Стражи миров - Ильина Наталья Леонидовна - Страница 39

Ррхан отступил, не сводя горящих глаз с человека.

«Стражей воспитывали Крылатые. Песни говорят, что Крылатые и Псы похожи. Песни говорят, что Крылатые и Псы никогда не враждовали между собой. Этот человек не знал слово, но мог говорить с Псами и с Крылатыми, а те, другие, не могли. Этот человек не мог соврать Псу, даже когда хотел…» — Ррхан думал.

— Я решил, — проворчал наконец Пёс. — Мы пройдём через Переход. Я, Ррхан, буду говорить с Крылатыми. Ты слишком молод, чтобы я мог опираться на твои слова. (Ты ещё щенок, — услышал Рикон и не обиделся.)

— Когда? — только и спросил он, делая попытку подняться.

— Когда ты сможешь идти по водяной тропе, дурень, — отозвался Пёс.

— А что случилось с моим спутником?

— Не знаю, спроси у Арха.

Арх презрительно приподнял верхнюю губу и буркнул:

— Разведчики не тронули мага. Маг даже не знает, что они там были…

Но прошло ещё два долгих дня, пока Рикон не почувствовал себя лучше. Псы стаи сторонились его, а щенки, наплевав на грозное ворчание матерей, приклеились к нему намертво. Забавные, неуклюжие, большелапые создания таскали ему ветки для игры, кусались, напрыгивали из засады, подставляли брюшко и разрешали чесать за ушами. Он мог избавиться от шумной компании только в норе Ррхана, куда никто не заходил без дозволения хозяина. Все щенки до единого прекрасно понимали Рикона, а он слышал их смешной щенячий визг, как лепет несмышлёных детей. И это его больше не смущало. Ррхан рассказал ему о схожести Псов с Крылатыми конями.

В путь они отправились на рассвете. Две группы по три разведчика в каждой ушли искать следы Чары, а Рикон в сопровождении Ррхана и мощного серебристо-чёрного Пса по имени Шир двинулся к Водопадам. Шир без удовольствия подставил Стражу широкую спину, грозно прорычав, что он не лошадь и вцепляться себе в бока не советует. Едва Рикон успел запустить пальцы в густую шерсть на холке Пса, как тот прыгнул, и деревья замелькали у парня перед глазами, только успевай уворачиваться от нижних ветвей.

Длинные прыжки, переходящие в тряскую рысцу, и всё это — на подвижной, гибкой спине Шира, очень скоро заставили Рикона порадоваться тому, что он не ел ничего существеннее горьковатых крупных ягод и жёстких клубней чего-то, напоминавшего сырую брюкву, за то время, что приходил в себя среди Псов. Желудок уже раз двадцать подкатывал к самому горлу, но извергать ему было попросту нечего. Если бы куртка и штаны парня не были сшиты из кожи, от них давно остались бы одни лохмотья.

Звери трусили по густому лесу с такой скоростью, с какой сам Рикон мог бы пробежать совсем недолго, и останавливаться, похоже, не собирались. Крепкие стволы росли густо, а между ними топорщился кустарник и молодая поросль, через которую уверенно двигались Псы.

Ррхан сторожко вертел большими треугольными ушами, весь вытянувшись в одну безупречную линию нос-хвост. Шир не был так напряжён, его задачей являлось всего лишь не потерять своего наездника, оставив подвешенным его на ближайший шипастый куст, например. Под густыми кронами сохранялся прохладный зелёный сумрак, и Псы бесшумно скользили в нём.

Далеко за полдень они, наконец, остановились у небольшого ручейка.

Рикон безвольным кулём свалился со спины Шира, разминая онемевшие пальцы рук, на которых оказалось довольно много выдранной из гривы зверя грубой шерсти. Сырая пожухлая листва мягким ковром укрывала землю, вокруг стояла неестественная тишина. Псы лакали из ручья, оглушительно громко роняя в воду языки. Рикон, с трудом поднявшись на ноги, тоже добрался до ручья и встал на четвереньки рядом с ними, окуная голову в холодную воду. Когда он освежился и напился, Псы уже сидели чуть выше по берегу. Ррхан оставался таким же настороженным, а Шир просто отдыхал, забавно развесив уши и глядя в никуда замутнёнными глазами.

— Долго ещё? — поинтересовался Рикон, устраиваясь рядом.

— Два перехода. Один до заката, второй на рассвете. Ночью ты будешь засыпать и падать. Неудобно. — Ррхан пристукнул кончиком хвоста по земле.

— А почему кругом так тихо? — понижая голос до шёпота, спросил Рикон.

— Псы — охотники. Кому хочется стать добычей? Прячутся. Ты правда никого не слышишь? — Ррхан вопросительно склонил голову.

— Даже птицы молчат, — кивнул Рикон. — А ты слышишь?

— Конечно. Всех и каждого в округе. Птицы глупые. Все прячутся, ну и они на всякий случай. Есть хочешь?

— Не-е, — испуганно помотал головой Рикон. Его до сих пор немного подташнивало. Тревожные мысли о Чаре не оставляли, и мимолетное облегчение, которое он испытал, узнав, что Псы начали поиски девушки, давно прошло.

Ррхан поднялся и прогнул спину, вытянув вперёд длинные передние лапы. Когти пропахали сырую землю. Глаза могучего Шира приобрели осмысленное выражение, он тоже поднялся, встряхнувшись. Более длинная шерсть на затылке и шее, та самая жёсткая грива, за которую всю дорогу цеплялся Рикон, взметнулась туда-сюда.

— Подъём, Страж, — грубовато поворчал Пёс.

Рикон со вздохом оторвался от неподвижной, такой надёжной земли и забрался на жёсткую, играющую мышцами, покрытую скользящим мехом спину Шира.

Время подошло к полудню, когда они приблизились к Водопадам настолько, что рёв воды заглушил все остальные звуки в мире. Рикон не узнавал местность, где они были с майстером Гроссом совсем недавно, но Псы двигались решительно, пусть и чрезвычайно осторожно. Ррхан шёл носом по земле, словно обыкновенная собака, взявшая след. Только была эта «собака» размером с пони, а в широкой и длинной пасти прятала частокол острых, словно хорошие клинки, зубов. Выражение жёлтых настороженных глаз не имело ничего общего с тем, как смотрел бы зверь.

Они вышли к обрыву, и Рикон, заглянув вниз, попятился. Эта «тропа», на которую уже соскользнул Ррхан, больше походила на путь к эшафоту и вела, уходя круто вниз двухметровыми уступами ненадёжных камней, прямо в бурлящую бездну.

— Спускайся, Страж. Возьми меня за хвост. Шир подстрахует тебя сзади, — прозвучало у Рикона в голове предложение вожака, минуя преграду для звука из леденящего душу грохота. Рикон неуверенно сполз на первый из уступов.

…Гораздо ниже и дальше того места, где начался спуск, выяснилось, что этим путём пользуются. Или пользовались. В трещины отвесной стены были вбиты железные клинья, изрядно проржавевшие, с кольцами, через которые проходил толстый просмолённый канат. Рикон, ползущий по тропе на подгибающихся ногах, цепляясь то за хвост Ррхана, то за этот канат, отплевываясь от внезапных ударов рушащейся воды, полуослепший и совершенно оглохший, чуть не сорвался вниз, когда Ррхан вдруг исчез. Но вынырнувший из-за водяной стены Пёс буквально втащил его в тёмное нутро скалы, а следом подпихнул мокрый Шир, ввалившийся туда же. Псы дружно отряхнулись, ворча и фыркая, окатив Рикона очередной порцией холодной воды, но ему было уже всё-равно — он давно промок насквозь. В сапогах хлюпало, с отяжелевшей одежды лились ручьи.

Ррхан осторожно двинулся вперёд, в темноту. Рикон шёл рядом, почти прижавшись к влажному боку зверя. Их окружил непроницаемый, знакомый Рикону по недавнему путешествию туман, и они вышли в ту же сырость и холод уже с другой стороны Перехода. Выходом из пещеры служила узкая щель в скале, от которой, ничем не обозначенная, но менее сложная тропа вывела их в сторону от ревущей воды — здесь заканчивался Водопад, но не заканчивался разлом. Из расколов и трещин каменного обрыва торчали кусты и пучки травы, а край отвесной стены понижался, сходя почти на нет где-то далеко впереди. Тропа уходила вверх. Ещё одна, никем не охраняемая. Никому не известная. Псы карабкались по камням с необычайной ловкостью. Пальцы на их лапах, которые сразу показались Рикону слишком длинными, растопыривались теперь наподобие человеческих, вцепляясь в поверхность тропы. Рикон пыхтел между ними, оскальзываясь, хватаясь руками за уходящую вверх стену, прижимаясь к ней всем телом.