Сияние огненного опала - Хэран Элизабет - Страница 59

– Но, возможно, Боян просто не ожидал, когда ударил Андро, что тот потеряет равновесие? – спросил Уилл. Он увидел, что его вопрос рассердил Джонатана, но они должны учитывать, что Боян вовсе не собирался убивать Андро. – Защитник Бояна задаст вам именно такой вопрос.

– Нет. Боян не раз пытался сбить Андро с ног, чтобы победить его окончательно. Но Андро был очень сильным, таких, как он, я еще никогда не встречал. Андро потерял равновесие, когда Боян неожиданно сделал ему подножку, а потом толкнул изо всех сил.

– Было темно. Возможно, Боян просто не знал, что они очутились прямо возле открытой шахты.

– Он довольно часто заходил к Андро и днем. Он должен был знать, что там совсем рядом была шахта, – упорствовал Джонатан. – В тот вечер он явился к Андро с самыми нехорошими намерениями. В этом у меня нет ни малейших сомнений. Поэтому Марли и осталась теперь сиротой.

– Ведь вам известно, как мы все боялись Бояна, – вмешалась Эрин. – Он даже мне и моему дяде сказал, что когда-нибудь убьет Андро. Неудивительно, что он в итоге привел в исполнение свою угрозу.

– Такие угрозы я слышу на опаловых полях каждый день. Если бы я принимал по ним меры, там было бы некому работать – все сидели бы за решеткой.

– Но Джонатан был свидетелем преступления, – сказала Эрин. – Этого должно быть достаточно, чтобы обвинить Бояна в убийстве.

– Я снял более пятидесяти свидетельских показаний, Эрин. Джонатан единственный свидетель, который утверждает, что Боян намеренно толкнул Андро в шахту. Остальные считают, что это было случайно или что Андро споткнулся и упал навзничь в собственную шахту.

Джонатан даже растерялся.

– Вы хотите сказать, что никто не подтверждает мою версию случившегося? Не верю.

– У меня создалось впечатление, что некоторые из опрошенных охотно сделали бы это. Но все-таки не сделали, – ответил Уилл. – У Бояна на опаловом участке много земляков и приятелей, вот многие и опасаются их мести.

– Я уж точно их не боюсь. Я выступлю на суде и скажу всю правду. – Джонатан видел в этом свой долг перед Марли. Он хотел, чтобы человек, убивший ее отца, поплатился за это.

– Так-так. Джонатан, возможно, вам все-таки надо бояться Бояна, – сказал Уилл. – Боян убежден, что Андро украл у него опал «Австралийская Олимпиада». Не исключено, что он считает, будто камень теперь у вас.

– У меня нет этого камня! – воскликнул Джонатан.

Эрин ахнула.

– Если Боян считает, что камень у вас, тогда вы и Марли в опасности, – с ужасом проговорила она.

– Тогда я тем более должен позаботиться о том, чтобы его осудили за убийство Андро, – упорствовал Джонатан.

– Но если этого не произойдет, тогда вы и девочка действительно окажетесь в опасности, – предостерег его Уилл.

Джонатан боялся не столько за себя, сколько за Марли.

– Значит, нам нужно как можно скорее найти ее родных.

– Но что, если вам это не удастся? – спросил Корнелиус. Чем больше проходило времени, тем меньше оставалось надежд.

– Я уже сказал об этом Эрин. Если я не найду родных девочки или если она не захочет остаться у них, тогда я увезу ее в Англию.

На следующее утро Джонатан поехал в город. Он узнал, что в тот день заседание суда было назначено на два часа дня. Ему не удалось поговорить с обвинителем, но он намеревался это сделать. Погруженный в свои мысли, он ехал назад, когда его остановила женщина, показавшаяся ему знакомой.

– Привет, Джонатан, – поздоровалась она.

– Привет, – ответил он. – Мы знакомы?

– Это я. – Она огляделась по сторонам и шепотом добавила. – Клементина.

– Клементина! – удивился Джонатан.

Он оглядел ее с ног до головы. Она совершенно, до неузнаваемости изменилась: ни помады, ни румян. Скромное, простое платье и босоножки без каблука. Волосы завязаны на затылке в пучок, отчего она казалась моложе, почти девочкой. Переменились и ее манеры. Клементина держалась скромно, но с достоинством.

– Позвольте представиться, – проговорила она с улыбкой и протянула руку. – Я Кэрол-Энн Уотсон.

– Рад с вами познакомиться, Кэрол-Энн, – искренне проговорил Джонатан.

– Я навсегда покончила со своей прежней жизнью, – заявила Кэрол-Энн.

– Рад это слышать, – ответил Джонатан.

Нет, он не считал, что жизнь проститутки годилась для женщин, занимавшихся этим ремеслом на опаловых полях в Кубер-Педи. Но с Клементиной все было иначе. Она не смогла, как ее товарки, окружить себя защитной броней, и у нее всегда был несчастный вид, словно она продавала не только свое тело, но и душу. Да так оно и было.

– Как там Марли? – спросила Кэрол-Энн.

– Неплохо, точнее, даже прекрасно.

– Она живет в семье аборигенов?

– Пока еще нет. Мы приехали в Алис-Спрингс, чтобы найти ее родственников. Сначала мы побывали возле Айерс-Рок, но там нам сказали, что ее бабушка и тетки перекочевали в эту местность.

Кэрос-Энн огляделась по сторонам.

– Где же она сейчас?

– Она дома.

– Дома? Вы теперь здесь живете?

– Нет. Мы живем у скупщиков самоцветов из Кубер-Педи. Они приехали сюда ненадолго на отдых. Я сейчас ездил в город, чтобы узнать, когда сегодня начнется суд над убийцей Андро Дразана. Я хочу выступить на нем свидетелем.

– А-а, – сказала Кэрол-Энн. – Я читала о нем в газете. Я очень рада, что встретила вас, Джонатан. Хочу поблагодарить вас за то, что вы всегда хорошо ко мне относились.

– Что вы, не стоит и говорить об этом, – отмахнулся Джонатан.

– Нет-нет, стоит. Я не заслуживала такого отношения. – Кэрол-Энн не упомянула о том, что больше никто к ней так не относился. Впрочем, это было ясно и так – старатели обращались с проститутками соответствующим образом. Она взглянула на свои часики. – У вас найдется время на чашку чая?

– Да, конечно, – ответил Джонатан.

Они направились к кафе, возле которого можно было посидеть в тени. Джонатан видел, что Кэрол-Энн держалась свободно и уже не боялась скомпрометировать Джонатана своим обществом, и ему это нравилось.

– Как замечательно, что у нас появилась возможность поговорить, – сказала Кэрол-Энн. – Мне давно хотелось вам рассказать, как я попала в Кубер-Педи и занялась тем ремеслом. Но мне не хватало смелости.

– Вы не должны ничего мне объяснять, – решительно возразил Джонатан.

– Но ведь вы наверняка задавали себе такой вопрос.

– Я только видел, что вам не место в той компании, – признался Джонатан. – Вы всегда казались такой… печальной и беззащитной.

– Неудивительно, я ненавидела каждую минуту своей жизни в том городе, – угрюмо призналась Кэрол-Энн и добавила: – Впрочем, я была там не в первый раз.

«Похоже, ей всего лишь двадцать с небольшим, – с грустью подумал Джонатан. – Как ужасно, что она стала проституткой еще подростком».

– Пять лет назад я была там со своим мужем-старателем.

– Вы замужем! – удивился Джонатан.

– Я вышла замуж на Майкла в семнадцать лет, а в двадцать уже овдовела. Мой муж погиб в шахте. Мы были всего полгода в Кубер-Педи, когда к Майклу обратились два итальянца, владельцы большой шахты, и предложили ему работать у них за приличную плату. Я считала, что ему поручали очень опасные работы. Но Майкл всем доверял. Он хотел заработать много денег, чтобы мы потом перебрались на юг Австралии, к морю. Ему очень хотелось жить на морском берегу, под огромным синим небом. Вместо этого… – Глаза Кэрол-Энн наполнились слезами. – Я вожу с собой урну с его прахом, и когда-нибудь поеду с ней на юг и высыплю его прах в море.

История Кэрол-Энн тронула Джонатана. Теперь он понял причину ее грусти. Она прошла через тяжелые испытания.

– Вы столько горя видели за вашу короткую жизнь, – сказал он.

– Я до сих пор тоскую по Майклу, каждый день. Но у меня есть память о нем, моя милая дочка Микаэла, – добавила Кэрол-Энн. – Майкл так и не увидел свою дочку. Когда он погиб, ему еще не было известно о моей беременности. Она очень похожа на своего папу.