Хозяйка замка Эдвенч (СИ) - Ром Полина - Страница 18

Частично смирившаяся с нашим присутствием, Мэнди пояснила:

-- Туточки трубы идут под полом, а по ним теплый воздух от печи. Оченно уж спальни гожие при замке! Ровно как госпожи какие, в тепле живем!

Мы с Барб так умотались, обустраиваясь на новом месте, что даже подгоревшая клейкая каша на ужин не испортила нам настроения. Мэнди добавила неплохие лепешки и кусок сыра. Так что мы спокойно ели за маленьким столом в углу, когда дверь распахнулась и вошел барон в сопровождении мужчины с огромным тюком мешковины в руках.

Барб отложила хлеб с сыром и почтительно встала, я, секунду подумав, сделала то же самое. Барон Хоггер кивнул, с любопытством оглядел меня и обратился к Барб:

-- Вот это разделишь сама, как найдешь нужным.

Солдат положил тюк на скамейку, и они вышли. А я растерянно заправила за ухо прядь волос: чепец был постиран и сейчас сох на подходящем по размеру чистом горшке. _____________________________________

Барон ушел, а Барб, посмотрев на Мэнди, строго спросила:

-- Ну, что скажешь? Останешься работать, аль другое место искать станешь?

Мэнди поколебалась, недоверчиво глядя на тюк, на Барб и снова на тюк, и решила остаться. Внутри мы обнаружили два новых шерстяных одеяла, довольно тяжелых, а значит, теплых. Большой рулон грубоватого небеленого полотна, и метров восемь-десять ткани получше.

Так у меня появилось одеяло, простыня и пододеяльник, который еще предстояло сшить. Новую мешковину-обертку я забрала, чтобы сделать тюфяк. Второе одеяло досталось самой Барб, а мне вместо матраса она отдала свое старое. Слишком уж оно было потрепанное.

-- Эх, Элиз, какое же у меня было богатое, пуховое, теплое-теплое! Ровно у госпожи какой. Ироды эти ничего из каюты твоей не дали забрать… -- с сожалением вздохнула кухарка.

Мэнди любовно, с довольной улыбкой, спрятала в сундук кусок хорошей ткани на сорочку или рубаху. Видно было, что она не ожидала такой щедрости от новой начальницы: судя по всему, ткани здесь дорогие.

Спала я как убитая, а с раннего утра мы начали отмывать кухню. Попутно Барб учила меня готовить сразу несколько блюд и в больших объемах.

-- Тут ведь, ягодка моя, важно, чтобы все одновременно на плите доспело. По центру самый жар идет, туда ничего не ставь вариться. Ежли томленое блюдо получается – оно завсегда вкуснее и не пригорает. А ежли что с корочкой румяной нужно, вот тогда в самую жару и пихай.

Первые несколько дней готовили самое простое. Густые супы, похлебки, сдобренные зажаркой и кусочками мяса, жареные лепешки с припеком. Меня удивило то, что в одном из закрытых горшочков хранилась пищевая сода. Я попыталась выяснить у Барб, откуда она берется и получила сильно удививший меня ответ:

-- Сказывают, что из озерной воды выпаривают, навроде соли. Она, конечно, соли-то подороже выходит, дак и в готовке ее надобно совсем чуть. Ежли лепешки там быстрые надобно состряпать на скорую руку. А так, лежит себе и лежит.

Про соляные озера я знала, а вот про содовые* слышала первый раз в жизни и сомневалась, не путает ли что-то моя наставница. Странным было и то, что сода оказалась изрядно соленой.

В перерывах между готовкой мы отмывали все, до чего дотягивались руки. Меня очень удивляла позиция Мэнди. Нет, она совсем не была ленивой и не отлынивала от работы. Но и учится она категорически не хотела.

-- Да мне-то этакое зачем надобно? Горшок супа или каши я и так завсегда сварю, безо всяких этих ваших тонкостев. Муж, пока не помер, ел да нахваливал. И пирог спеку, коли надобно. А жарить картошку – это все для богатеев. Эвон сколь масла извели!

Первые дни готовили на всех одно и то же. На стол барону отправлялась та же самая каша, что и солдатам. Но Барб говорила, что это не дело и нужно побыстрее осваиваться.

Мэнди охотно взяла на себя грязную посуду, мытье полов и прочее, но буквально через пару-тройку дней выяснилось, что нам просто не хватает рабочих рук: в замке появились еще лакей и горничные, три женщины. Приходили за едой скотники, да и солдат было больше двадцати человек.

Барб насупилась, сходила к себе в комнату, заменила на свежие и чистые свои чепец и фартук и храбро нырнула в дебри замка.

Вернулась она не слишком скоро, но очень довольная.

-- … а я ему тогда и говорю: дескать, вы, господин барон, уж как тама себе хотите, а ежли желаете приличный стол иметь, так берите нам на кухню еще работников! Вот так вот!

-- А он что?

-- А он и сказал, что пришлет с города девок, да чтобы я взяла, сколь надобно. И пообещал выделять мне деньгу, на зарплату им! О, как! Доверяет, значится! Ваш-то батюшка сам завсегда платил, да еще и любил…

Барб не договорила, с жалостью глянув на меня, и только махнула рукой. По-своему она была очень деликатным человеком и, похоже, просто не хотела мне напоминать о потерянном доме.

Через несколько дней на кухне появились еще три женщины-подсобницы. Стало полегче, но все равно я каждый вечер валилась спать без сил: тело мне досталось не слишком крепкое, а прежняя хозяйка явно никогда не занималась физическим трудом.

Я видела, что Барб меня бережет и жалеет, выбирая работу полегче, но сама старалась пахать наравне со всеми. Через несколько дней, закончив дневную возню, она сказала:

-- Большая ты умница оказалась, ягодинка моя. Оченно я переживала, что будешь жалеть себя да плакать. Я же вижу, тяжело тебе как, а ты и не сдавайся! Глядишь, и пошлет тебе осподь судьбу твою.

Она перекрестила меня и, тяжело переваливаясь, ушла в свою спальню – работа на кухне требовала очень много сил.

Больше всего меня радовало то, что туалеты здесь были в самом замке даже для слуг. Хоть и имели довольно непривычный вид – без унитаза, просто каменная плита с дырой, куда стекала вода.

Похожие я видела во время единственной поездки в Китай еще там, в своем мире. Разница была в том, что в этом туалете вода текла постоянно, омывая две огромные ступеньки для ног и смывая все, а в Китае приходилось нажимать кнопку.

Но все равно он был довольно грязный и пахучий: его никто и никогда не мыл, а беленые стены были местами совсем уж страшными. Кроме того, там было целых четыре таких дыры в плитах, а дверь не имела засова. Потому женщины ходили в туалет парами.

Руки после помыть было негде. Кухонных женщин Барб приучила быстро. Сама она была достаточно чистоплотной и требовала от женщин того же. За грязь под ногтями могла и обругать.

-- Чай господам готовим, а не свиньям каким! Ты вот мне в кастрюлю сейчас полезешь, а ну как увидит хозяин?! И тебя выгонит, да и меня не помилует!

Я училась всему, чему только возможно. За пару недель узнала значительно больше о кухне, чем за всю жизнь там. Что если руки смазать толстым слоем свиного сала – можно чистить от золы камин и печку, не боясь, что кожу разъест щелоком. Потом моешь руки – а вода получается мыльная.