Девятый круг - Шарапов Валерий - Страница 4

16 мая, суббота

Крякнула утка, за ней вторая, в следующий миг целая стая вырвалась из камышей и подалась через озеро. Что-то спугнуло водоплавающих. Водоем был внушительным, не всякая утка перелетит.

Птицы уселись на воду. Снова наступила тишина – какая-то неустойчивая, временная. Ветра практически не было, водная гладь застыла. Но в небе все было иначе: облака на месте не стояли, плыли, сгущались. С севера подступала страшная темная туча, похожая на бараний курдюк, заполненный жиром. Тишина напоминала затишье перед бурей. Заросли камышей теснились в воде, расступались, образуя пологий спуск. Ивняк перемежался низкорослыми осинами. У воды виднелось свободное пространство, дальше начинались заросли, петляла тропа между деревьями. Монотонно позвякивали уключины, плескалась вода: к берегу подходила плоскодонка с единственным пассажиром.

Мужчина в штормовке и резиновых сапогах вяло греб, направляя посудину в пространство между камышами. Весла застыли, он проводил глазами утиную стаю, покосился на приближающуюся тучу. Снова заскрипели уключины. Взыграла рыба под кормой. Сработал инстинкт: мужчина резко повернул голову.

Лодка ткнулась в берег. Рыболов перебрался через носовую банку, прошлепал по воде. Крякнув, вытащил суденышко на берег – не такая уж и тяжесть для физически развитого человека. Снова глянул на циферблат наручных часов, покачал головой и пробормотал:

– И где же нас носит, Дмитрий Васильевич? Все сроки приличия вышли. Вот и полагайся на таких родственников…

Безмолвие, зависшее над озером, становилось зловещим. Туча надвигалась, оттесняла безвредные кучевые облака. Никакой трагедии в этом не было, грозы – явление скоротечное, а за деревьями рыбака поджидала машина.

В округе никого не было, только одинокий рыболов-любитель. Человек следил за собой, сохранял подтянутый вид – возможно, в прошлом был военным. Он забрался в лодку, вынул спиннинг и досадливо поморщился: леска запуталась, вокруг катушки образовалась «борода». Такую и за час не распутать. Зачем вообще забрасывал? На блесну ловятся хищники, а в этом озере их практически не осталось.

Помимо спиннинга имелась удочка. Он отнес «пострадавшее» удилище в сторону, положил на камни. Пружинящей походкой вернулся к лодке, стал, расставив ноги, посмотрел вокруг. Туча наезжала, внезапно поднялся ветер, затряслись камыши. Вода покрылась рябью. Еще минута – и покроется кругами от дождевых капель.

Спохватившись, он отправился к лодке, выбросил из нее объемный рюкзак. Достал со дна проволочный садок с рыбой. Улов был знатный, десятка полтора – в основном жирные караси. Ловил на червя бамбуковой телескопической удочкой.

Он поднял садок, полюбовался на добычу. Рыба возмущалась, стучала хвостом, шевелились пухлые губы. Улов следовало погрузить в воду, прежде чем бежать к машине. Он достал из лодки заранее заготовленную рогатину с заостренным концом, вошел в воду и стал вкручивать ее в илистое дно. Садок положил рядом – не убежит. Работу прервал шум, возникший за спиной. Кто-то подходил, поскрипывала пока еще сухая глина.

– Ну, наконец-то, Дмитрий Васильевич… – Мужчина разогнул спину и обернулся. Лицо вытянулось от удивления, в глазах мелькнуло беспокойство: – Мы знакомы? Вы кто? Эй, подождите, что вы де…

Удар обрушился на голову – сравнительно мягким, но тяжелым предметом. Искры брызнули из глаз. Рыболов потерял сознание и упал на землю – вместе с первыми дождевыми каплями…

В столице было теплее. Там жарило солнце, расцветала природа. В Сибири же весна события не форсировала: деревья зеленели неспешно, плюс эти неприятные ветра и дожди…

Майор Кольцов поежился, поднял стекло, покосился на водителя ведомственной «Волги». Парень закусил губу, подался вперед, всматривался в дорогу. Проселок петлял между осинами, возникали ассоциации с фронтовой дорогой, по которой подвозят боеприпасы. Недавно по городу и окрестностям прокатилась гроза, почва раскисла. Автомобильная поездка затягивалась. Город давно оборвался, машина погружалась в дикую природу.

Майору недавно исполнилось тридцать пять. Он был сравнительно высок, русоволос, обладал представительной внешностью и толикой загадочности благодаря своим светло-серым глазам.

Машину тряхнуло на ухабе, водитель глухо чертыхнулся, пробормотал:

– Извините.

Кольцов обернулся. На заднем сиденье томились двое, прилипли к окнам – каждый к своему. Оба молодые, хорошо одетые. Вадим Москвин то и дело зевал, деликатно прикрывая рот. Он прибыл с Кольцовым и, в отличие от последнего, в самолете не спал. Хотя предупреждали: время другое, в Сибири будет день, и уже не поспишь. Второй пассажир был из местных – старший лейтенант Славин, брюнет с «усредненным» незапоминающимся лицом. Он повернул голову, изобразил подобие улыбки:

– Скоро прибудем, Михаил Андреевич, пять минут до Тепличного озера. Дорожка – так себе, но надо потерпеть. И с погодой сегодня не заладилось. Еще утром было солнце, тепло – не хуже, чем у вас в столицах. А потом как хлынуло, все пропало. Удивляюсь, что ваш самолет нигде не задержали. Диспетчеры в Толмачево – народ простодушный, могли и в Барнаул отправить, им-то что?

– Пусть только попробуют, – глухо проворчал светловолосый Вадим Москвин и снова с есенинской грустью уставился в окно.

Самолет действительно прибыл по расписанию. Признак дурного тона – отправляться в командировку в пятницу вечером. Но кому-то из начальства не терпелось. В «конторе» выходных не бывает. Дело особой важности – объяснили в высоком кабинете.

Прибыли вчетвером: помимо Кольцова и Москвина – Алексей Швец и Григорий Вишневский. Славин встретил их в аэропорту; хорошо, что один, а то прицеп пришлось бы искать.

«Серьезная команда, – оценил он состав столичной делегации, – неужели настолько все плохо?»

О делах в пути молчали – смотрели на шумный полуторамиллионный город. Даже в субботу улицы не пустовали, на выезде из города образовался затор: горожане рвались на природу.

Управление располагалось на улице с говорящим названием Коммунистическая. Там же, впритирку, – двухэтажное здание ведомственной гостиницы.

– Впервые в нашем городе, товарищи? – поинтересовался Славин. – Оно и видно, сочувствую. Без бутылки в наших хитросплетениях не разобраться. Один центр за неделю пешком не обойдете.

Город раскинулся на огромной площади по обоим берегам Оби. Кварталы частного сектора сменялись жилыми массивами. Над городом высился единственный «небоскреб», видимый с любого места – 25-этажная гостиница на привокзальной площади. Местные товарищи действовали четко – доставили быстро, тут же заселили в «отель», оказавшийся вполне приемлемым. Каждому – свой номер, пусть небольшой, но чистый и с телевизором.

– Балуете, товарищи, – одобрительно урчал Григорий Вишневский, рослый, черноволосый, из породы тех, на кого оглядываются женщины. – А мы по простоте душевной думали: хуже будет…

– Собирай людей, Николай, – распорядился Кольцов, – и рабочее помещение подготовь. Будем в курс входить, уж извиняй за испорченные выходные.

Через четверть часа их испортили окончательно. Михаил раскладывал вещи, когда в проеме показался возбужденный Славин.

– Виноват, товарищ майор. На Тепличном озере обнаружен труп. Тело принадлежит Запольскому Владимиру Кирилловичу – заместителю директора проектного института «Сибмашпроект». Вы упоминали это учреждение. Тема интересует? Жертва, по-видимому, рыбачила. Милиция уже там, обещали до нашего приезда ничего не трогать. Машина у подъезда.

Тема еще как интересовала! В случайные совпадения Кольцов не верил. Открытый чемодан остался в номере, Михаил задвинул его под кровать. Тащить с собой все войско смысла не было – взял Москвина, остальным приказал сидеть и ждать указаний. И нечего шляться по незнакомому городу!

В дороге выяснилось: тело нашли в озерной местности к северу от поселка Кольцово (Москвин тут же прошелся по «однофамильцу»), где недавно открылся научно-исследовательский институт молекулярной биологии. Места глухие, посещаемость низкая – только рыбаки да охотники.