Жена в подарок от Бывшей (СИ) - Шевцова Наталья - Страница 20

[2] «Pro bono» (от лат. pro bono publico «ради общественного блага») — оказание профессиональной помощи благотворительным, общественным и иным некоммерческим организациям, а также малообеспеченным слоям населения на безвозмездной основе.

[3]Куарры — клан вампиров-воинов — они обладают сверхъестественной силой и скоростью, ведут дневной образ жизни и могут обходиться без человеческой крови (им её полностью заменяет кровь животных).

[4] Бернианцы — клан темных вампиров, они обладают сверхъестественной силой и скоростью, очень умны и хитры, ведут исключительно ночной образ жизни и питаются исключительно человеческой кровью и энергией.

[5] Аундайцы — клан магически одаренных вампиров, Майкл Сторм и Люк Рейн — представители именно аундайцев, они обладают сверхъестественной силой и скоростью, возможностью внушать и читать мысли других людей. Аундайцы — не могут, как куарры, совсем обходиться без человеческой крови или вести полностью дневной образ жизни (чем выше солнце, тем тяжелее им переносить его).

[6] Strategic Forecasting Inc. (в основном употребляется сокращение Stratfor) — американская частная разведывательно-аналитическая компания. Stratfor, в неформальных кругах, называют «теневым ЦРУ».

Несмотря на то, что накануне ночью она довольно быстро уснула, спала Милдред плохо. Несколько раз просыпалась, с замиранием сердца вслушиваясь в монотонное щелканье пальцев Сторма по клавишам ноутбука, пытаясь найти смысл в обрывках бредового, почти кошмарного по своему содержанию сна, но снова и снова терпела неудачу.

Поэтому оказавшись в полном одиночестве и к тому же убаюканная монотонным гудением моторов самолета, она вопреки своему решению всё хорошенько обдумать, вскоре уснула.

На сей раз ей снилась её работа. Ей вообще часто снилась работа. Поэтому вначале в этом сне не было ничего удивительного.

Доктор Милдред Райт, получившая срочный вызов, бежала по больничному коридору, и под подошвами ее мокасин ворчливо поскрипывал линолеум.

— Сюда, доктор Райт! — подсказала ей медсестра.

— Угу, — отозвалась Милдред и, словно самонаводящаяся торпеда, влетела в операционную.

Все, кто был в операционной, как один устремили на неё исполненные облегчения и загоревшиеся надеждой взгляды. Окинув профессиональным взглядом комнату и увидев разложенные на лотке инструменты, штативы многочисленных капельниц, она обратилась к интерну:

— Что у нас тут?

На экране монитора аритмично дергалась синусоида пытавшегося убежать от смерти сердца.

Кардиохирург-стажер Лина Кортел сбивчиво залопотала.

— Плановое аортокоронарное шунтирование[1]… Вначале всё шло как по маслу. Но затем, непонятно почему коронарную артерию закупорил непонятно откуда взявшийся тромб, и пока я возилась с ним, объявился другой, а потом следующий…

— Соберитесь! — рыкнула Милдред, не понимая как можно было не справиться с простейшей, широко-распространенной в кардиологической практике операцией. — И по существу!

— Зрачки ровные, реагируют, лёгкие чистые. Давление пятьдесят на ноль и продолжает падать. Мы выполнили все положенные в подобном случае процедуры, вливаем лактат Рингера, но нормализовать давление не удается, — чётко, ясно, словно солдат на плацу, отрапортовала одна из медсестер.

— Наденьте на меня халат, — распорядилась Милдред, натягивая перчатки.

Возле неё тут же возникла медсестра со стерильным хирургическим халатом в руках. Доктор Райт просунула руки в рукава халата. Кто-то из медсёстер уже надевал ей на голову шапочку, убирая под неё её белокурые, до плеч, волосы. Ещё одна медсестра уже надела на неё маску.

Поняв, что от стажёра, толкового и полного ответа она не добьётся, вооружившись фонендоскопом, Милдред принялась за осмотр пациента. Общий поверхностный осмотр занял всего несколько секунд.

Доктор Райт уже давно сбилась со счёта, сколько аортокоронарных шунтирований она сделала в своей жизни — и все они были успешными. Да и в профессионализме своего интерна она тоже не сомневалась. Милдред была уверена, что напортачить Лина не могла. Поэтому услышав лопотание своей протеже, она была скорее раздосадована тем, что молодому доктору отказало хладнокровие в критической ситуации, чем обеспокоена ходом операции.

И совершенно зря…

Словно в подтверждение этой её мысли, тут же раздался возглас медсестры:

— Упало до сорока!

— Кровь?! — крикнула она.

— Уже подвешиваю! — отрапортовали ей.

Секунды понеслись с бешеной скоростью.

На грудь пациента накинули стерильную простынь.

— Приготовьте отсос и прокладки, — распорядилась Милдред и взяла в руки скальпель.

Скальпель всегда был словно продолжением ее руки. Поэтому ощутив приятную, прохладную гладкость стального инструмента, она сразу успокоилась. Время замедлилось.

Она развела края грудной клетки в стороны и оценила состояние коронарных артерий.

— Чёрт!

Решение, проводить оперативное вмешательство с применением аппарата искусственного кровообращения или без, принималось оперирующим хирургом накануне плановой операции исходя из оценки степени поражения коронарных артерий сердца. И Милдред просто не могла понять, куда смотрела Лина Кортел, когда делала пациенту коронарографию! На сердце этого пациента в принципе нельзя было оперировать, не говоря уже о том, чтобы оперировать без аппарата искусственного кровообращения с применением лишь «стабилизатора» для шунтирования.

— Продолжаем с искусственным кровообращением! — отрывисто распорядилась она.

Руки доктора Райт двигались быстро и умело. Ловким движением она ввела обе трубки, аппарата искусственного кровообращения: первую — в правое предсердие для отведения венозной крови, вторую — в аорту для обеспечения поступления туда насыщенной кислородом крови.

Услышав монотонное гудение машины, Милдред наложила на аорту зажим, изолировав сердце от аппарата, и сделала уверенный надрез. Теперь она могла оценить истинные размеры проблемы. Пока она ещё не сделала надрез, она надеялась, что всё, что ей будет нужно — это заменить участок аорты, но дело оказалось гораздо серьёзней. Поврежденной оказалась не только аорта, но и её основание. Что же касается коронарных артерий, то они держались на честном слове патологического лжеца.

— Будем менять аортальный клапан! — сообщила она вслух, чтобы все в операционной поняли, что дело только, что стало ещё серьёзней.

В этот момент случилось то, что не случалось с доктором Райт никогда. Более того, такое, в принципе, не могло случиться.

Зажим, изолирующий сердце от аппарата искусственного кровообращения вдруг сам собой соскочил. Из поврежденной артерии струей хлынула кровь, попав ей в глаза и ослепив её. Её рука дернулась, скальпель выскользнул из её рук и вонзился в сердце пациента у самого его края, сделав сантиметровый разрез.

Сумасшедшим усилием воли она заставила себя не паниковать.

Кровь хлынула на простыни, на саму Милдред и затем потоком полилась на пол. Халат Милдред мгновенно пропитался кровью и прилип к телу. А фонтан крови из продолжавшего честно выполнять свою работу сердца всё бил и бил. И кровь на пол все лилась и лилась…

Ещё не всё потеряно. Первое, что нужно — это остановить кровотечение.

— Отключите аппарат! — распорядилась она, практически в ту же секунду.

Милдред всегда предупреждала своих пациентов о том, что в рамках профессиональных компетенций врача-кардиолога, она сделает всё, что возможно, остальное же в руках Господа Бога. И это же она говорила и себе, когда ей случалось терять пациентов.

Однако в этот раз — она допустила ошибку. Нет, не ошибку — преступную халатность.

— Господи, прости меня… — прошептала она, как только почувствовала, что к её халатности добавился ещё и непрофессионализм — впервые в жизни, в критический момент у неё вдруг задрожали руки.

— Милдред! Мисс Райт! Милдред! Да, проснитесь же, Милдред! — кто-то неистово и более чем чувствительно хлестал её по щекам.