Попаданка под соусом (СИ) - Брэйн Даниэль - Страница 14

— Ну ты как скажешь, — рассмеялась Люся. — Что той мазни? Берешь кисть, суешь в краску и красишь, много ума и сил не надо! Кистью-то махать — не лопатой!

Я проглотила ответ. Да и что говорить, все равно пути ведут к одному — к дракону на съедение. Любишь ты работу, можешь — не можешь, устал или нет, Ерония сказала надо, житель Еронии ответил «не ешьте меня, пожалуйста, все сделаю, как скажете».

И не то чтобы я за бездельников или тунеядцев, но… вот я хотела аниматором в Турции быть, образование имею, с детьми вроде бы могу поладить. Так кто-то тоже скажет: ну что там той работы, поглядывай на детей, они сами себя развлекают. Или: ну что там ту книгу писать, буквы-то все знают. Или: что там свое дело открыть, тот же ресторан, готовь какую-нибудь еду, деньги от людей получай да горя не знай. Угу, все прям так просто… Это только у таких, как Люся, все просто. Если жить одним моментом…

— И дракон всех сразу ест? — уточнила я.

— Да не, не сразу, снаружи звон слышно, это знак такой, — Люся ткнула в окошко. — Мне даже удалось увидеть конец хвоста. Ох и здоровенная тварюка! Коричневая такая! Рев жуткий, потом хруст и шелест чешуи, когда он уползает…

— Улетает? — переспросила я.

— Не, уползает. Или уходит, — Люся задумалась. — Не, точно не улетал. Но скотина громадная, зубища — во! Никто даже «ой» сказать не успевает…

— И все-таки это неправильно, — вздохнула я и себя руками обняла. Есть людей — это реальность, но варварство! Мы же люди, разумные, со своими мечтами и будущим, с возможностями и силами улучшить мир. Пусть даже улучшение — это сортировка мусора или помочь тяжелый пакет донести бабушке. В общем, надежда была, что меня оправдают, и откидывать в сторону я ее не хотела.

— А чего неправильного? Хочешь жить — умей вертеться, — цинично фыркнула Люся. — Все жители вкладываются в общее дело. Трудятся. А этих, чего, в тюрьмы сажать? Так их потом кормить на наши же налоги, мне такое ярмо не нужно! Да и город не резиновый!

Я снова промолчала. Все же убеждать в чем-то Люсю было чревато, вон у нее кулак размером с два моих. Но если уж за третьего ребенка такой почет, то город как раз резиновый и еще растянется, Еронии наоборот нужны руки и головы. И не надо было бы никого кормить на налоги, если бы дали возможность тем людям, которых отдали дракону, жить дальше. Пособие уберите — и человек спокойно себе найдет, как себя прокормить. Правда, что тогда с драконом делать? Или — не дракон ли виновен в такой системе?.. Не будь дракона — не было бы и мигрантов, и бешеных забегов в поиске работы. Но поскольку дракон есть, то надо подчиняться, да?..

Меня охватила какая-то дикая апатия, так что я даже не сразу отреагировала, когда звякнула, открываясь, дверь.

— Лилия Си-до-ро-ва, на выход! — рявкнула дама в форме. Да так, что я подпрыгнула на месте, на ноги вскочила и двинулась вперед.

— Я ж говорила, что все будет быстро, — помахала мне на прощание Люся и откинулась на нарах, потягиваясь и зевая. Да уж, сочувствием там и не пахло, а еще землячка.

Как там — отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие? Вот пока меня вели по коридору, настала как раз очередь депрессии, а когда мы остановились перед высокой дверью, пришло принятие.

Обидно как-то и… быстро, что ли. Винить некого, и себя бесполезно. Стоит сказать спасибо, что интересно пожила. Могло быть лучше, но… и так неплохо вышло. Даже другой мир успела увидеть и отдохнуть.

Я запрещала мыслям сворачивать на самообвинения. Нет-нет-нет, пусть все будет на позитиве. Неизбежно, да, но… никаких «но», просто так получилось.

И в зал суда я вошла спокойно, с улыбкой, с гордо поднятой головой.

Зал суда тут выглядел иначе, не как у нас. У нас я побывала: один раз подружку пошла поддерживать на развод, а они сначала трусы делили, а потом, когда судья уже начал подвывать, решили не разводиться. Сволочи, потому что я же на стол закупила всего, чтобы отметить и утешиться. А второй раз, когда мой тогдашний ухажер нарушил правила. Я была вроде как свидетель. Ну, сказала все как есть, мол, да, ехали из ресторана, употребляли, быстро ехали, да, потому что мне с утра надо было на работу, а ему еще к жене, где-то там точно повернули, короче, он лишился прав, а я — ухажера. Было бы о чем жалеть, мужиков тех вон море, жизнь вот, она одна…

Итак, скамейка, другая скамейка, стоят друг напротив друга, торцами к столу. За столом сидит суровый дядечка. Моя конвоирша меня усадила, сама осталась стоять. Мне-то что уж теперь?

Вроде безлюдно, но гулко, стены затянуты флагами Еронии, гипсовые деятели глазеют со всех сторон. И стол у дядьки такой солидный, я на скамеечке совсем как блоха. Над головой дядьки, кстати, люстра довольно стремная, я бы на его месте не стала под ней сидеть. Свалится, не то что костей не соберешь, так оттирать пятно придется. А еще, конечно же, драконьи головы из каждого угла — пасти все как есть оскалившиеся, языки висят, зубы торчат. В общем, куда ни глянь, одно напоминание, что жизнь быстротечна, особенно если тебя сейчас отправят на корм дракону.

— Лилия Си-до-ро-ва… — Да они достали так читать мою фамилию! Хотя какая теперь разница? И дальше дядька пошел зачитывать всякую нудноту: номер контракта, данные из министерства миграции, данные контракта с Федро, еще и крякнул, когда сумму озвучил, значит, хорошая зарплата у меня. Была, эх. Дядька, уже хрипя, закончил чтение, кашлянул и зачем-то со всей дури шарахнул неизвестно откуда взявшимся молотком по столу.

Я аж подпрыгнула. Конвоирша ручищей пригвоздила меня к месту.

— На основании пункта «б» статьи две тысячи сорок третьей уложения о наказаниях, статей одиннадцать, сто девяносто два, четыреста пятнадцать уложения об исполнении наказаний, за нарушение сроков извещения о трудовом договоре Лилия Си-до-ро-ва приговаривается к внесению в список неблагонадежных лиц, в добровольно-принудительном порядке согласившихся на церемонию поглощения. На основании пункта «т» статьи семьсот сорок уложения об исполнении наказаний Лилия Си-до-ро-ва приговаривается к четырем дням общественных работ. На основании подпункта «к» пункта «т» статьи семьсот сорок уложения об исполнении наказаний, учитывая крайне смягчающее обстоятельство в виде беременности добродетельной бонны Ассии Алмен, работодателя Лилии Си-до-ро-вой, Лилия Си-до-ро-ва будет отбывать общественные работы в течение двенадцати часов, с двумя перерывами по тридцать минут, в один из дней, свободных от исполнения трудовых обязанностей согласно договору. Проще говоря, — дядька поправил стопку бумаг, — работать будешь в свой выходной, четыре смены по двенадцать часов, начало в восемь. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

— А список?

Нет, вот кто меня тянул за язык? Дался мне этот список? Дядька ничего про дракона же не сказал.

— Внесли мы тебя в список, — пожал он плечами. — Что еще?

— То есть я типа жду, пока дракон проголодается?..

— Ой, все, — дядька махнул рукой и промокнул платочком лысину, — уведите ее отсюда, мне еще это все писать, она мне весь мозг выест тупыми вопросами. Все, процесс окончен, ждите.

Конвоирша выдернула меня с лавки и потащила к двери, я все оглядывалась. Дядька с тоскливой мордой уже начал что-то писать. Я дождалась, пока дверь за нами закроется, и только потом спросила:

— Что со списком, бонна? Меня очень волнует этот вопрос.

Бонна смерила меня взглядом. Да она сама как дракон, честное слово.

— Вас внесут в список. Не переживайте, никого еще не забывали.

— И что это значит?

— Согласно пункту…

— Ой, ой, — замахала руками я, — я глупенькая, мне по-простому, а? Так, чтобы до меня что-то дошло?

Все-таки каждому человеку нужно уметь прикидываться дураком. Навык нужный, не каждый день требуется, а какой полезный!

— Тебя внесли в списки, это значит, что если ты попадешься в следующий раз, наказание будет суровое.

— Съедят?