Наш нянь - некромант (СИ) - Гуськова Юлианна - Страница 31

– Правда? Спасибо, – поблагодарил я её и спросил. – Зачем тебе дома лаборатория?

– Иногда она нужна мне для работы, – как-то уклончиво ответила она.

Я невольно поймал себя на мысли, что мне следовало бы запросить данные на всю семью Риссет. Просто для справки.

Осторожно убрал нитку в одну из баночек из-под печенья, чтобы не повредить образец. Банку аккуратно положил в карман рюкзака.

– Что ты делаешь? – тут же заинтересованно сунулись ко мне дети, пока я занимался сбором образцов. – Мы тоже хотим.

– Да вы даже не знаете, что я делаю, – цыкнул я, закатывая глаза. – Просто идите вперед и смотрите под ноги.

– Вы занимаетесь шпионскими штучками? – хитро сощурил глаза Даскен.

– Отчасти, – фыркнул я, а близнецы внезапно решили со мной поиграть:

– Дядя Рот, а отгадайте, кто из нас Даскен, а кто Тревис, – закружились и встали предо мной братья.

Отличал я близнецов всегда на каком-то интуитивном уровне. Сейчас на их лбах не было опознавательных квадратиков. Пользуясь способом Дель, я разделял их по пробору волос – у одного он был направо, а у другого налево. Однако сейчас они были в шапках и в одинаковой теплой одежде, поэтому я лишь наклонил голову набок. Это не иллюзия, которую можно развеять. Как мне их различить-то?

Я нахмурился, проводя внутренний анализ. Интуиция это, конечно, хорошо, но все же…

Прикрыв глаза, я проанализировал ауру каждого из мальчиков – ни единого отличия. Внешность? Да, какие-то детали разные, если очень сильно приглядываться, но не настолько, чтобы запомнить эти мелочи, как существенные отличия. Но что-то неуловимое есть – взгляд, улыбка. Я не так хорошо знал детей, чтобы быть уверенным на сто процентов, а потому ляпнул наугад:

– Тот, кто справа – Даскен, а слева – Тревис.

– Неправильно-неправильно, – засмеялись они, вновь завертевшись на месте, а Риссет, которая подошла к нам, фыркнула:

– Врунишки. Миан все верно сказал, – указала она на только заметные ей детали. – Даскен, когда улыбается, невольно поджимает нижнюю губу, а у Тревиса другой прищур глаза. И это не главные различия. Они совершенно не похожи друг на друга. – Она мягко приобняла их, а мальчики насупились:

– Мы все равно не понимаем, как ты нас всегда отгадываешь? – надулись они, словно это их огорчало.

– А я все равно не понимаю, почему вы любите играть в эту игру и носить одинаковые вещи, – щелкнула она мальчишек по носу. – Впредь буду покупать вам разные вещи, чтобы вы никого не вводили в заблуждение.

– Это очень весело, – не согласились они с сестрой.

– В этом есть своя изюминка, – поддержал и я их. – У моего знакомого есть брат-близнец. И когда есть человек, который может заменить тебя при необходимости – это очень удобно. Особенно если вы хотите стать членами КСБР, – подмигнул я юным некромантикам.

– Возможно, это подойдет только для тех мероприятий и того общества, где тебя не знают. Мне кажется, когда хорошо узнаешь близнецов, можно научиться видеть разницу, – продолжала настаивать Риссет на своём, а я решил дальше не развивать эту тему.

Речь зашла о детях, а потому я вспомнил, как просил у Тартиса одолжить нам собаку. Он вроде бы не был против, однако мы договорились, что он сам привезет Эзель и научит неоромантиков заботиться о ней. Однако чем больше я об этом думал, тем больше у меня было сомнений: я не знал, о ком мне переживать в данной ситуации, о детях или собаке, ведь за нее мне тоже придется отвечать? Может, сходить на кладбище животных и поднять там чей-нибудь скелет? С нежитью как-то попроще – кормить не надо и можно не беспокоиться, что дети оторвут ей хвост. Стоит предложить Тартису эту идею.

Спустя полчаса мы пришли к тому месту, о котором Риссет рассказывала с таким одухотворением. Поглядеть было на что – водопады зимой действительно прекрасны.

– Давайте расставим палатку, – взяла Риссет руководство операцией на себя, довольно ловко управляясь с нашим снаряжением, если так можно назвать все те вещи, что мы взяли.

Мы с близнецами стали послушно раскрывать сумки одну за другой, в поисках всего необходимого. Риссет была обладательницей большой палатки, в которую могли вместиться мы все. Это меня чуть-чуть удивило. Я вроде бы видел ее дом, но не припоминаю кладовки, где она могла хранить что-то подобных размеров.

Раскрыв палатку, мы разложили спальники, а снаружи предполагалось соорудить костер. Разводить мы собирались его не только для тепла и уюта на свежем воздухе, но и для того, чтобы пожарить мясо и зефир. Продукты были поделены просто – я готовлю мясо, а мальчишки сладости. Риссет продолжала, аки пчелка, обустраивать наше гнездо на ближайшие сутки.

– Какой красивый огонь, – пробормотал Даскен, привалившись к Тревису и вертя веточки, на которые был насажен зефир.

– Нет ничего лучше обжаренного до золотистого цвета зефира, – вздохнул Тревис, а брат кивнул, подметив:

– Лучше всего, когда зефир сочетается с шоколадом и крекерами.

– Настоящие некроманты должны в большей степени любить мясо, – вставил я пять монет, огорчившись, что дети не смотрят с таким восхищением на прекрасное мясо, которое я медленно обжаривал.

Ради сегодняшнего похода я уже в пять утра был на рынке, чтобы купить самое свежее и самое вкусное, на мой взгляд, мясо. Свинина, говядина, курица – в моем ассортименте было все самое необходимое, чтобы наверняка угодить предпочтениям семьи Форс. В армии я часто помогал с готовкой и научился там многим приемчикам.

– Мы любим мясо, но мы часто едим его, а зефир жарим лишь в походе, – объяснили дети свою позицию, а мне пришлось признать, что в этом есть доля истины.

Но я все равно был на стороне нашего предполагаемого шашлыка.

Пролетавшие над нашими головами птицы очень заинтересованно поглядывали на благоухающую еду, но кормить наглых хищников я не планировал. Я купил мясо, что поесть самому и накормить Риссет с детьми, а не всяких летающих чудовищ. Когда одна из птиц приземлилась на нашу поляну, став медленно подходить, я махнул рукой, ставя щит. Птица стукнулась клювом о невидимую стену и с громким криком улетела прочь. Нечего на чужое добро покушаться.

– Как идет готовка? – Риссет наконец закончила все дела и присела рядом с нами, стягивая с рук красные перчатки и кладя их рядом.

– Зефир уже готов, – лучезарно улыбнулся Даскен, протягивая сестре одну из веточек.

– Дядя Рот, вы тоже возьмите, – подошел ко мне Тревис, мило наклонив голову набок, а я с долей сомнения посмотрел как на чуть подгоревшую кору ветки, так и на почерневший зефир.

Кто-то из них говорил о золотистой корочке? Им готовить еще учиться и учиться. Наверное, если у меня будут дети, то я отдам их на стажировку к знакомому шеф-повару – все должны не только уметь готовить, но и делать это правильно, вне зависимости от своего возраста.

– Спасибо, – неразборчиво сказал я, уже откусывая от сего шедевра кулинарии. Может быть, это и выглядит плохо, но не смертельно.

– Как сладко, – зажмурилась Риссет от удовольствия.

Мне казалось, что если бы она была кошкой, то могла бы замурчать от удовольствия.

– Миан, тебе нравится? – уточнила у меня она, а я не стал врать:

– Бывает и лучше, но есть можно. Это какая-то традиция жарить зефир или вам просто нравится его вкус? – попробовал я выяснить причины приготовления странного продукта. Сладкоежки меня бы не поддержали в этом вопросе, но я был убежден, что лучше мяса ничего нет.

– Так получилось, – неопределенно пожала Риссет плечами, дуя на горячий зефир. – Наши родители всегда готовили его, поэтому мы не забываем семейные традиции и берем его с собой в любые поездки, – достаточно просто объяснила она, а я немного напрягся.

Я не считал смерть родителей чем-то сверхъестественным, всех нас ждет один конец – смерть. Одно дело – Риссет, совсем другое – дети более младшего возраста. Конечно, если все правильно объяснить, то проблем не возникнет, но, с точки зрения детской психологии, стоит ли так легко упоминать об этом?