Наследие исполинов. Никто, кроме нас - Васильев Владимир Николаевич - Страница 4

Спать Сане по-прежнему не хотелось, поскольку первую половину дежурства он бесцеремонно продинамил со смеженными веками, ибо подготовка к прыжку и сам прыжок совершенно не требовали человеческого вмешательства. Автоматы все делали сами. А вот перекусить чего-нибудь явно не мешало.

— А слопать чего-нибудь имеется? — осторожно поинтересовался он.

Дело в том, что Вася Шулейко обыкновенно наведывался в рубку перед тем, как отправляться готовить завтрак. Сегодня он явно вознамерился в рубке застрять, поэтому завтрак искателей мог свестись к личной импровизации каждого члена экипажа. Большею частью из консервантов и сухпая.

— Я повара навострил вчера… Загрузи чего попросит и стартуй первое меню. Потом свистнешь.

— Понял, — повеселел Саня.

Если Шулейко с вечера написал рационную программу, значит, никаких сухпаев. А набросать в кухонный комбайн продуктов по списку даже мегеры-научницы не гнушались.

— Я пошел! — Великовозрастный малек лихо отсалютовал и выскользнул из рубки, едва не столкнувшись за перепонкой с бригадиром.

— Доброе утро, Тимурыч! Вахту взял Вася.

— Ага, — принял к сведению бригадир и протяжно зевнул. — Гуляй…

Он еще ничего не знал.

Спустя час Саня, успешно совладав с кухонной автоматикой и вежливо раскланявшись с мегерами в твиндеке, снова просочился в рубку. Тимурыч и Вася, погрязнув носами в мешанине объемных экранов, разбирались с неожиданной находкой. Они что-то беспрерывно бормотали и изредка шипели друг на друга. Веселов притих на рабочем месте штурмана-астрогатора, во все глаза наблюдая за работой корифеев.

— Скол проверил? — осведомился Тимурыч, лихорадочно листая в одном из видеокубов некий безразмерный реестр.

— Ага. Как зеркало, — отозвался Вася. — Шлифовали его, что ли?

— Шлифовали, — едко подтвердил Тимурыч. — Думаю, непосредственно при срезе.

— Да не было у нетленных такого оружия, тебе ж сказано!

— А у союзников? Кто сказал, что это нетленные?

Саня Веселов тихо внимал.

— Полагаешь, союзники могли сцепиться между собой?

— А ты полагаешь, такое невозможно?

Вася Шулейко с сомнением пожал плечами:

— Не знаю… А давай запросим центр статистики. Лучше с А-Йеши, со столицы.

— Давай… Что там с неводом?

— Ловит!

Тут Вася заметил безмолвствующего Веселова.

— О! А ты почему не спишь?

— Неохота что-то…

— Тогда помогай!

Саня с готовностью вскинулся.

— Гляди на сканер, он мелкие объекты выискивает. Не могло же от крейсера отрезать единственный кусок! Да и изнутри наверняка что-нибудь выплыло.

— Да брось, полторы тысячи лет! Прикинь, куда оно все улетело за это время! — усомнился Тимурыч.

— Улетело так улетело, — не стал возражать Вася. — А проверить стоит! Давай за пульт, кадет!

— Я не кадет, — в который раз уныло и недовольно поправил Саня, прекрасно сознавая, сколь мала с высоты помбриговского опыта разница между ним и действительно кадетом.

— Отставить, — неожиданно вмешался Плужник. — Лучше пойди проверь скафандры. Сделаем вылазку, поглядим поближе, я так думаю… Давай, наводись впритирочку.

Шулейко послушно отогнал Саню от штурманского места и принялся просчитывать мини-прыжок.

Проверка скафандров — обязанность техника или замбрига по оборудованию. Но поскольку Саня Веселов исполнял все маршевые функции, кроме бригадирских и штурманских, скафандры, естественно, тоже входили в его сферу ответственности. Впрочем, проверять там особо было нечего, техника простая, как молоток, надежная, как молоток, и проверенная годами успешного применения, как все тот же верный человечеству молоток. Поэтому уже через десять минут Саня вызвал по внутренней связи рубку и доложил, что три скафандра к эксплуатации готовы, аминь. Тимурыч ворчливо осведомился, почему три. Веселов смутился и неуверенно предположил, что, мол, для выхода за пределы рейдера бригадиру, помбригу и ему, стало быть Сане Веселову, понадобится аккурат три скафандра, ни больше ни меньше. На что Тимурыч холодно возразил, что, во-первых, бригадир никуда выходить не собирается, поскольку хоть один разумный человек обязан оставаться в рубке. Во-вторых, в экспедиции к находке априори (Тимурыч так и выразился — априори) обязан принять участие представитель научников, стало быть, одна из мегер пойдет к обломку крейсера а'йешей, а вторая будет на подхвате у библиотечного терминала в рубке. С первой мегерой отправится Вася, а искателю Веселову надлежит дежурить у шлюзов, если он не пожелал отдыхать после ночной вахты.

Саня попытался вяло и безнадежно протестовать; понятное дело, ни к чему путному сие не привело.

В общем, когда Регина величественно вплыла в рубку и села за свой терминал, а Виола и Вася облачились в скафандры, Саня уже почти смирился со своей тоскливой участью.

Первый раз довелось принимать участие в чем-то похожем на настоящий поиск, и, естественно, в качестве сугубого статиста! Кто б сомневался…

Нет в мире справедливости! И это при том, что злосчастный обломок крейсера обнаружил именно он, Александр Веселов, искатель земной Базы. А вся слава достанется Плужнику и мегерам, как пить дать им, а вовсе не Сане Веселову.

Нет в мире справедливости… Ни миллиграмма.

Следующие полчаса Саня в одиночестве проторчал у шлюза. Вася и Виола в совершенно будничном настроении дождались, пока рейдер прыгнет поближе к находке, и вышли наружу. Навелись и отсинхронизировали вектор дрейфа просто изумительно: когда пространство за бортом пришло в норму и Плужник разрешил выход в открытый космос, поисковый рейдер и обломок древнего крейсера а'йешей разделяли жалкие двенадцать километров.

Скафандры у искателей были модерновые: не на архаичной реактивной тяге, а с гравидвижителем. Эдакий икс-привод в миниатюре, разве что без возможности барьерного перехода. Движитель фиксировал массивную цель и подтягивал человека в скафандре к ней, словно на страховочном фале. Если же цель по массе уступала человеку, в качестве опорной точки использовался рейдер. В этом случае скафандр не подтягивал, а выталкивал своего владельца к цели.

Сгорая от неутоленного любопытства, Саня слушал маловнятные переговоры Васи с Плужником.

А потом произошло чудо.

— Тимурыч? — запросил Шулейко с некоторой озадаченностью в голосе. — Тут осматривать немерено… Шли-ка сюда Саньку на подмогу, а то и за неделю не управимся.

Саня чуть не умер от внезапно вернувшейся надежды; грудь сдавило, словно началась тренировка на перегрузки; дыхание само собой остановилось. Боже, как отчаянно хотелось, чтобы шеф согласился с предложением штурмана! Пусть это и не совсем регламентный шаг — выслать с рейдера более половины экипажа, но ведь и отправлять рейдер в поиск при некомплекте экипажа тоже как-то мало согласуется с регламентом. С комплектацией последнее время вообще беда, искателей на Базе в лучшем случае процентов семьдесят от необходимого количества. Пахать приходится за себя и за того парня, какой уж тут регламент!

— Думаешь, надо? — с сомнением переспросил Плужник.

Саня тихо проклял все на свете.

— Надо, Тимурыч. Это ж крейсер, не песчинка, даром что обломок. Даже так раз в десять больше нашего рейдера.

Саня возблагодарил космические глубины и создателя космических глубин — если он все-таки есть. А заодно и создателей модульных крейсеров а'йешей — за то, что создали свои крейсеры достаточно большими.

Бригадир тяжко вздохнул:

— Там хоть тихо все, а? Излучение там, еще какие пакости? Виола, ау!

— Пока никаких пакостей, — проскрипела Виола. — Эта жестянка, по-моему, не опаснее заброшенной шахты.

— Веселов! — окликнул Саню бригадир суровым до театральности тоном. — Облачайся и давай к ним! Если без Васиного слова шаг ступишь — сгною в мехзоне!

— Есть, шеф! — с трудом пряча ликование, отозвался Саня и, не мешкая, разодрал перепонку перед нишей со своим скафандром.

Удача все-таки снизошла и улыбнулась ему.

Даже не веря в улыбки удачи, каждый искатель втайне мечтает стать первопроходцем. Саня по крайней мере мечтал. Сильно. Очень сильно.