Отчуждение (СИ) - Обава Дана - Страница 14

Подхожу вплотную к ней, и в нос ударяет запах Ее духов. Она чуть поворачивает голову, услышав шаги. Я прохожу мимо.

Быстро иду вперед по дорожке. Потом сворачиваю к озеру. Оборачиваюсь и нигде больше Ее не вижу. Отпустила! В изнеможении опускаюсь на землю, меня всего трясет.

Я мог это сделать — такого ужаса я еще никогда не испытывал! Кипящий котел зла выплеснулся прямо на меня. Поднимаю и смотрю на свои красные обожженные руки.

Когда просыпаюсь в следующий раз, на улице уже совсем светло. Чувствую себя непривычно бодрой и отдохнувшей. Потихоньку выматываюсь из одеяла, в которое так уютно завернулась во сне, и поднимаюсь на локте, чтобы взглянуть на Мел. Свернувшись калачиком, она все еще спит на самом краешке кровати.

Как можно тише выбираюсь в большую комнату, притворяю за собой дверь и вижу застигнутого врасплох кота. Перед этим он хрумкал кормом из своей миски, быстро-быстро, чуть ли не давясь от напряжения, а теперь смотрит на меня большими виноватыми глазами.

— Что это с тобой, дружок? — с удивлением спрашиваю я. Он бросает еду и несется обратно на свой пост у постели Мел. Похоже, Микки чувствует себя обязанным следить за этим подозрительным элементом, вошедшем в нашу жизнь и на нашу территорию.

Джил уже успела неслышно собраться и куда-то уйти. У меня же настолько тихо действовать не получается. Я успеваю только надеть тапочки и найти, куда сестренка спрятала все ножи, когда Мел появляется из спальни.

— Доброе утро, — улыбаюсь я, — завтракать будешь?

Мел выглядит намного лучше, чем вчера. К ее бледному лицу вернулось вполне человеческое выражение, и она больше не похожа на оживший труп. Вместе мы садимся за стол, и я делаю несколько бутербродов, которые она буквально проглатывает. Большая чашка кофе с сахаром и сливками тоже приходится очень кстати. На щеках Мел даже появляется подобие румянца. Кажется, это хороший признак!

Или она зомби, который теперь будет ненасытно пожирать все на своем пути, включая случайно подвернувшихся женщин и котов.

— Что ты собираешься делать сегодня? — интересуется Мел.

Собственно, сегодня Пилдик просил меня приехать в его контору, чтобы обсудить результаты моих вчерашних изысканий и их гипотетическую полезность для его проекта. Но это позже. А до этого мне хочется снова съездить в тот парк, где нашли труп женщины. Я вовсе не собираюсь снова валяться на земле или что-то вроде этого. Не могу выбросить из головы сегодняшний сон. Он был довольно приятным и принес мне отдохновение, но кроме этого заставил вспомнить мой недавний неудачный опыт ясновидения, когда я “увидела” то другое убийство, которого на самом деле никогда не происходило.

Говорят, мысли материальны. На наших курсах по ясновидению в универе этой идее было отведено несколько занятий. Предполагалось, что свой “отпечаток” оставляют не столько сами события, сколько эмоциональный фон, их окружающий. То есть, насколько я могу представить, “запечатлеться” в принципе могло и то, что произошло не в реальности, а только лишь в голове убийцы, но повело за собой сильный эмоциональный всплеск. Конечно, все это на грани разумного (а то и далеко за пределами оного), но я не могу выкинуть эту идею из головы, зато у меня есть несколько свободных часов, чтобы потрафить ей.

То самое место нахожу чисто по памяти, и уже теперь ставлю отметку на карте на будущее. Оглядываюсь на Мэл — не смотря на явное улучшение, она все еще боится оставаться одна и молча ходит за мной, спрятавшись в объемную, слишком большую для нее толстовку как в броню. Каждого, кто проходит мимо нас она провожает колючим неприязненным взглядом. Один из этих редких прохожих случайно ловит этот взгляд и, ошарашенно ступая в сторону, чуть не врезается в фонарный столб. Мэл опускает голову и толи смущается, толи улыбается, я не вижу, но она догоняет меня и дальше мы идем вровень.

Мимо места, где мне привиделось то несостоявшееся убийство, мы проходим не останавливаясь. Идем в сторону, откуда пришла наша “жертва”. Вспоминая детали того, чего на самом деле не было, пытаюсь восстановить ее маршрут. Он шел за ней некоторое время по прямой, значит, на аллею рядом мы не сворачиваем. Было еще светло, но, кажется, начинало темнеть, прохладно, ветер качал ветви деревьев. Она выглядела усталой, но макияж свежий, волосы уложены аккуратно. Идет быстро, еще не успела раскраснеться на ветру. Обувь неудобная, офисные лодочки на каблуке, одета не слишком тепло. Мне кажется, она только что выскочила из офиса, не забыв заново навести красоту. Идти недалеко.

Сверяясь с картой, сворачиваю на выход из парка. Здесь рядом есть небольшое здание, разбитое на миниофисы для индивидуальных предпринимателей и фрилансеров, которые не хотят работать у себя дома. Тихий район, зато машину поставить толком некуда. Рядом конгломерат жилых высоток, у них собственная парковка, но туда посторонних не пустят. Есть велопарковка и недалеко остановка общественного транспорта, если пройти через парк — совсем близко. Где-то здесь он, возможно, и поджидал ее. Или чуть в стороне, чтобы не попасть на камеры из подъезда высотки и у входа в офисы. Вот тут возле пробела в заборе, огораживающего парк, можно стоять хоть до посинения, не вызывая каких-либо подозрений.

Однако имеет ли смысл планировать убийство на короткой почти прямой линии и в далеко не самой безлюдной части парка? Полагаю, нет. А он ведь и не убил ее, он только шел за ней, детально и со смаком представляя, как мог бы убить ее. Он мог увидеть ее случайно, когда…

— Как тебе повезло, — внезапно подает голос Мэл. — Ты такая стойкая! Можешь спокойно ходить по улице, думать о насущных вещах… а я везде вижу Его глаза, мне все время чудится, что Он смотрит на меня. Даже сейчас. Поворачиваюсь, а там только тени. — Она тревожно всматривается в танцующие на ветру тонкие веточки за оградой парка, беспомощно хватается за мою руку, — посмотри, это же не Он там, нет?!

— Нет, нет, конечно, нет, — пытаюсь ее успокоить и обнимаю за вздрагивающие худые плечи.

— Я схожу с ума, да?! Ведь ты Его не видишь?

— Мне тоже Он мерещится иногда, — признаюсь, чтобы как-то ее подбодрить. — Наверное, просто потому, что и сама никак не могу Его отпустить. Словно хочу как-нибудь post factum изменить то, что произошло.

— Да?! Что ты имеешь в виду?

— Мне тоже сложно смириться с тем, что Он со мной сделал. С нами обеими. Пытался за нас счет решить какие-то свои проблемы, низведя нас до положения неодушевленных и безвольных предметов, которые Он переставлял, как ему вздумается. Он смотрел на нас, но видел что-то свое. И я не могу смириться с тем, что Он просто так, походя украл часть моей жизни, а мог по своей прихоти забрать и всю. Даже не видя во мне человека. И это нельзя изменить, как-то заставить Его видеть, потому что Он умер.

— И что ты будешь с этим делать? — шепотом спрашивает Мэл.

— Иногда я представляю, что Он как бы помогает мне. Подсказывает что-то. Как бы в счет того, что сделал со мной.

— И ты совсем Его не боишься больше?

— Он умер, Мэл. То, что Он делал с нами, Ему не помогло. И больше уже ничего не поможет. Та тень, которую ты все время видишь, беспомощна и бессильна.

Она тяжело вздыхает. Мы медленно бредем обратно. Мне нужно посадить ее на автобус, чтобы она поехала на следующую консультацию к своему психологу, что очень кстати, по-моему. Даже не знаю, как на нее подействует все, что я наговорила сегодня. Очень может быть, что мне не стоило этого говорить.

Пока идем по аллее, замечаю маячащее справа белое пятнышко. Вглядевшись, понимаю, что это сквозь молодую листву я вижу бегуна. Он или она быстро исчезает из вида, но отсюда с аллеи, я вижу кусочек беговой дорожки, которая здесь, в этом самом месте проходит совсем близко к аллее. Здесь наш убийца мог впервые, случайно, трагично засечь свою настоящую реальную жертву. А потом выследить и там дальше, в стороне убить ее.