Достучаться до Небес (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 46

Вот только из этого, вполне логичного вывода, не менее логично следует следующий: не жирафами едиными наполнялись зверинцы. Хотя тут Светка меня, представившего запредельное засилье всяких тварей со всего света, положительно мутировавших притом, успокоила.

— Вряд ли таких видов много, Жора. Во-первых — популяция Тунгуски, — начала перечислять она. — Во-вторых — наша, автохтонная фауна тоже ведь менялась ключом. И несмотря ни на какую селекцию и модификацию, уроженцы джунглей и степей — не конкурентны. Естественный отбор.

— А жираф — чертовски удачная мутация, симбиоз…

— И отсутствие конкурентов среди аборигенной фауны, — закончила мысль Света.

— Да, было бы неплохо, а то всякого зверья дикого навалом. Те же медоеды там…

— Можно подумать, наша росомаха лучше, — хмыкнула Светка.

— Можно подумать, кто-то будет росомаху модифицировать, — хмыкнул я.

— Но рысей же модифицировали, — пожала плечами подруга.

— Не думаю, что модифицировали, Света, — озвучил я.

— А как, по-твоему? — со скепсисом сложила руки на груди Светка.

— Дрейф генов родственных видов, Свет. Смотри, козлы, именно лесные козлы — явно не на пустом месте появились. Но они и не домашние, а, скорее всего…

— Скрестившиеся с лесными, — протянула Света. — Да, похоже на то, и практически вытеснившие из лесов прочую рогатую живность. А рыси — кошки?

— Думаю — да. Которых никто не видел. И местные свиноты, кабанистые — тоже гибрид с дикими кабанами.

— А в центральной части союза почему больше на домашних похожи?

— Просто количество, думаю. Домашних свиней было до чёрта, а вот кабанов — мало, только в заказниках, да и там крохи. Просто растворились в домашней популяции.

— А в Сибири — картина обратная, и от диких кабанов взято гораздо больше.

— Именно. Соответственно, выходит, что росомахе просто неоткуда взять генный ключ, ну и неконкурентна, относительно мутантов с ключом.

— Если смежные виды, Жор, то вполне есть с кем — пушных куньих модифицировали.

— Тогда увидим росомах, — пожал я плечами. — Зверюга, конечно, неприятная, но… — фыркнул я. — На фоне хомяка — не слишком пугает.

— Да, хомяк — страшный зверь, — хихикнула Светка.

Вот в таких разговорах и двигали по маршруту. К исчерпанию хомячатины я чертовски удачно завалил того самого, нами обсуждаемого козла. Вышло довольно занятно, а именно: лазер эту груду зелёной рогатой шерсти не берёт толком, ручной разгонник — тоже через пень-колоду. В общем — убить надо было быстро, постараться самим козлом не забодаться, и не набрызгать попаданиями козлиной крови. Со всеми вытекающими из этого неприятными последствиями.

Причём, козлятине явно не нравился треск падающих деревьев, и держался он от Вездетанка на относительно немалом расстоянии. Но от хомяка осталось полкило, другой условно доступной дичи в округе не наблюдалось, и я включил мозги. А именно: стал думать, не как “бескровно” козла завалить, а как не дать лосиным вшам и червякам мясо изгадить. И — придумал, причём способ, как ни забавно, вышел довольно кровавый.

А именно, я аккуратно приблизился к козлятине, стал шуметь, ругаться и кидаться в стог козлятины палочками. Козёл на это отреагировал ожидаемо: промемекал что-то матерное на своём козлинском языке в мой адрес и втопил с места километров в пятьдесят где-то. Рогами на меня нацелясь.

Ну а я стоял с ногами в “скоростном режиме”, да ещё и боевой форсаж врубил. Как и виброрежим сжимаемой в руке СЛУшки. И, отпрыгивая, рубанул по шее несущемуся козлу, обезглавив его на ходу. Туша, брызжа кровью, покатилась, как и голова. А вот тут было самое главное. Не дать симбионтным трупоедам изгадить провизию, и отрубленная голова тут была как нельзя кстати.

Не выходя из боевого форсажа и скоростного режима, я подскочил к обезглавленной туше и взвалил её на плечи. Тяжеловато, чертовски, меня сантиметров на пятнадцать сплющило — кости натурально гнулись. Но держали, ОПБК — вещь. А я, тяжёлыми прыжками втопил к Вездетанку. И успел — пока вши и червяки сновали вокруг головы, я уже сгрузил тушу добычи в Вездетанк.

— Тяжеловато, — признался я, с громкими щелчками потягиваясь.

— Как ты эту тушу пёр — в голове не укладывается, — признала Светка.

А вот дальше проявилось некоторое огорчение. Причём Светке, как кулинару. Уж что Шнипперсон делал с козлятиной — непонятно, но в пропитание шла большая часть туши, это точно. А вот Светка, как ни билась, смогла настрогать не более полусотни кило съедобной вырезки. Остальное — жёсткое, как подмётка, вне зависимости от способа отбивания-приготовления. Да ещё и на редкость вонючее и невкусное. Козлом от этого мяса разило, как ни удивительно.

Ну, полцентнера вполне вкусного мяса — тоже неплохо, хотя выкидывать на порядки больше остального было обидно. Но что есть — было, и это замечательно, если бы не внезапно нарисовавшаяся проблема, сам факт наличия которой не приходил в голову.

А именно — вода. Совершенно банальная вещь, о которой думать смешно, с рециркулятором на атомной батарее… Доставшемуся на поживу мерзкой каракатице. Даже поругались со Светкой немного.

— Радужная, блин! — вопиял я. — Ты, именно ты проводишь в ванной по несколько часов в день!

— Жалко, что ли, Верхазов? — огрызалась Светка.

— Мне — не жалко. Но какого корнеплода ты засунула рециркулятор в контейнер?!

— Место было, — буркнула вредительница.

— То есть, — пригляделся я к немаленькой бочке, — Масло хвойное, очищенное дезодорированное, двести литров — в Вездетанк! А рециркулятор во внешний контейнер?!

— Самому нравится! Могу не намазываться!

— Ну… нравится, — признал я. — Намазывайся. Но не двести же литров!

— Не буду! — показала язык Светка. — Какая была тара, такую и взяла! И это вещь нужная… кхм.

— Нужнее рециркулятора воды? — не стал я сводить на конус вопрос.

— Не нужнее! И хватит меня обижать! Ну… так сложилось!

— Ладно, и вправду, что уж. Но маслом — намазывайся. И пахнет приятно…

— Так уж и быть — буду. Надо воды добыть, Жора, — сделала потрясающий в своей логичности вывод Светка.

— Надо, — подтвердил я. — Только я что-то источников в этом лесу и не припомню. Мопс?

— Источников пресной воды, с момента отдаления от реки Обь нам не встречалось, товарищ Жора!

— Хреноватенько, — констатировал я. — Можно, конечно, из древесины сок цедить. Но долго и много не нацедишь. На ванну точно не хватит.

— Я… переживу. Потерплю, — с жертвенностью панфиловца выдала Светка. — Но с ванной и душем — лучше!

— Лучше, кто же спорит… Но пока — экономия воды. Только на питьё. А я соковыжималку буду делать.

— Скорее — деревовыжималку.

— Но выжимать-то она будет сок! — отметил я, на что подруга не нашла, что возразить.

В общем, вожусь я с измельчителем-прессом пару часов уже, как вдруг Мопс докладывает:

— Товарищ Жора, товарищ Света! На основании озвученной потребности в воде, в которой, должен вам напомнить, нуждаются и некоторые критически важные механизмы платформы Ведетанк, докладываю: на северо-западе от маршрута наблюдается рост влажности и потенциальное заболачивание почвы!

— Это ты правильно напомнил, — одобрил я. — Тоже ведь нужна вода. Хотя и древесный сок после фильтрации и обработки сгодится…

— Ванна и душ!

— Свет…

— И санузел нормальный, Жор! Тебе нужен!

— Блин, Свет! Я что — спорю?! — возмутился я. — Мопс, отклоняйся от маршрута, двигайся в направлении потенциального источника воды. А я… цистерну надо сообразить, — прикинул я.

— И фильтр, — дополнила Света.

— Систему фильтрации. А вообще — можно бы и рециркулятор… но просто места в Вездетанке на него не найдётся. Тут и промышленный, миниатюрный кто-то…

— Это была почти ошибка!

— И ты почти извинилась, я помню, Свет. В общем моя кустарная поделка даже теоретически не влезет, — подытожил я. Надо бак, тонны на три…

— Пять минимум! — заявила любительница ванных процедур.