Цивилизатор в СССР 1978 (СИ) - Кулаков Игорь Евгеньевич - Страница 13

Меня прошибает пот.

Но другого пока я ничего лучше не придумал.

Поразмышляв секунду, я не стал развивать тему. Для начала реакция их… неоднозначная… но камень в пруд я уже кинул. Да и мои слова естественны для единственного ребенка в семье.

Правда, дети просят братика или сестру, я же преподнёс в иной форме.

Но вундеркинд же? Так и положено чудо-ребёнку?

Разумеется, они не побегут сегодня вечером выполнять мою хотелку.

Но первые слова, которых я не говорил (Не успел? Не думал?) в первой жизни, уже произнесены. Буду надеяться, что не зря.

Вечер 11 августа 1978.

Тактически я уже выиграл по максимуму — «легко и одной левой». Всё потому, что «Дома и стены помогают».

Вжился меньше чем за месяц в среду «1978-й снова».

Привык к детскому телу и, соответствующим ограничениям физических кондиций. Тяжелее открывать многие входные двери, до многого не достаю. Меньше могу поднять. Да и детская ловкость преувеличена. Хотя очевидно, координация у меня намного лучше, чем у сверстников.

Это стало очевидно в «первой драке второй жизни», в которую я вчера влез.

«Пентюх» получил своё…

«Первый раз» в садичной жизни он чаще поколачивал меня, чем я — его. Мне всего несколько раз, как подсказывала память, удавалось отбиться. Но мелкая вражда из-за игрушек и подобных особо важных поводов сама собой стихла к школьной жизни где-то в первом классе, когда мы попали в одну и ту же школу, но в разные классы параллели. Он — в «А», я — в «Б».

Глупо было делить садичные игрушки во второй раз, тем более, когда сама по себе имитация игр доставляла не меньшее неудовольствие, чем отсутствие свобод взрослой жизни.

Изначально я рассчитывал вообще обойтись без конфликтов в «этот раз», по крайней мере в ближайшие два года, пока придётся таки дотянуть детсад, но жизнь внесла свои коррективы и преимущество пришлось доказывать не только прокачанным первой жизнью интеллектом, но и готовностью пускать в ход обычные, пусть и пока детские, кулаки.

К слову говоря, мысль о том, что попробовать «свернуть присутствие в садике в год вместо двух» натыкалась на соображение о том, что в своё время, в 1980-м, попасть в первый класс в 6 лет (7 исполнилось лишь осенью) было легко и естественно, но то же самое в неполные 6, в 1979-м, даже если я покажу способность «освоить всё положенное», уткнётся в запрет по возрасту.

Почти месяц я избегал малейших конфликтов, но вчера случай таки подкараулил меня.

На утреннем занятии на рисунок красками неожиданно для меня, уже прилично расслабившегося в тепличной обстановке дошкольного детского учреждения, было пролито содержимое банки с водой неопределённого цвета, в которую макали кисточки четверо детей за нашим столиком…

В рисунке не было никаких откровений. Обычная мазня без изысков, которую не было желания пытаться превратить во что-то сногсшибательное. Чему способствовала неприязнь к мерзким акварельным брусочкам и не менее мерзким драным кисточкам на десяток «волосков».

Едва уклонившись от растекавшейся по столу и рисунку грязной воде, я поймал взгляд соседа, сделавшего это.

«Пентюх».

Андрей Пентюхов подгадил мне специально. Без повода, «просто так». В натуре просто так! Многие дети ещё не способны в 5 лет рисовать на лице «я тут не при делах». Понять, что он закозлил сознательно, было легко.

Не ясна была причина.

Задавив едва не вырвавшееся «ты ох: ел?» я повернул лицо в сторону коридора, куда чуть ранее вышла Поносова и «разинул варежку»:

— Фаи-и-и-на Степа-а-ановна, а Пентюхов пролил во-о-ду мне на рису-у-нок!

Продолжение случилось во время сбора «на улицу» после дневного сна.

Я был сбит с ног прямо в раздевалке. Причём довольно неожиданно. Грешным делом, я полагал, что замечание со стороны воспитательницы «Пентюху» исчерпало конфликт.

Фига-с-2!

Мне стали мстить. Шоком было даже не это — детсадовские конфликты с «Пентюхом», хорошо сохранились в памяти первой жизни. Шоком был уровень агрессии и то, что «Пентюх» толкнул меня, при находившейся в раздевалке воспитательнице!

Что ему такое сказали утром без меня, что он обозлился ещё больше?

После толчка со спины, больно ударившись бедром о стульчик, я упал, едва не врезавшись головой в стену.

Это было слишком… не без усилия подавив детское желание расплакаться — того в голове, на что «село» сознание взрослого, я встал, и растирая бедро, прикинул, что схваченный за спинку лёгкий даже для ребёнка стульчак, который я сейчас могу обрушить на голову «Пентюху» — всё же не то, чем нужно наносить ответный имперский удар! Не та ситуация, в которой можно и нужно проламывать череп.

Просто бросился к детсадовскому врагу, компенсируя взрослой точностью и потенциальной готовностью терпеть чужие удары в схватке, недостаток в детской силе своих.

Нос «Пентюха» как цель — был прекрасен. Болезненно и кровь близко:-) Трёх ударов в лицо, из которых два попали в пятак, и четырёх дополнительных (куда попало, но «в морду») оказалось достаточно для утоления ненависти и кровопускания.

Детсадовский Рэмбо. Первая кровь… бугага!

После чего я был рывком дёрнут назад!

Сведённые вместе в замок пальцы моих детских рук и резкий проворот ими, вместе с движением туловища по кругу были тем, чего оказалось достаточно, чтобы в ответ вырваться из захвата уже воспитательницы, не ожидавшей нового проявления «ответной агрессии Ванечки Вяткина»!

Плач получившего не то, что ожидал Пентюхова снизил мой боевой запал, но Поносовой я не дал первой поучить меня жизни:

— Он первый начал! Толкнул сзади! Я упал! Вы видели! Не за тем смотрите! Не того держите!

— Покомандуй мне тут ещё, нахалёнок!

Она, уверен, прифигела в первый момент от «глубины и тяжести» моих обвинений. Как и «чётко поставленных ударов» пятилетки.

:-)

«Гордое презрение» и самоуверенное — «Я защищался» были единственной реакцией, что услышали от меня во время «разборок» воспиталка, и, позже, родители — мой отец и оба предка Пентюхова, заявившиеся за ним. Все трое даже слегка повздорили на повышенных тонах между собой при нас, подарив мне кучу лулзов:-) Разбитый нос и измазанная кровью рубашка «Пентюха» дали его родакам хороший повод пообвинять в «воспитании хулигана» моего отца, легко отмазывавшегося тем, что рассказала ему Поносова про сегодняшний день.

Мой папаша был втайне таки горд! Насквозь вижу!

Ага, ага. Я уже упоминал, про то, что мой папаша был… есть(!) резок и дерзок.

— Вяткинский характер, твой… — лишь вздохнула вслух мама вечером, когда отец, приведший меня домой из детсада, поведал историю «боксёрской схватки сына».

А в пятницу я, на всякий случай закрепил достижение.

Улучив с утра момент, когда воспиталки не было в группе, я подвалил к «Пентюху», катавшему машинку, и «наехал по взрослому».

— Ещё раз зал: пишься — кости переломаю, в больницу отвезут.

В глазах «Пентюха» я заметил страх. Не уверен, что он осознал до конца угрозу, но тон, которым я с ним разговаривал, был — «то, что дохтур прописал».

Задавил!

Позорно и мелко. Может, даже где-то свёл счёты за моменты «первой жизни»? Взрослому мужику прессовать мелкого пацика… мда-а, но перевес, учитывая детские возможности, был не так велик, как может показаться. Только большая решительность и всё такое.

Зато подобное поведение, как я надеюсь, теоретически гарантирует мне дальнейшую спокойную жизнь в клетке детского сада. Да и становиться мелким тираном подготовительной группы вовсе не входило в мои планы:-)

Всё это, в общем ерунда. Ожидаемая, предсказуемая и естественная.

Главное другое — постройка образа «вундеркинда» (превысившая стандартненькое «умненький мальчик» первой жизни), дала мне доступ.