Путь Стратега 4 (СИ) - Корнелий Луций - Страница 93

Еще одна битва, еще один уровень, еще один шаг на Пути Стратега.

Это был очень спокойный и скучный день, проведённый среди степи, заваленной трупами. Десятки птиц, похожих на стервятников, слетелись на пир, хлопая чёрными крыльями. Ветер как назло утих и тяжёлый смрад отгремевшего боя расползался по округе. Солнце жарило весь день. Похоже, что кратковременный период дождей подходил к концу.

— Еще три-четыре дня. — заявил Таркус из Шестнадцатого. — После вода начнет иссякать. Снова обмелеют реки, высохнут ручьи. Но трава, напитавшись воды, простоит, наверное, месяц-другой, прежде чем усохнуть. Хотя в округе шаддинские кони истребят ее быстро.

— Значит с каждым днём снабжение вражеского войска по степи затрудняется. — подвел я итог.

Шаддинцы будут вынуждены действовать активно. Но, интересно, что Келим и Артишборд придумают после потери значительной части пехоты? А самое главное как дела у Карра и Ксериона. Что-то давно не было Военных Советов. Видимо Карр очень занят на своем участке фронта. Нималексису же повезло и большую часть вражеских сил оттянули на себя старшие коллеги.

Отдельные группы легионеров по 10-15 человек покидали периметр лагеря, чтобы обыскивать мертвых. Драгоценности, деньги и личные вещи забирали себе, а снаряжение отдавали в арсеналы своих легионов. Этот процесс мне приходилось курировать лично. Следить, чтобы не возникло ссоры среди недавних товарищей. Ведь сбор лута не только про деньги и жадность. Через допуск к трофеям вознаграждаются те, кто внёс максимальный вклад в победу. Это символ почета и уважения тех жертв, которые когорты принесли на защитном периметре лагеря. Поэтому первыми шли легионеры, потерявшие много боевых товарищей. А потери у нас были тяжелые, и медицина с ними плохо справлялась.

Скучаю по временам, когда при моей армии ходил табун колдунов из Гробницы, готовых послушно исполнять мои приказы. Сейчас вот только Арамиа есть. Она, конечно, тоже готова послушно исполнять… Но пропускная способность у нее заметно меньше, а масштаб войны больше.

"Нужно организовать магическое лечение". — обратился я к Клестусу. — "Так чтобы больные не видели врача и поменьше об этом болтали. Причем отбирать следует не самых тяжелых, а прежде всего тех, кого можно быстро вернуть в строй".

Решение не самое человеколюбивое, но военная необходимость диктует свои условия. На Севере у нас было и больше времени, и больше колдунов. А тут кроме Арамии этот любитель птичек, но у него навык лечения довольно слабенький. Он снимает воспаление, уменьшает опасность заражения, но мощной регенерации, способной поставить человека на ноги за считанные часы, не даёт. Надо будет посмотреть что умеют колдуны из бывшего отряда Эламы.

“Так, а за пленных ты чего хочешь?” — неожиданно объявился в эфире Келим, заметно подрастерявший самоуверенности. — “Можем прямо сейчас вас пропустить до лагеря”.

“Прямо сейчас пропустить?!” — усмехнулся я. — “Спасибо. Не стоит. Дождемся ночи и пройдем сами. А за пленных я хочу денег. Желательно много”.

“Понял, понял. Только давай это там, без колотых глаз, отрезанных рук и так далее”.

“Я не большой фанат таких развлечений. Но когда мы пойдем ночью до лагеря, то пленных без брони мы поведем по флангам войска. Так что если опять появятся любители пострелять из темноты, то результат будет не самый приятный для ваших товарищей в неволе”.

“Не, не, не. Пока все. Пока ждем, что там у великих. Мы своей кровушки пролили. И вы, брат, стояли крепко. Не очень красиво, но крепко”.

“Не очень красиво это типа за повозками? Ну уж извини. Да и засыпать врага стрелами сутки на пролет тоже не очень красиво с моей точки зрения. Нет смысла спорить за военные традиции. Главное, что обошлось без пылающих небес и мертвецы лежат смирно”.

"Как им и положено. Это правильно. Иначе Карр припишет все твои победы магии".

"С Карром мы как нибудь разберемся сами. Ворон ворону глаз не выклюет".

Глаз не выклюет, а вот нож в спину всадит за милую душу. Ладно. Келим попрощался, пожелав мне… удачи. Я чуть со смеху не поперхнулся. Затем передал Нималексису:

"Внимание. Основные силы, включая тяжелую кавалерию, уходят от меня. Могут пойти в твою сторону".

"Что у вас там было? Кто победил?"

Победила дружба. Бензопила Дружба.

"Скорее мы, но враг не разгромлен. И тяжёлых всадников царской гвардии у него ещё хватает. Очень крепкие гады. Даже мои боевые ямы не сработали в полной мере".

"Боевые ямы?!" — возбудился на том конце провода Нималексис. — "Это какие-то особые инженерные конструкции?"

Хреновое чувство юмора подначивало меня ляпнуть что-нибудь, про особые ямы начиненные живыми змеями, медведями или крокодилами. Но блин. Парень пытается учиться, а кругом война. Надо приберечь тупые шутки для лучших времен.

"Обычные ноголомные ямы. Главное не встречайте вражеский удар в чистом поле. Это обернётся очень серьезными потерями. Плюс атакуют они только когда ваша армия уже сильно пострадает от обстрела".

"Да, конечно. Мы будем очень осторожны". — пообещал Нималексис. — "Не омрачим ваши славные деяния своим поражением".

"Ага. До связи".

Я вышел из стратегии. Безжалостные, иссушающие лучи восточного солнца становились постепенно мягче и нежнее. Вечерело. В этот момент меня накрыло ощущение какой-то безграничной усталости. Словно все шестерёнки делового мышления во мне не просто остановились, а слетели с оси и посыпались куда-то тёмные глубины бессознательного. Я Устал с большой буквы. Глянул в последний раз на горизонт, где паслись вражеские разъезды. Они держались от нас довольно далеко и особенно не активничали. Несколько десятков степных всадников занимались тем, что спешившись бродили по маршруту нашего похода, собирая стрелы, шипы и снаряды от скорпионов. Я полностью вышел из всех режимов, включая вид от третьего лица. Сел, опершись спиной на деревянную телегу, постарался расслабиться, насколько позволяла броня. Закрыл глаза. Сам не заметил как уснул. Просто окунулся во мрак беспамятства. Мне приснился Дворец. Просторные коридоры, залитые солнечным светом, голубое небо за панорамными окнами, фотографические картины на стенах и мраморные плиты пола, по которым я шагал куда-то вперёд. Брёл как сомнамбула, почти не понимая смысла своих действий. Но было хорошо. Я ощущал, что здесь меня ждут и помнят. Позади остались пыльные, кровавые поля сражений. Теперь я в безопасности и могу спокойно… Мимо моего лица проплыл огромный ярко-красный цветок с длинными зелеными усиками. Он двигался словно медуза в толще воды. За ним ещё один чуть поменьше и другого цвета. Когда я видел их наяву в полумраке, то все они казались почти одинаковыми, а теперь я могу заметить уникальные узоры и сочетания цветов. Вокруг них порхали крупные бабочки, Мотыльки, светляки и даже хищные стрекозы. Навстречу мне выплыла по воздуху крупная рыба, размером с щуку. Однако вместо чешуи длинное, вытянутое тело покрывала бледная кожица, сквозь которую выступали острые ребра. На боках рыбы чернели полосы, напоминающие узор тигриной шкуры. Существо, слегка помахивая шипастыми плавниками-крыльями, внимательно разглядывало меня. Говоря, что у человека рыбьи глаза, мы обычно имеем в виду нечто неприятное. Безразличный, безжизненный взгляд, полный холода и отстраненности. Такой характеристикой в художественных книгах любят наделять убийц. Однако у существа передо мной глаза были удивительно не рыбьи. Оно смотрело на меня с интересом и каким-то глубоким сосредоточением. Словно пыталось запомнить мою внешность.