Бездушный (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 38

А все недовольные, если им что-то нравится, могут идти лесом, благо его кругом дофига и больше. И вообще, всякое недовольство и возможные склоки следовало давить на корню. И поскольку они уже начали проявляться, в долгий ящик я эту проблему решил не откладывать.

— Значит, такое дело, братва, — объявил я, выстроив всех полукругом. — Из лагеря мы свалили, из Урочища тоже, и у кое-кого из вас, я уверен, появились мыслишки свалить и отсюда. Всех удержать, ясен пень, у меня не получится, но этого и не нужно. Вы все подписались на то, чтобы распотрошить со мной один городишко, а я — снять с вас метки. От своих обещаний я не отказываюсь. После успешного дела номера каторжников с вас будут сняты. Но предупреждаю. Если кто-то пойдёт в отказ и захочет сдристнуть, с фуфломётами кубатурить не буду. Прикончу без разговоров. А кого не успею... — я взял короткую паузу и обвёл взглядом притихших зэков, — тот сам себе злобный баклан. Ваши зоновские номера даже безранговый маг увидит с полсотни шагов прямо через одежду. Вот у тебя, например, — ткнул я в ближайшего каторжника, вызвав руну «познание», — написано на руке «девяносто четыре ноль два». А у тебя, — мой палец упёрся в стоящего рядом, — «девяносто три пятьдесят». Любого из вас я вижу насквозь. Чуете, что с вами сделают экзекуторы, когда вы к ним попадётесь? А попадётесь вы обязательно, и даже быстрее, чем думаете. Однако и это ещё не всё.

Стоящий вне строя Аршаф показал мне исподволь большой палец: мол, продолжай давай, жги.

Я перевёл дух и продолжил:

— Видите вот этот лесочек? Ну, так и вот. В этом милом лесу водятся такие тварюги, что сха́рчат любого из вас вместе с оружием и одежонкой...

Будто бы в подтверждение моих слов откуда-то из окрестностей донёсся протяжный вой.

Каторжники опасливо заозирались, задёргались...

— Слыха́ли? Отлично! — потёр я руками. — А теперь слушайте и запоминайте. До темноты мы останемся здесь. Когда людей много, твари, как правило, не нападают. Они нападают на одиночек и малые группы. Остановить этих тварей способен лишь маг. К городишку, который мне нужен, мы двинемся ночью и, если ничего непредвиденного не случится, дойдём дотуда к рассвету. А сейчас всем отдыхать. До темноты. Свободны...

— Нет у тебя души, старшой. Злой ты, — «упрекнул» меня с усмешкой Аршаф, когда все разошлись.

— Душу я из себя полгода назад вытряхнул, — не стал я поддерживать шутливый тон разговора. — На одном хуторе близ Шаонара. Верну я её или нет, неизвестно. Но, веришь ли, возвращать её совершенно не хочется. Такие дела...

Удивительно, но ночной переход через тёмный лес прошёл как по нотам. Никаких сложностей, никаких убежавших, отставших, раненых, заблудившихся и сожранных диким зверьём.

На этот раз я двигался в самом хвосте походного строя, высматривая опасности и тех, кто всё же решил убежать. Возглавлял колонну Аршаф. Эти места он знал лучше меня, бывал здесь неоднократно, и тропинки в здешнем лесу «терра инкогнитой» для него не являлись. На спину себе он подвесил магический светлячок, а ещё сделал так, чтобы его следы светились в потёмках ещё около четверти часа. Неплохая иллюзия, я бы до этого не додумался.

Потёмки, к слову, потёмками назывались здесь лишь номинально. Ведь хотя Луна в этом мире отсутствовала, небо над головой было сплошь усыпано звёздами. Их свет проникал даже под кроны деревьев, так что ночная тьма напоминала, скорее, сильные сумерки, а не кромешную мглу.

«Страшные лесные зверюги» выли практически постоянно. И слева, и справа, и сзади, и спереди, и вблизи, и вдали. Для усиления эффекта присутствия я и напарник время от времени посылали в чащобу красочные файерболы, которые картинно взрывались, после чего жуткий звериный вой затихал, сменяясь на более привычные шорохи и уханье местных сов и сычей.

Как мне со смехом объяснил перед выходом «вор», из-за близости к Гиблому лесу в этих местах водилось много своеобразных зверьков, в целом, вполне безобидных, но обладающих некоторыми «особенностями», отпугивающими более сильных животных. Некоторые из них действительно любили повыть, особенно во время гона. Сегодня, по ощущениям, у них приключилась настоящая ночь любви, и мы, редиски такие, своими дурацкими файерболами портили им всю малину...

К цели нашего путешествия мы вышли и вправду к рассвету. Когда на востоке заалели зарницы, колонна остановилась. Бывшие зэки тут же рассредоточились по кустам, я направился в начало колонны. Аршаф обнаружился на краю небольшой поляны, расположенной на пригорке, откуда открывался неплохой вид на город, соединённый с ним порт, лазурную бухту и ограждающие её полоски земли...

— Горки первые, — сообщил «вор», указывая на постройки.

Об этом городе (или, скорее, посёлке, если считать по размеру и количеству населения) мне в своё время рассказывал Тур.

Ни в какое сравнение с Драараном он, конечно, не шёл, но всё равно — это место в Империи считалось достаточно важным. Своего рода форпост на юге, откуда вести торговлю не слишком удобно (поджимающее с севера и востока Урочище не давало проложить сюда прямую дорогу из центра), но для контроля и наблюдения за южной и юго-западной частями страны городишко вполне подходил. Да и торговлей здесь, несмотря на все сложности, всё-таки занимались. Только не слишком легальной, потому что, как и почти по всему побережью, промышляли, в основном, контрабандой. Завозили её двумя основными путями: морским — через Закатное море, и сухопутным — тропками и лесными просёлками с запада и относительно торной дорогой с юга, из Тилландских земель. Другая считающаяся безопасной дорога сначала вела на восток, а затем, обогнув Драконье урочище, поворачивала на север, к священному Арладару.

Формально чернокнижники и Империя друг с другом не торговали, поэтому, собственно, и получался такой странный извив, когда ходовой товар сперва завозился в Горки (как в первые, так и в последующие, вплоть до двадцать вторых), а уже потом с купеческими караванами двигался дальше, к конечному потребителю. Объём реальной торговли оказывался из-за этого небольшим, но те, кто умел рисковать, прибыль с него снимали приличную...

— Арсенал вон в том доме, с зелёной крышей, — указал Аршаф на нужное здание...

С пригорка посёлок отлично просматривался. Бревенчатый частокол непреодолимым не выглядел. Ворота, в общем-то, тоже. Однако штурмовать двумя сотнями населённый пункт с гарнизоном из пятисот с лишним бойцов и тридцати магов представлялось всего лишь одним из способов массового самоубийства. Именно по этой причине я и предполагал атаковать с двух сторон: из леса и с моря. Причём, второе направление, как ни странно, считалось, скорей, отвлекающим, а не главным.

Опасность местные жители ожидали как раз от воды, потому что, по словам и Аршафа, и Тура, за последние две сотни лет морские разбойники регулярно испытывали этот городишко на прочность. Действовали, правда, малыми группами и, в основном, только чтобы пограбить стоящие на рейде суда, а город и порт атаковать не пытались. Поскольку незримая граница между полноценно работающей имперской магией и магией рун проходила аккурат посреди акватории. Соваться ближе означало сразу попасть под удар местных магов.

Что же касается обороны со стороны суши, местные за неё беспокоились мало и внимание обращали постольку-поскольку, по мере необходимости.

И частокол, и ворота, и нейтральная полоса перед ними находилась под плотной магозащитой и контролировалась сигнальными артефактами. Двух лучников-наблюдателей на сторожевой вышке возле ворот, «подкреплённых» снизу дежурным магом и пятью-шестью караульными, чтобы отразить первый натиск бегущих в атаку безумцев, хватало с лихвой — смели бы всех «нафиг с пляжа» и не почесались. А что до второго натиска, бойцов у противника после него могло вообще не остаться. По той же самой причине.

Не учли здешние «генштабисты» лишь одного — появления среди атакующих настоящего живого иммунного...