Пылающая-весна-45-го (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 31

Меня пригласили в кабинет зама военного комиссара, и пока искали личное дело Маринина, опрашивали, чаем напоили. Герои в Казани, да и в Татарии, есть, просто я один из первых в отставку выхожу. Любопытничали, узнавали, как там и что. Я-то войну в Австрии по сути закончил, в санитарном эшелоне потом ехал. И сейчас с тростью хромая хожу для виду. Так что, о Берлине похвастаться не могу, так и сказал, меня там не было. Опечалил. Однако личное дело нашли, оформили всё, и всё, я больше не военный человек, сам за себя думаю, что делать и как жить, так что тепло попрощался с работниками военкомата, а что, я их трофейными шоколадками кормил, военному комиссару часы наручные задарил. Немало женщин было, им шоколадки ушли. Так что в хорошем настроении покинув здание военкомата, я устроился в салоне машины и поехал уже к детдому. Кстати, время к обеду подходило, без десяти двенадцать. У меня часы точные, по Москве. А весь детдом меня ждал. Ну а что, телефон проведён директору был, всё же государственный объект, я от комиссара позвонил, тот номер детдома знал, пообщались. Поэтому я свернул в узкую улочку, убедился, что лишних глаз нет, и убрав «эмку», достал «полуторку». Ту самую, что досталась от диверсантов. Едва успел достать, как женщина с сумкой в руке свернула в этот проулок. А машина ледяная, промёрзшая. На тенте сверху и кабине снег. Стряхивать не стал, сама стает и стечёт, а откинув борт, и убрав тент в сторону, забрался в кузов. Там и стал набирать подарки детдому. Я же в гости еду, к детям. Не жлоб, не жадничал. У правого борта, от кабины до заднего борта пластиковые ящики с помидорами и огурцами, в три ряда. Ну дети вряд ли оценят, а вот воспитатели вполне. У левого борта ящики с шоколадом, в основном с орехами, сладкий. Местное производство, в одной из жизней в сорок четвёртом в Швейцарии склад обнёс. Дети оценят. А между ящиками всё забил дынями и арбузами. Тут пришлось задний борт закрывать, чтобы ничего не потерять и уже остальное укладывать, даже тент задний завязал, чтобы что не выкатилось. Сделав это, я посмотрел вслед женщине, та уже мимо прошла, но когда проходила у машины, уж больно с любопытством внутрь заглядывала. Что могла увидеть? Да особо ничего. При ней я ничего не доставал. Дальше запустив двигатель, дал прогреться, а то на морозе сколько-то простояла. Воду не требовалось сливать из радиатора, теперь уже и не надо, под машиной лужа, немало с неё стаяло и стекло, и вот так сев в кабину, дважды хлопнув дверью, сразу не закрылась, включил первую скорость и не спеша покатил к выезду с улочки. А это тупик оказался, дальше человек пройдёт, сюда та женщина и свернула, а машина нет. Ничего, развернулся, и покатил обратно, откуда заехал на легковой машине.

Детдом имел ограду, деревянный забор, и подкатив к воротам, посигналил. Кстати, по машине, раньше на ней были военные обозначения, но я убрал. А ещё зимой, после захвата. Сделал безликой. Одним словом, не только груз, но и сама машина идёт детдому. Мой личный им подарок. Надеюсь проблем с оформлением не будет. Ничего, решим как-нибудь. Ворота открыл пожилой сторож, старик, на вид лет восьмидесяти. В кепке, пиджаке, и я даже осмотрел его на предмет наличия «берданки». Вот так-то пошла бы она ему. Настоящий защитник фруктовых садов от малолетних расхитителей. Тот улыбаться начал, опознал, так что заехав, встав сразу за воротами, и оставив грузовик негромко тарахтеть, вышел, и мы обнялись. Ну вот не знаю его, а он меня узнал. Впрочем, директор наверняка всех предупредил. Да и вот за деревьями видно строения, здания, и вроде строй детишек. Готовятся встречать. Сторож, а это он, закрыл ворота, сел ко мне в кабину, я помог, да и сам пригласил, и стал показывать куда ехать, так что по укатанной дорожке выехал к центральному зданию, но на небольшую площадь не стал выезжать, там стояли воспитанники. Семь сотен, как с гордостью сказал сторож. Я ему кратко объяснил, что в кузове, открывать нельзя, посыплется. Поверх борта доставать нужно. И дальше, когда мы покинули машину, грянул оркестр, вот он явно из музыкального училища, участники разных возрастов, да и пола, но играют неплохо, слаженно. Обнявшись с воспитателями, их три десятка было, ещё двое прибежали чуть позже, видимо с отдыха вызвали, вот так меня со всеми и знакомили. Из детей мало кто меня помнил лично, тут много приезжих и эвакуированных. Потом звонкими голосами выступила пионерская дружина, затянув после красивую песню. После них комсомольцы были, тоже ярко выступили. Только после этого дали слово и мне.

- Здравствуйте, дорогие мои. Я помню вы писали, спрашивали, вернулась ли ко мне память. К сожалению, нет, не вернулась, - говорил я громким голосом, чтобы все слышали, тишина стояла, так что должны были слышать. - Однако я знаю, что родной детдом меня не забыл, и ваши письма стали очень дороги мне, как и ваша помощь вернуть память. Я привёз подарки. Вот эта машина, трофейная, я участвовал в бою с немецкими диверсантами, что разъезжали по нашим тылам и в нашей форме. Было две машины, одну сдали патрулю, а эту я забрал себе, чтобы подарить детдому. Помню вы писали, что машину в сорок первом забрали. Также в кузове привёз вам, помидоры, огурцы, но главное это шоколад и дыни с арбузами. Это всё вам.

Дети ликовали, директор же, взяв слово, поблагодарил меня за всех, и отправил малышей в столовую, обед уже был, но задержались из-за меня, а принимали пищу в две смены, размеры столовой всех за раз покормить не позволяли. А вот со старшими детьми, мы занялись разгрузкой. Из всех в детдоме только директор и умел управлять машиной, но к складу при кухне я сам машину подогнал, сначала развязали тент и ловили арбузы, что посыпались, ловко, ни одного не уронили, их понесли в столовую, сразу нарезать детям, потом приставили лестницу и подавали цепочке. Дальше двое забрались и уже начали подавать нормально, а остальные заносили на склад, там повариха принимала, зам директора по воспитательной работе вела учёт, а мы стояли чуть в стороне с директором и общались. Что в кузове, тот уже в курсе, насчёт машины вопросов нет, он знает, как оформить такой дар. Также сообщил ему:

- Это просто подарки детям, как машину освободят, я ещё скатаюсь, и привезу кое-что. Машину припасов. Причём, сразу скажу, приобрёл я всё на свои деньги в Венгрии, и как тратить содержимое, решаю сам. Будут крупы, консервы разные. Так вот, две трети, детдому уходит, а треть только воспитателям, выдать продовольственные пайки, на всех, чтобы домой забрали. К тому же знаю, вам помогают безвозмездно, тоже так можно отблагодарить людей. Это уже вам рассчитывать и учитывать, собирая такие продовольственные пайки. Считаю, что вы заслужили как никто другой.

- Спасибо, - только и мог тот сказать, едва сдерживая слёзы. Обнял, дав ему возможность взять чувства под контроль.

Глава 12.

«Хорошо защищён тот город, который окружён стеной из мужчин, а не стеной из кирпича».

Сам директор ещё в сороковом ушёл на пенсию, ему скоро семьдесят лет будет, а новый директор, тоже мужчина, был призван через год. Кстати, воевал честно и ждёт демобилизации. Так что того попросили вернулся в сорок первом, заменить на время войны, и он рассчитывает вернутся на пенсию как сменщик прибудет из армии. Пока детей кормили, нам также стол накрыли, так что тоже принимали пищу. Сам поглядывал вокруг, и на меня дети косились. Десерт, а это арбузы и дыни, быстро уходили, но заносили новые фрукты. Хорошо посидели. Я достал фотоаппарат, трофейная «Лейка», и мы фотографировались, с детьми, разными группами, с воспитателями. Кстати, моя фотография, где Сталин вручает награду, на видном месте на доске почёта висит. А чуть позже, мы с директором съездили в исполком, там он нашёл нужного человека, и с ним, прокатились оформить машину. Это действительно оказалось очень просто, я дарил боевой трофей детдому. Написал заявление по этому поводу. Было бы военное время, точно отобрали бы, а сейчас вопросов нет. Так что оформили, номера новые на машину нанесут позже, главное документы на грузовик есть, и высадив их у мест работы, сам скатался на соседнюю улицу от детдома и по сути перегрузил машину припасами и ящиками с консервами. Даже тронулся с трудом, рессоры в обратную сторону выгнулись, но ничего меня пустили обратно на территорию детдома, и я поставил машину к складу, там разгружать начали. Всё, машину сдал, теперь директор за неё отвечает, напоследок полный бак залил и запасную канистру с бензином выдал. Ну а я с детьми возился, в окружении сидел, общался, истории разные рассказывал, описал как машину захватил. Начал с того как меня в плен взяли, захватив танк, там я убил трёх немцев, и вернул танк своим. А потом брат убитого офицера искал меня, так и повстречался с диверсантами, и после боя взял машину трофеем. Рассказ впечатление не слабое произвёл, без крови рассказывал и острых моментов, дети всё же, но попросили описать на бумаге эту историю, чтобы все знали. Теперь этот грузовик часть истории. Только ближе к вечеру смог вырваться от любопытных детей. Это ещё хорошо часть старших в школе, среда, шестнадцатого мая, на второй смене учатся, после обеда ушли, но мне и оставшихся хватило. Ох и умотали. А мы в кабинете директора посидели, там я и озвучил свою просьбу.