Жена магистра (СИ) - Гуськова Юлианна - Страница 35

В одной руке я держал блокнот с инструкциями, в другой нежную ладонь Талии. Одним глазом я вчитывался в указания, другим рассматривал ее новый маникюр. Днем я не заметил, но мне нравится. И когда только успела?

«Крепко сжать ее руку…»

Я перечитал это предложение несколько раз и всерьез задумался, насколько крепко ее нужно сжать? Помнится, когда мы спали вместе, и я хотел обнять ее, то она во сне заехала мне по солнечному сплетению, а после вовсе ударила пяткой по плечу. Не знаю, как ей это удалось, но повторять свои ошибки мне как-то не хотелось. Немного подумав, вооружился бесхозной подушкой, используя ее как неплохой щит.

Вновь заняв положение на кровати, взял Талию за руку, начав читать дальше.

«Взломать мысленные щиты и аккуратно проникнуть в ее сознание…»

Как мне казалось, с первым пунктом нет никаких проблем. Я преподаватель высшей некромантии или кто? Что может быть проще, чем взломать щит? Да с этим и первокурсник справится. Ладно, с первокурсником я перегнул, но четвертый курс бы без проблем справился с подобной миссией. Самое сложное - лазить в чужом сознании незаметно, чтобы не потревожить девушку.

Спустя двадцать минут я понял, насколько сильно ошибся в собственных суждениях. Ума не приложу, как и откуда у Талии такая мощная защита, что я – некромант в пятом поколении не могу даже чуть-чуть вывести ее из строя. Я знал, что девушка очень талантливая, способная пусть и юная магиня, но то, что Талия сильнее меня в магическом плане я пока что не мог признать. Хотя плетение ее щитов доказывало мне обратное, заставляя меня ковыряться с ее защитой упорнее. Нужды в подушке не было, поэтому она уже давно валялась на полу.

Когда время уже приближалось к шести часам я наконец-то смог обнаружить корень проблемы. Пообещав себе, что я, во что бы ни стало, выясню, о чем мечтает Талия, я с убийственным взглядом взглянул на какой-то амулет, который висел на ее шее, на веревочке. Так обычно носят только защитные кулоны. Попытался аккуратно снять его с шеи девушке, но замок тоже был зачарован. Мысленно ругая и себя, и четвертый курс, который ни в чем не был виноват, и девушку, которая ночует в моем доме со столькими заклинаниями, словно завтра собирается на войну с гоблинами и на мантикору, которая начала храпеть, пытался снять чары с ее кулона. Когда и подобная деятельность не увенчалась успехами, то я решил поступить так, как поступил бы уже любой другой мужчина на моем месте. Оставив троицу спать дальше, направился на поиски кладовки в моем доме.

Инструментами я пользовался довольно редко, предпочитая магию, но сейчас обстоятельства вынуждали. К сожалению, отношения с отвертками у меня не заладились с самого начала, поэтому вместо них я использовал ножи. Портить любимые кинжалы для подобной ерунды я не хотел, поэтому прихватив коробку с ножами-отвертками, принялся вновь возиться с кулоном Талии, разумно решив, что после поломки любая вещь перестает работать и магические артефакты не исключение.

Склонившись над шеей девушки, стал ковыряться ножом, дважды порезав пальцы, когда нож сорвался. За Талию я не переживал, с такой защитой об нее даже метеорит разобьется, но все-таки работал аккуратно. Время поджимало, вот-вот должен был прозвенеть будильник, поэтому вытирать кровь, которая стекала по моим ладоням, мне было некогда. Порезав пальцы в третий раз, я начинал шипеть не хуже Элео в плохом настроении. Хоть порезы и не были глубокими, но крови было столько, словно я только что вернулся с битвы. Шея Талии уже тоже была в моей крови, но я не сдавался. Уже не шло речи о том, чтобы залезть в голову девушки, сейчас я вел борьбу с амулетом, который бросил мне вызов и как бы то ни было обидно, побеждал. Хоть мне не удалось вывести его из строя, зато поцарапал я его знатно. Шашлык мог бы мной гордиться, однако…

- Папа иди сюда! Дядя Кейверен тут какую-то девушку убивает, давай посмотрим! – звонкий детский голос отвлек меня от моего дела и я с изумлением повернулся к проходу.

Со стороны картина была определенно прекрасной. Девушка раскинулась на кровати, ее шея окровавлена, а над ней самой склонился тип в черном плаще с тремя ножами, и который еще и держит бедняжку за руку. Думаю, Порент имел в виду что-то другое, говоря о том, что со стороны это смотрится романтично. А может так и есть, но явно не в моем случае.

Какое-то время я смотрел на маленького Луиса, моего любимого племянника, который с необыкновенным восторгом смотрел на меня и на кинжалы в моей руке. Эх, юный некромант, что с него взять?

- Луис, о чем ты болтае… - в проеме показался брат, который замер на полушаге, а его жена, шедшая рядом, в этот же миг грохнулась в обморок.

- Что происходит? – шум разбудил Талию, и теперь она с нескрываемым ужасом уставилась на меня и прежде чем успела окончательно проснуться, резко ударила меня огненным шаром, подскочив с кровати и встав в боевую стойку, а Луис подпрыгнул от восторга.

- Мама, все хорошо, та девушка воскресла, вставай, - Луис был единственным, кому было весело, и сейчас пытался поднять лежащую на полу госпожу Саттен.

Мой пиджак был испорчен окончательно, и пока Талия пыталась прийти в себя проснулась Элео, которой и секунды не потребовалось, чтобы разобраться, что к чему. Готов поспорить, что она вообще не занималась подобной глупостью и просто без раздумий кинулась на меня.

В итоге, когда мы разобрались в случившейся ситуации, мой костюм был прожжен, ноги покусаны Элео и сейчас там красовались синие пятна, а волосы немного подпалены девушкой. Сюрприз провалился и заодно я напугал всех родственников. Последим я был уже не слишком рад. Что-то я не помню, чтобы объявлял месяц приезда гостей или вовсе звал кого-то. Кажется, пора забрать у них пропускные артефакты, которые я давал им на случай непредвиденных ситуаций от своего дома. Все без исключения определенно не умею различать «непредвиденные ситуации» от всех остальных. Вначале родители, затем сестры, а сейчас брат со своей семьей. Хоть я их и ценю и люблю, такими темпами любовь может резко угаснуть. И потом они еще удивляются, что я не радую их отпрысками. Как можно устраивать личную жизнь в подобном дурдоме?

Настроение окончательно испортилось, а Талия извинилась, что чуть не сожгла мне волосы. На кого-кого, а на девушку я вовсе не обижался. На ее амулет – да, но не на Талию. Оставив девушку приводить себя в порядок и прихорашиваться перед рабочим днем, я созвал всю семейку, резко по мне соскучившуюся, на срочный совет.

- Как вы это объясните? – я с упреком посмотрел на брата, чья жена все еще валялась без сознания, правда, уже в гостиной.

- А что мы сделали? – теперь уже была очередь опешить Ройнерса.

- Вы только что спугнули их роман, - мечтательно вздохнула Майэтера. – Брат, если бы ты не пришел, то может быть, у нас бы появился еще один племянник, - прыснула она, а Кларэнель подхватила:

- Почему «племянник»? Я хочу племянницу! Кейверен, я не знаю, как ты это сделаешь, но я хочу младшую сестренку.

- Полностью поддерживаю, - в разговор вступил и Луис, которому было всего пять, но который всегда был рад со всеми поболтать и поучаствовать в разговоре. – Я хочу сестренку. Папа сказал, что когда у тебя и тети Талии появятся дети, то он оставит меня с тобой на недельку, чтобы я понял, что маленькие дети это тяжело и… - он нахмурился, явно пытаясь вспомнить дальнейшие слова отца, а я медленно повернулся к брату, требуя пояснений.

- Мама рассказала, что ты женился, мы не могли не зайти к тебе, уж извини, - расхохотался Ройнерс, разведя руками.

- Хорошо. Проведали, а теперь вон из моего дома. Ваше присутствие всю романтику ломает. Вас это тоже касается, - ткнул я пальцем в сестер, которые тут же обиженно надули губки и состроили щенячьи глазки, но меня за столько лет этим уже было не пронять. – И пушистый шашлык заберите собой.

- Это кошечка, - недовольно буркнула Кларэнель, поправив меня, но меня это не волновало.

- Еще чуть-чуть и эта мантикора станет жить на улице, - я зажег в руке черный огонь, предупреждая, что я не шучу и какая-то кошка совершенно не вызывает у меня никакой жалости. – Собирайте свои вещи и уезжайте, коль хотите понянчить моих детей поскорее, хотя… - я призадумался. – Зная вас, я бы трижды подумал, прежде чем доверил бы ребенка.