Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки (СИ) - Марей Соня - Страница 16

Женщина кивнула.

— Нейт Ловис все о вас рассказал. Я главная благая сестра этого госпиталя, тут все мне подчиняются. На всякий случай предупрежу — мои поручения исполняются четко и беспрекословно. Даже то, что вы якобы магичка, — подчеркнула она едко, — не дает вам права задирать нос или своевольничать. А еще — белоручкам у нас не место. Если думаете бежать, то делайте это сразу.

Похоже, суровую нейру здесь все боятся. Она четко обозначила свои позиции и, кажется, намерена спустить с меня три шкуры. Но разве я, прошедшая семь кругов ада на кафедре нормальной анатомии и пережившая экзаменационные муки, должна испугаться?

— То, что мы пришли сюда, уже говорит о серьезных намерениях, уважаемая нейра Бовилл.

Секретарь обмолвился, что главная сестра происходит из нищего дворянского рода, поэтому ей пришлось работать. Она, как и прочие женщины здесь, не училась лекарскому искусству, а просто исполняет предписания.

— Так, для мальчишки тоже работенка найдется. Эй, Белла, тебе в помощь! — она махнула одной их молодых сестер, и та забрала с собой затравленно оглядывающегося Лика.

— Держись, друг мой. После госпитальных ужасов ты с полным правом сможешь называть себя мужчиной, — шепнула я ему на прощание.

— Сейчас мы направимся к крыло для самых маленьких. Надо будет покормить, переодеть, сменить постели и дать лекарства, — Бовилл описывала фронт работ, пока мы шли по длинному полутемному коридору.

Мимо прошаркала старушка с ведром и шваброй, а я вдруг ошутила резкий и неприятный запах извести. Сначала ничего поняла, но потом меня озарило: они что, используют хлорную воду для дезинфекции? В этом мире уже знают о свойствах хлорноватистой кислоты? Возможно, все не так плохо, как я думала поначалу.

В подсобном помещении мне выдали передник и чепец благих сестер, волосы я заплела в косу и убрала под платье.

— Порой к нам захаживают богатые и благородные женщины. Желая прослыть в обществе милосердными, они возятся с больными и берут с собой дочерей, — нейра Бовилл хмыкнула, показывая, что думает обо всем этом. — Чаще всего это доброта напоказ. Ведь всем известно, что девушка, которая проявляет внимание к чужим детям, станет хорошей матерью. Иногда это помогает отыскать достойных женихов.

— Я не благородная нейра и не ищу жениха. Мне просто надо заработать немного денег.

С губ женщины сорвался очередной саркастический смешок.

— Обычно молодые девушки, желая подзаработать, выбирают более простые способы.

— Сомневаетесь в моих моральных качествах? — спросила я с вызовом.

— Ох, нет, милочка. Но чувствую, что зубки у тебя острые, — она покачала пальцем. — Смотри не обломай.

Какая вредная тетка! Захотелось ответить в ее же тоне, но я лишь недовольно поджала губы. Ладно, моя цель — не поругаться. Придется потерпеть, и кто знает, быть может уже сегодня Бовилл станет разговаривать со мной по-другому.

Мы зашли в, позволения сказать, “палату”, где в деревянных кроватках лежали малыши до года. Я насчитала двадцать, не меньше. Кто-то кряхтел, кто-то кашлял и хныкал, кто-то тихонько возился в пеленках. Пожилая сестра складывала грязное белье в таз, меня она окинула заинтересованным взглядом, а после, подхватив свою ношу, вышла за дверь.

— Так, — нейра Бовилл потерла крупные ладони. — Приступаем. Я буду их кормить, а ты переодевай и меняй белье у тех, у кого не успела сменить Адель. Потом выполним предписания лекаря, им всем нужна микстура от кашля.

В ответ я недоверчиво посмотрела на нее. Всем одинаковое лекарство? Что ж, я еще посмотрю, что там за микстура, что с этими детьми и верно ли поставлены диагнозы.

Едва мы приступили к делу, как нейру Бовилл куда-то позвали, и я осталась в палате одна. В отсутствие этой женщины даже дышать стало легче. Первым делом приоткрыла оконные створки, чтобы проветрить душное, пропахшее детскими испражнениями помещение. На улице стояла солнечная безветренная погода, так что простудить маленьких пациентов я не боялась.

Тут к хору детских всхлипов присоединился оглушительный крик — один из малышей проснулся и тут же разразился громким плачем. Он сильно вспотел, и я поспешила его раскутать. Ребенок оказался мальчиком и выглядел месяца на три-четыре, был худеньким, нервным и слабым. Чувствуя смутную тревогу, я осмотрела его и обнаружила, что еще и окостенение родничков запаздывает, и кожа не совсем здоровая, а специфический запах пота добавил подозрений.

Во время моих манипуляций мальчуган кричал так, что закладывало уши. Взяв ребенка на руки, я присела на табурет и попыталась успокоить, но это не принесло результата. Зато в открытое окно проскользнул Уголек и сел возле моих ног.

— Чем занимаешься, мрряу? — спросил, лениво зевнув.

— Работаю, как видишь. Это ты бездельник и воришка.

Кот лишь фыркнул.

— Чего этот детеныш так орет?

— Его тревожат боли, — я с жалостью погладила головку мальчика. — Надо будет сообщить нейре Бовилл, а лучше кому-то чином повыше. Ему нужно особое лечение.

— А что насчет магии?

— Напомню, что я пока с ней не разобралась. Я вообще не знаю, что делать и как с этими силами обращаться. Тем более, не уверена, что такую проблему можно решить, лишь взмахнув волшебной палочкой или пробормотав набор слов.

Больше всего я боялась навредить. Самое страшное — это увидеть, как из-за моего неосторожного вмешательства ребенок закрывает глаза и перестает дышать. Просто кошмарный сон какой-то.

— Хотя бы попытайся, ну. Я не дам тебе перестараться. Помогу, так и быть.

— Нет, отстань от меня. Сам говорил, что я могу угодить в тюрьму.

— Ну давай, давай. Ты что, трусиха?

Уголек все подначивал меня, соблазнял, гипнотизировал своими колдовскими глазищами, потирался о лодыжки мордой. А потом прислонился теплым боком к ноге и замурчал.

Не знаю, почему поддалась. То ли сама внутренне этого хотела, то ли кот обладал даром внушения, но я положила ладонь на головку малыша и попробовала почувствовать в себе что-то… какое-то странное тепло, занимающееся в груди. Оно пульсировала в такт биению сердца и отдавалось уколами в ладони — более слабыми, чем до этого. Чтобы полностью сосредоточиться на этом ощущении, я закрыла глаза и прогнала из головы лишние мысли.

Я думала о том, что хочу найти источник боли и окутать его ласковым теплом, шептала слова утешения, пока крик не стал стихать. Все это время Уголек терся о мои ноги и тарахтел, как трактор.

Открыв глаза, я обнаружила, что малыш больше не плачет. Он удивленно рассматривал меня огромными серыми глазами и тянул ручку к лицу.

— Окна зачем раскупорила?! — раздался окрик нейры Бовилл, и я вздрогнула. — Детям нельзя охлаждаться!

— Здесь дышать невозможно, воздух должен циркулировать, тем более, на дворе лето, — я поднялась, аккуратно прижимая к себе малыша. — Больным нужно проветривание, чтобы в помещении не скапливалась зараза.

— Откуда ты только взялась такая умная? — она бросилась к окну, но чуть не запнулась о собственные ноги. — А животина что здесь делает?! — Бовилл уставилась на царственно сидящего на полу Уголька, ее глаза медленно наливались кровью. Но тот и бровью не повел.

— Это мой помощник.

— Да неужели? И как он тебе помогает? Склянки подает? Или молоком детей кормит?

— Уголек — волшебный кот, — пояснила я спокойно.

Бовилл цыкнула.

— Вся эта магия — не больше, чем ярмарочные фокусы. А настоящих магов по пальцам можно пересчитать, и они явно не залетают в наш госпиталь. Скажу Ловису, чтобы выгнал тебя, мне здесь не нужны…

— Зато ребенок успокоился, — я указала на малыша в своих руках, и лицо нейры удивленно вытянулось.

— Как ты его успокоила? Он же постоянно кричит и беспокойно спит, — спросила уже тише.

— Детей часто осматривают лекари? Взгляните сами, — я аккуратно уложила мальчика в кроватку и подозвала нейру Бовилл взмахом руки.

— Ну и что ты мне хочешь показать, чего я еще не видела? — тон женщины вновь стал недоверчивым и ехидным, но она все же приблизилась и вместе со мной склонилась над ребенком.