и не мог парировать ловкие выпады ликвидатора.

– Не нервничайте, – посоветовал Дронго, – мы сделаем по-другому. Сообщим подполковнику Кривцу и майору Лысакову, что мы взяли ликвидатора, который рассказал нам об убийстве водителя и подставленной женщины. Потом можем его отпустить. Мы способны в деталях рассказать, как он убивал оба раза. Как гримировался под бизнесмена в номере отеля, чтобы был виден его шрам. Как убивал вместе с Арсеном нашего водителя. Нам поверят. Мы сообщим такие детали, что нам поверят. А его отпустим, пусть доказывает своим, что он не верблюд.

– Не получится, – показал зубы Курлаев, – у тебя ничего не получится. Моя репутация общеизвестна. Вы случайно на меня вышли, изловчившись вычислить каким-то невероятным образом. Но большего вам не добиться. Я буду молчать. До конца.

– Ну и пусть молчит. Мы передадим его в прокуратуру, – решительно сказал Ильин, – а там пусть они решают, почему он совершил два убийства.

– Не выдадите, – уверенно сказал Курлаев. – Если вы меня выдадите, то через час в прокуратуру пойдет пленка с постельными выкрутасами вашего шефа и убийством женщины. Вам не поверят, у вас нет никаких доказательств, а Арсен уже убит. Пленке поверят сразу. Кроме того, ее могут показать по телевизору, и тогда на вашей компании вообще можно ставить крест.

– Я тебя, гниду... – вскочил Ильин.

– Успокойся, – вздохнул Дронго, – давай уберем этого типа и спокойно поговорим. Только учтите его квалификацию. Он вполне может обмануть или прорваться сквозь строй ваших охранников. Посадите в комнате вместе с ним троих людей. И пусть они не сводят с него глаз.

– Не беспокойтесь, – вскочил Ильин, – если понадобится, я сам усядусь с ним рядом. Он от нас не уйдет.

Когда Ильин и его пленник вышли из кабинета, Дронго посмотрел на генерала.

– Он ничего не скажет, – твердо сказал Федосеев, – их натаскивают много лет. Даже если мы применим всякие методы...

– Неужели вы думали и о других методах, – покачал головой Дронго, – это ведь невозможно, Савва Афанасьевич. Или вы держите у себя в службе штатных палачей?

– Ничего я не держу, – разозлился Федосеев, – я только говорю, что хорошо знаю подобных типов. Умрет, но ничего не скажет. Это дохлый номер.

– Когда прилетает Александр Михайлович? – уточнил Дронго.

– Сегодня утром, – генерал посмотрел на часы. – Нормально, не спим уже третьи сутки, – неожиданно пожаловался он, – впрочем, вы свое дело сделали. Нашли убийцу. Хотя нам от этого не легче. Все равно ничего доказать не можем.

– Нужно что-то придумать, – устало сказал Дронго. – До завтрашнего вечера, когда истекает срок подачи заявок, у нас еще есть время. Нужно обязательно что-то придумать.

– Придумывайте, – согласился генерал, – моя задача встретить Александра Михайловича и благополучно доставить его домой. И слава Богу, что я не должен убеждать Курлаева рассказать нам свою версию. Если хотите знать мое мнение – это будет посложнее, чем его вычислить. Он не скажет ничего, даже если вы начнете резать его на куски. Ликвидаторы – люди с устойчивой психикой, их нельзя запугать или купить.

• Предыдущая
• 36/46
• Следующая