Опальный магнат (СИ) - Бузакина Юлия - Страница 33

- Ну, идемте же в дом. Я приготовила к вашему приезду восхитительное ризотто с грибами.

Мы переглянулись и последовали за ней.

Я была удивлена, что Габриэлла говорит по-русски. Все остальные друзья Виктора говорили на итальянском, и мне приходилось натянуто улыбаться.

Дом оказался небольшим, но уютным. Каменная арка разделяла столовую и гостиную. На второй этаж вела небольшая лестница. Там было две комнаты - уютная спальня с огромной кроватью и маленькая мастерская.

- Мама была художницей. Одно время ее работы были очень популярны у туристов, - занося вещи на второй этаж, пояснил Виктор. - После обеда, если захочешь, я покажу тебе ее работы.

- Очень хочу, - обрадовалась я.

- Можешь первой занять ванную и переодеться. Потом спускайся в столовую, будем обедать. Я пока поговорю с Габриэллой.

Я согласно кивнула. Мне не терпелось сбросить джинсы и майку и достать из дорожной сумки чудесное алое платье, которое Виктор купил мне перед самым отъездом из Флоренции. Длинное, струящееся вниз просторным шифоном и соблазняющее глубоким вырезом в области груди - оно будто было создано для меня. Платье стоило безумных денег, но едва заметив его, я будто заболела им, и Виктор без разговоров расплатился за подарок. Я даже не успела его примерить - мы опаздывали на поезд.

Быстро ополоснувшись в душе, я замоталась в полотенце и распаковала вожделенный наряд.

Платье село на меня, как влитое. Охваченная радостным возбуждением, я быстро нанесла на губы красную помаду и причесала волосы.

- Мама мия… - остолбенело рассматривала меня добродушная Габриэлла. - Виктор, кажется, ты получил самую красивую невесту из всех, которых мне приходилось видеть. А повидала я их немало, мой свадебный салон существует уже десять лет…

Виктор стоял у лестницы и смотрел на меня, не отрываясь. В голубых глазах плескалось то самое, что я никак не могла уловить в последние дни. Он протянул мне руку, помогая спуститься вниз, а потом медленно поднес мои пальцы к губам.

Кожу опалило его горячим дыханием. Наши глаза встретились, и догадка пронзила мое сердце. В его взгляде поселилась любовь. В тот же миг внутри, будто что-то надкололось. Все мое существо охватило дикое пламя. Ответная волна рождалась глубоко внутри, и ее уже было не сдержать. Я люблю Виктора. Люблю также сильно, как и он.

- Мама мия, мама мия, я просто обязана сшить свадебное платье для Наташи… - бормотала Габриэлла. - Виктор, позволь мне создать платье для твоей невесты… Я уже вижу его. Оно будет бесподобно!

- Да, пожалуй, лучше, чем ты, никто не сумеет сшить платье для Таши, - продолжая смотреть мне в глаза, рассеянно согласился Виктор.

За обедом мы не спускали друг с друга глаз. Все, о чем были мысли - я уверена, они у нас были одинаковые - это дождаться ухода Габриэллы и оказаться в спальне наверху...

О, как неистово мы любили друг друга после ее ухода! Выдержанное итальянское вино только еще больше подогревало наш внезапный голод.

Едва поднявшись на второй этаж, уже срывали ставшую тесной одежду, грубо терзались жесткими поцелуями, и скоро слились в едином порыве. Придавив меня тяжестью своего тела, Виктор врывался в меня рывками, заполняя до основания, и я никогда еще не желала его сильнее, чем в те мгновения. Наши стоны и всхлипы, тесно сплетенные пальцы рук, горящие желанием взгляды - все смешалось в терпкий коктейль наслаждения.

Я, будто куда-то провалилась. Сознание больше не подчинялось разуму. Желание полыхало ярким пламенем. Я хотела его вторжений еще, и еще, и у него откуда-то брались силы брать меня снова и снова… Его губы впивались в мой рот безжалостной чередой поцелуев. Руки сжимали, ласкали, гладили, и я бесстыдно извивалась и стонала, выгибаясь навстречу прикосновениям. Крики, стоны, смятые простыни, его жесткие и безумно желанные толчки внутри меня - мне казалось, я не смогу выжить в той лавине страсти и саднящего наслаждения, которое он дарил своим вторжением в мой нежный и хрупкий мир.

На Тоскану опустилась ночь. Из распахнутого окна повеяло желанной прохладой. Измученная нашей долгоиграющей страстью, я медленно приходила в себя. Все тело ныло, но внутри растекалось бесстыдное блаженство.

- Давай, поднимайся, я набрал тебе ванну, - появился в дверях спальни Виктор. В одних бриджах, с влажными после душа волосами он был совершенно не похож на того Янковского, с которым я столкнулась в Черной Башне. Это был мой Виктор. Тот, которого я любила больше жизни.

- Не хочу, - пытаясь прикрыться простыней, замотала головой я. - Вот если бы ты принес мне кофе в постель, я была бы счастлива…

Виктор улыбнулся и в следующий миг подхватил меня на руки вместе с простыней.

- Сначала ванна, потом кофе. А еще лучше ужин.

Не успела я опомниться, как оказалась в тепло-горячей ванной с божественным ароматом.

- Какое блаженство… - погружаясь в воду почти полностью, только и могла выдохнуть я.

Довольный собой, Виктор обворожительно улыбнулся.

- Я знал, что тебе понравится.

Опустившись передо мной на колени, взял в руки мыло ручной работы и принялся осторожно намыливать мое тело. Преданно глядя в мои глаза, он с нежностью касался моей истерзанной нашей обоюдной страстью кожи.

В этой нежности после бурного и дикого секса, было что-то особенное, трогательно-нежное, родное. Я не удержалась, коснулась ладонью его колючей щеки.

Слова сами собой сорвались с языка.

- Я люблю тебя.

Он втянул грудью воздух и поймал мои мокрые от воды пальцы рукой.

Сплетя пальцы наших рук, мягко потянул меня на себя.

- Я тоже тебя люблю… никогда никого не любил так сильно… - опалил его хриплый шепот мою шею.

Наши губы слились в поцелуе. Обволакивающий, расслабляющий, наполненный любовью - нежный поцелуй разливался горячим теплом в груди, внизу живота и дарил ни с чем несравнимое наслаждение. Стоящий передо мной на коленях Виктор, тепло горячей ванны, наши сплетенные пальцы рук - все меркло в волшебной прохладе тосканской летней ночи.

Потом мы долго сидели на террасе за столиком, уставленным итальянскими угощениями, оставленными в обед Габриэллой. Медленно потягивали кьянти и слушали, как поют цикады в саду. Мы просидели почти до самого рассвета. Мне было хорошо, как никогда. От вина, от Виктора, от простого и уютного итальянского дома, оставленного ему в наследство мамой.

На следующий день мы проспали до самого обеда. Заботливая Габриэлла заходила к нам, но не стала тревожить. Просто оставила на террасе свежие круассаны в небольшой плетеной корзинке.

Кофе казался божественным, хоть я и не получила его в постель. Что поделать, я встала раньше Виктора. Но нам повезло, на террасе была тень, и можно было спокойно пить кофе с круассанами, наслаждаясь свежим воздухом.

- Видишь, там вдалеке башню?

- Да. Что это?

- Местная церковь. Хочешь, обвенчаемся в ней?

- Хочу. Если подруга твоей мамы сошьет мне платье, я буду похожа на местных невест.

- Ее платья ручной работы стоят очень дорого, но такого больше нигде не найдешь. Твое платье будет единственным в своем роде. Уверена, что готова доверить именно ей такую щепетильную работу?

- Конечно, уверена! Я еще никогда не была счастливее, чем сейчас.

Мы замолчали. Обменялись понятными только нам двоим взглядами и просто пили горячий кофе, наслаждаясь тишиной.

Я украдкой вздохнула. Будь моя воля, я бы осталась на этой террасе навсегда. Вдали от суеты, шумных дорог и городского безумия.

- Вить, а какой она была? Твоя мама?

Он вздохнул и взял меня за руку.

- Красивой. Нежной. И…она меня любила.

- А как ее звали?...

- Елена. Хочешь, покажу ее мастерскую?

- Она была художницей?

- Да. Рисовала в основном портреты. Но иногда любила создавать и пейзажи. Пойдем, увидишь все своими глазами.