Достучаться до Небес (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 40

— Ой всё! — злорадно повторила рыжая.

— Ну ладно, — вздохнул я.

А что против “ой всё!” скажешь-то? В общем, засели мы со Светкой за терминалы управления курсовыми разгонниками. Ну и стали примеряться ждать, будучи на связи с наёмниками и катером. Те тоже наводились-примеривались, распределяли цели. У нас была задача, желательно с одного залпа, лишить МОПСов дальнобойной артиллерии. Но уже с самого начала началась жопа — один из дальнобойных МОПСов не попадал в прицел. Или два — правый и центральный, или два — центральный и левый. А все вместе — ну вот никак, с учётом размеров плота.

— Ну, что поделать, — озвучил я по связи. — Сносим этих, а потом концентрируем огонь на оставшемся. Других вариантов не вижу.

— А транспорт свой в реку спустить не хочешь?!

— Не хочу, блин! Как я с качающегося на воде транспорта попадать буду, Василий?! И мои щиты и вас прикрывать будут, между прочим! Всё, хватит. Есть нормальное предложение?

— Ты… ладно, действуем.

Плот вывел катер на траекторию стрельбы, навелись, приготовились, стали ждать команды. И с криком “Пли!” отстрелялись и мы, и четыре тяжёлых разгонника наёмников. Кстати, у них подлиннее разгонная траектория была, чем у нас, хотя “калибр” поменьше.

И нормально отработали. “Наш” МОПС лишился левого манипулятора, и пушку на правом ему разворотило. “Наёмничий”, согласно докладу Мопса, скорее всего вообще “необратимо, без серьёзного ремонта, повреждён”. Ну, по нему из четырёх разгонников одновременно влетело, и не мазали наёмники, вроде как.

Плот стал сдвигаться для атаки третьего дальнобойного МОПСа, а наш Мопс — пристально отслеживал атаки. Держа наготове щиты и лазеры ПРО. Но ракет — не было, так что прогнили все, что и к лучшему. А вот щиты пригодились, да и не вполне помогли.

От острова раздалась буквально очередь, строенные щиты поймали четыре снаряда, не взорвавшихся, а булькнувших в воду, потеряв скорость. А вот ещё два попали в плот, причём если один — просто в щиты, взорвался но без последствий, то другой попал в один из наёмничьих разгонников, причём в амбразуру в щите. Такое “золотым выстрелом” называют. И от орудия, и от расчёта не осталось ничего — скрылись в облаке разрыва снаряда.

Но долго радоваться своему “золотому выстрелу” МОПСу не пришлось. Робот пригнулся, ведя огонь, но как наши рельсы, так и три наёмничьи, его просто разобрали на запчасти фактически одновременным попаданием.

— Тяжёлыми разгонниками огонь прекратить! — послышалась команда по связи.

— Прекратил уже. И, Василий, соболезнования твоим ребятам…

— Да что уж, думал, гораздо хуже будет, Георгий, — неожиданно по-человечески, а не как последнее время отозвался дядька. — Ладно, работаем.

— Работаем, — подтвердил я.

Переглянулся я со Светкой, а она пожала плечами.

— Стресс боя, Жора. А вот эффект может быть долговременным, а может вскоре пройти, — вынесла диагноз она.

— Но всё же, — отметил я, на что подруга вторично пожала плечами.

А катер тем временем очень аккуратно толкал плот вверх по течению. И тут выходила такая ситуация: теоретически, оружие роботов до нас может дострелить и сейчас. Что-то на излёте, с неважной точностью. Но может, однако роботы, хотя мы и помечены теперь у них как “враги” — не стреляли. Для таких вещей как “залповый огонь с низкой вероятностью индивидуального попадания”, как обозначил Мопс, нужен приказ человека-офицера. Тоже, кстати, проверка. Я в том, что никого в НИИ нет, на 99% уверен, но 1% оставался. Но нет, не стреляли, а нам надо было поймать очень тонкий момент “зоны поражения” роботов. Чтоб когда мы ме-е-едленно начнём спускаться по течению под огнём, роботы потянулись за нами. В идеале — вообще все, но это означало бы, что плот должен подойти почти вплотную к берегу. Ну, если с гарантией, конечно.

А мы рассчитывали без гарантии, но с высоким шансом. С расчётом на сеть роботов, которые “дальних” позовут.

И, на километре от зданий, по броне плота да и Вездетанка застучала малокалиберная артиллерия.

— Мопс, работай щитами только по опасному для нас калибру, по возможности, — отдал приказ я, поскольку отметил пару буквально патронов, а не снарядов, калибра четырнадцатого, упавших в воду.

— Слушаюсь, товарищ Жора!

Двигались, плотность огня всё возрастала и возрастала, и в связи (не нашего, а наёмничьего канала, к которому мы втихую подключились) стали появлятся не очень цензурные отчёты о потерях. Ну, тут закон вероятности на стороне роботов, но неприятно. И тут в воздухе расцвёл разрыв.

— Миномёты, товарищ Жора!

— Верхазов, охерел?! Трое тёплых осколками!!! — рявкнула связь.

— Не сбили бы мину — было бы до чёрта холодных! — рявкнул я. — Василий, подтягивай своих к Вездетанку. Прикроем щитами, — высказал я идею.

— Подтянемся, — буркнула рация.

— Щиты на фронтальную сферу, Мопс, приоритет — прикрытие союзников.

— Принято, товарищ Жора!

Наёмники подтянулись, Светка бодро постреливала из башенной рельсы — ну, чтоб роботам жизнь вечным техобслуживанием не казалась. А катер продолжал поднимать плот к острову. На определённый момент перегревающиеся щиты перестали справляться, не совсем, конечно, но часть патронов и снарядов добивала до нас.

И стреляли, похоже, уже все роботы острова. А катер стал ме-е-едленно спускаться по течению, отдаляясь от острова. Ну и наёмники включились в перестрелку, чтоб роботов пошевелить, заставив идти и стрелять.

И они шевелились, но…

— Отходят, сучьи дети! — расстроенно констатировала рация голосом Василия.

— На позиции, обороняя объект, — не слишком восторженно констатировал я. — Но не все, только часть. Так что смысл в том что мы делаем — есть.

— Есть, есть, — буркнул Василий.

Ну, мне бы может тоже хотелось бы, чтобы все роботы собрались на берегу. Но это волюнтаризм, как он есть. А три МОПСа, занявшие позиции и десяток мелких роботов — ну, неприятно, но вполне будут нам по силам.

А ещё я думал и прикидывал, а не зря ли мы всё это делаем? Ну, в смысле, может, стоило снайперским огнём, не приближаясь… И, по прикидкам, выходило что не зря:

Даже не учитывая трат времени, большая часть роботов, что сейчас прёт за нами, просто была укрыта за строениями. И выбивание нескольких дальнобойных МОПСов, которые и были-то “открыты” из-за своей дальнобойности — не показатель.

И плот потихоньку, под огнём, отходил. А роботы, соответственно, потихоньку двигали за нами. Стараясь укрываться, но ведение огня у них, всё-таки, оказалось в приоритете. К счастью для нас. Сначала из застройки выдвинулись мелкие, потом один МОПС, второй. В общем, похоже, план удался. Главное сейчас — не психовать и не похерить возможность.

К счастью, возможность оказалась не похерена: в момент, когда “задние” роботы, не имевшие уже “программно обусловленной дистанции для стрельбы” стали отходить, в берег, с грохотом, натуральным взрывом (что-то Петрович нахимичил) ударили обе бомбарды Хариуса.

Катер тут же врубил полный ход, а то мало ли, затормозив через полтора километра. Наёмники, судя по камерам, радовались и ликовали. А вот у нас, похоже, появилась задача.

— Я направлюсь на разведку, Василий, — озвучил я. — Посмотрим, сколько роботов точно осталось. Да и дым пусть хреново, но прикроет, — отметил я расползающееся облако от попаданий, затягивающее остров.

— Понял, удачи, Георгий, — раздалось по рации.

— Видимо — долговременный эффект, Свет, — отметил я, спуская Вездетанк в воду с плота.

— Может, и так, Жора. Но нам, по большому счёту, уже неважно, — резонно отметила Света.

— В общем— да, — признал я её правоту, направля Вездетанк по дуге, на обплыв острова НИИ.

Роботы с острова по Вездетанку открыли огонь, но он выходил “беспокоящим” в самом прямом смысле слова. Всего эффекта от него — беспокойство, что по нам стреляют. Ну и ругались роботы по армейской связи, в смысле, грозили о “предательстве старшего лейтенанта Верхазова” доложить вышестоящему командованию.