Спорим, ты меня любишь? (СИ) - Кароль Елена - Страница 81

Гневно выдохнув от столь непочтительного обращения, Эдвард не успел ничего сказать, как один женский голос сменился другим. Куда более сочным и властным. Более того, прямо перед ним возникла голограмма женского лица (хотя радист не принимал картинку!), отчего шеррианец неосознанно отпрянул назад.

— Что-то вы задержались, господин Безарес. Мы уже давно вас ждем, — насмешливо произнесла женщина, а у Безареса без видимой причины прошла нервная дрожь по позвоночнику от одного её пронзительного взгляда. — Кстати, боевой арсенал у вас так себе… Тоже вышел из строя. Хреновенько подготовились, Эдди. Мягкой посадки.

Издевательски хохотнув, собеседница пропала, а Эдвард только сейчас заметил, что не дышал всё это время. Что за чертовщина?!

— Кто? — рыкнул яростно, больше всего злясь, что его слабость мог заметить пилот, навигатор или радист — любой, кто находился в рубке управления! — Что за баба?!

— Провожу анализ соответствия, — механическим голосом отозвался искин. Ему понадобилась целая минута, чтобы это сделать. — Александра Холт-Лиамэ, министр здравоохранения Никао, верховная ведьма ковена Никао.

— Чего?! — опешил Безарес.

— Александра Холт-Лиамэ, министр здравоохранения Никао, верховная ведьма ковена Никао, — невозмутимо повторил корабельный искин.

— Я отлично слышу! — процедил магнат. — Что за бред ты несешь?! Какая ведьма?

— Верховная, — отозвался искин.

— Идиот, — пробормотал себе под нос Безарес, переключая внимание на мелькающую на экранах картинку. — Что там у нас с арсеналом?

— Все системы корабля в норме, — невозмутимо констатировал искин.

Однако Безарес предпочел проверить и связался по внутренней связи с корабельным артиллеристом.

— Эй, Майк, пальни-ка пробный.

— Да, сэр!

Шуршание, хмык, мат…

— Майк? — недовольно напомнил о себе Безарес. — В чём дело?

— Проблема, сэр, — нервно отозвался боец. — Ни одна система не отвечает, сэр. Ни автоматика, ни ручное управление, сэр! Что делать, сэр?

— Садимся, — скрипнул зубами магнат, прикипая взглядом к посадочной площадке, куда их вел невидимый захват. Каждый фрегат помимо позитронных пушек и множества орудий более мелкого калибра вез две дюжины элитных наёмников, обошедшихся магнату в круглую сумму (и обычно их хватало!), но именно сейчас Эдварду подумалось, что надо было брать больше. Гораздо больше!

Посадка, как ни странно, вышла мягкой, словно по учебнику, хотя двигатели заглохли ещё в верхних слоях атмосферы. Вцепившись руками в подлокотники, Безарес несколько минут напряженно вглядывался в стройные шеренги встречающих их военных, прикидывая шансы на успех. На поляну уже опустились густые сумерки, накрапывал мелкий дождь, но периметр был ярко освещен — ну просто идеальные мишени! В принципе, можно было бы попытаться… Но кто даст гарантию, что и персональное оружие не вышло из строя? Хотя как такое вообще может быть, он не представлял. Вообще не представлял!

— Выходим. Мирно. — Принял в конце концов тяжелое, но единственно верное решение.

Первым сойдя по трапу, но точно зная, что за спиной твёрдо вышагивают верные бойцы, Безарес даже и не подумал убрать с лица самонадеянную ухмылку знающего свои права миллиардера. Она выручала даже в самых проигрышных ситуациях. Всё имеет свою цену… Даже эти вояки.

А уж шеррианец шеррианца всегда поймёт.

— Эдвард Безарес, — без вступления заговорил стоящий перед ним командор Кайред Холт, информацию по которому магнат собрал загодя. Типичный вояка, хотя и крепкий орешек. Но у всех есть своя цена… У всех! — Вы обвиняетесь в осознанном вторжении в закрытое воздушное пространство планеты-заповедника, находящейся под защитой Межгалактического закона о неприкосновенности планет подобного типа. Три единицы космического судна класса «фрегат», оснащенные вооружением, способным нанести существенный вред изначальному виду планеты, является отягчающим обстоятельством. Мера наказания за подобный тип преступления — от десяти до двадцати лет лишения свободы. Как наместник данной планеты я вправе вынести решение на месте.

— Воу-воу, парень! — опешил Безарес, ещё ни разу в жизни не ощущавший себя в полушаге от грани. Больно уж взгляд у этого наместника оказался тяжелым. — Не вторгались мы! Говорю же, вышла из строя система навигации!

— Ложь, — рядом с Холтом возникла голограмма прехорошенькой блондинки, которая была одета, как типичный прокурор — в какой-то невзрачный костюм. Выражение лица соответствовало. И пока Безарес недоумевал, как эта голограмма вообще перемещается вне специально оборудованного помещения, отчиталась: — Системы всех трёх кораблей в идеальном порядке, я уже подключилась к корабельному искину и скачала всю доступную информацию, в том числе голосовые записи всей последней недели.

Эдварду не надо было напрягать память, чтобы вспомнить, сколько всего могло быть произнесено за эти дни, так что магнат поморщился, заранее подсчитывая незапланированные траты, но все же предложил:

— Эй, парень, может договоримся? Сколько ты хочешь? Миллиона кредитов хватит?

— Попытка дать взятку должностному лицу моего уровня тянет ещё на пять лет строго режима, господин Безарес, — одним уголком губ ухмыльнулся Холт. — Но вы продолжайте. Можете ещё устроить попытку сопротивления, побега и попытку причинить вред должностному лицу моего уровня. В совокупности это потянет ещё лет на пятьдесят. Начинайте.

— Э, нет, парень, — зло ухмыляясь, скрипнул зубами Эдвард, мысленно чертыхаясь и обещая себе, что как только выберется из этой передряги, тут же закажет этого упрямца Холта профессионалам. Будет даже дешевле! — Я знаю свои права! И требую адвоката и перенесения слушания дела в округ Галлея, по месту жительства.

— Согласно поправке 6-19 в закон о преимущественном праве судопроизводства на планетах закрытого типа, ваше дело будет рассмотрено на Никао, — деловито поправила очки голограмма. — По законам Никао. И никак иначе.

Чувствуя, что плевое дело принимает неожиданно серьезный оборот, Безарес ленивым движением пальцев поправил воротничок своей камуфляжной куртки, попутно нажимая тревожную кнопку полной боевой готовности. По этому сигналу его бойцы должны были вступить в бой и дать ему время на отступление.

По сигналу.

По сигналу…

— Что за черт?!

Обернувшись, когда так ничего и не произошло, Безарес даже отступил на шаг, не веря своим глазам. Что за дерьмо!? Поему все его бойцы валяются без сознания? Когда это произошло? Почему?! Почему он ничего даже не услышал??!

— Неприятно чувствовать себя беспомощным, да, Безарес? — издевательски хмыкнул Холт. — Или ты и впрямь думал, что мы позволим тебе пакостить на нашей планете?

— Я… — эмоции зашкаливали, гнев не находил выхода, внутри всё кипело и неожиданно Безарес почувствовал, как его распирает от мощи.

Да… Да!

Да!!!

В один миг обернувшись в довольно крупного тигра очень темной, почти черной расцветки с едва заметными рыжими полосами, недолго думая магнат попытался напасть на Холта. Убить! Разорвать! Уничтожить!

И у него почти получилось… Он почти дотянулся… Почти выдрал ему кишки, но…

Противник слишком шустро отскочил в сторону, а в следующую секунду его самого снесло с ног мощной тушей. Это Холт, обернувшись лигром, встретил опасность лицом к лицу.

И начался бой по самым древним, самым безжалостным законам.

Ну… Как бой? Скорее издевательское избиение.

Несмотря на всю ярость, кипящую внутри, тигр ничего не мог противопоставить гораздо более крупному и опытному лигру. Да и возраст, и вредные привычки, и дезориентация первого оборота делали своё дело. Не прошло и десяти минут, как тигр был серьезно ранен и просто морально раздавлен. С ним играли, как с мышью. Унизительно. Нехотя. Преподавая жесткий урок, но никак не видя в нём достойного противника.

И он отступил. Признал поражение.

Пока…

Но не окончательно!

— Санни, он твой, — презрительно хмыкнул Холт, вновь став человеком без видимых усилий. Однако сам Безарес, сколько ни пытался, так и не мог понять, где у этого тела находится кнопка «выкл». Впервые за много лет у Эдварда свело кишки от ужаса, когда он вдруг понял, что не знает, как вернуть себе прежний облик. И совсем уж захотелось резко рвануть прочь, куда только лапы глядят, когда к нему приблизилась она. Та самая женщина, чей пронизывающий насквозь взгляд заставил его нервничать ещё на корабле.