Аромат тьмы (СИ) - Гусейнова Ольга - Страница 11

— Вот ведь игры богов, — Иор тяжело вздохнул, — Лесира и правда красивая как сама Церра, но черная душой как сам Рамох. Может не зря слухи ходят, что она плод их любви?

— Сомневаюсь, — мрачно усмехнулся красный.

Вскоре маги ушли. А я лишь спустя пару часов успокоилась настолько, что получилось сменить форму на человеческую. В этот раз я благоразумно находилась на полу, поэтому, вновь обретя физическое тело, не рухнула, а улеглась. Хорошим бонусом в смертельно опасной ситуации стало и полезное свойство моего тела. Или одежды? Похоже, либо моя магия, либо моя непривычная для местных одежда совершала чудеса. Вернув себе человеческий вид, я оказалась чистой и сухой. Даже пирог в кармане плаща не пострадал от купания в канаве. Надо бы проверить: это моя магия такая чистоплотная или одежда магически защищенная?

Набегавшись и испытав чудовищный стресс, я проголодалась. Съела половину пирога и заснула прямо на чердаке с мыслью, что завтра же надо бежать из этого города.

Идут отец с сыном, сын адвокат. Отец говорит сыну:

— Ты не выдавай меня матери, что я выпил.

Сын адвокат отвечает:

— Врать не буду, но на основании существующих между нами родственных отношений могу отказаться от дачи показаний.

(анекдот)

Проснулась я резко, с ощущением чего-то холодного и жесткого, со щелчком сомкнувшегося на моей шее. Следом чьи-то руки прижали меня к полу и ладонь закрыла рот. Я заполошно дернулась, попыталась освободиться.

— Тс-с, Лесира, — остановил меня мужской, холодный, бесстрастный голос.

Распахнув глаза и вцепившись в руки у своей шеи, я вытаращилась в лицо напавшему, и опять попыталась выбраться из захвата.

— Замерла! — рыкнул напавший мне в лицо.

Я замерла, мое сердце гулко и рвано колотилось о ребра. Непроглядная темнота подсказала: я проспала, уже наступила ночь. Несмотря на темень, пусть не сразу, но поняла, кто меня нашел. Опознала его весьма примечательный механический голос, а уже потом и самого мужчину рассмотрела подробнее.

— Элиан? — прохрипела я изумленно.

И мысленно отругала себя самыми неприличными и грубыми словами. Как последняя дура ждала вечера, чтобы в сумерках выбраться из этой халупы и незаметно покинуть город, — и заснула. В результате меня не стражи поймали, а кое-кто похуже.

— Пикнешь — умрешь, — ровно предупредил Элиан, убрал ладонь с моего лица и встал.

Уточнять, кто меня прибьет, он или стража, не стал — значит ему совершенно плевать, что я подумаю. Это еще один признак скорой подставы. Поэтому кивнула, давая понять, что буду молчать как рыба. Мы спустились вниз, я посмотрела на распахнутую настежь дверь, сиротливо и кособоко повисшую у стены, на дверной проем, в который проникал свет ночного светила. Действительно, почти белая ночь, хотя в городе, даже средневековом, абсолютной тишины не бывает. Где-то выли собаки, слышалась далекая ругань пьянчуг, приглушенный лязг метала. Шорохи, шепот ветра, скрип дверей или ставней — все это настораживало меня до противной дрожи.

Вдруг в дверном проеме мелькнула тень, но Элиан не отреагировал. Выходит, искал меня не один, а с кем-то из тех суровых то ли воинов, то ли наемников. Кто их разберет?! И если ничего не предпринять, мне вскоре конец. Не на королевской плахе, так в лапах черной сумасшедшей магини. Неважно, что теперь она блондинка, а я брюнетка, от смены тел и слагаемых итог не меняется! И я решилась. Сбегу. Пусть попробуют поймать тучку в небесах!

Но увы и ах, я оказалась тем самым колобком, который считал себя умнее и ловчее всех, а попался лисе в лапы. Только в моем случае — бездушному волчаре. Пока я пыжилась и раздувала щеки, пытаясь сменить форму, подскочил Элиан, больно схватил меня за волосы у макушки, сильно и безжалостно заломил голову назад, заставив встать на цыпочки и в страхе смотреть ему в лицо. Так мы и замерли, глядя друг другу в глаза, ведь благодаря «белым ночам» Тардаша, все было видно без труда.

Красивый мужчина, которого не портит ни щетина, ни грязная походная одежда, свидетельствующая, что пробираться в город ему пришлось ползком и по канавам. Но совершенно пустые, бездушные карие глаза, которые смотрели на меня с лица, искривленного ехидной гримасой, словно чужеродный орган, свели на нет все остальное. Я в руках монстра — это неоспоримый факт.

Элиан склонился, жадно, подобно зверю, вдохнул воздух вдоль моей шеи и у виска, а потом каким-то вымораживающим мое нутро голосом, произнес:

— Не зли меня. На тебе блокатор магии, перекинуться ты не сможешь. Сбежать — тем более.

Я невольно вскинула руку и обхватила свою шею. Защелкнул во сне, гад, посадил на цепь, угрожал. Я всхлипнула:

— За что?

— Во избежание необдуманных решений и поступков, — пояснил он и даже больше: — Благодаря ошейнику впредь тебе не скрыться на просторах Тардаша. А то больше суток убили на твои поиски.

— Я не собиралась бежать, а форму сменить решила, чтобы здесь не узнал кто-нибудь нечаянно, — сипло врала я, испуганно глядя ему в глаза. — Ведь светло, а меня все знают.

— В горах тоже не думала, а случайно вышло? — сухо парировал он.

А я чуть не рассмеялась от горечи:

— Не поверишь, да, случайно. В зад моей лошади стрела попала, она понесла, а на скаку я так об дерево лбом приложилась, что не знаю, сколько без сознания провалялась. Сам видишь, как лицо опухло и посинело, меня даже в городе не узнали… сразу.

Совершенно неожиданно Элиан усмехнулся, скупо, просто дернулись уголки рта, но я заметила и еще больше испугалась: с чего этот отмороженный решил повеселиться? Левой рукой, не ослабляя хватки правой у моего затылка, он провел пальцами по моему лицу, медленно, я бы сказала, лаская, если бы поверила, что он способен на это. Затем выпустил волосы и обеими руками сжал мое лицо, приподнял, чтобы смотрела на него, тянулась к нему, обвел большими пальцами мои скулы. Сквозь страх я почувствовала облегчение: ноющая боль с лица отступила, перестала чесаться оцарапанная кожа, даже глаз полностью открылся. Я проверила ощущения собственными пальцами и ошеломленно выпалила:

— Неужели все зажило? Так быстро?

Видимо, Элиан поверил моему рассказу и, снисходительно качнув головой, пояснил:

— Чему ты удивляешься? Даже слабо одаренный маг способен прожить не менее трех сотен лет. Магия питает, лечит, восстанавливает тело от большинства повреждений. И чем сильнее дар, тем неуязвимее его носитель. Поэтому по-настоящему сильных магов любой стихии казнят отсечением головы или сожжением. А ты черный маг, такие живут дольше остальных… если не поймают.

Я впала в ступор — триста лет? Я проживу не меньше трехсот лет? А ведь еще вчера расстраивалась, что потеряла десять лет жизни из-за возрастной разницы между прошлой мной и нынешней. А выходит, наоборот, приобрела запас на три столетия как минимум? Но вот фраза «если не поймают», вернула на бренную землю: меня несколько часов назад чуть не поймали.

Элиан снова склонился, подышал у моего виска, отчего волоски зашевелились… не только на голове, но и на всем теле от чудовищной перспективы такого вот интереса.

— Не трясись, — презрительно скомандовал мой мучитель и оттолкнул меня со словами: — Тут так воняет, что я просто пытаюсь тобой эту вонь перебить. Ты не моя, не она, истинную связь разорвать только смерть способна.

— Истинную связь? — сразу заинтересовалась я, несмотря на то что, муж Лесиры опять меня испугал, надеялась на принцип «больше знаешь — дольше живешь».

Элиан взял меня за руку и потянул за собой на выход из дома. Правда соизволил глухо пояснить:

— Душа — это энергия, как говорят наши жрецы. Тоже своеобразная магия, только живая, разумная, существующая вечно. Хранящая память о прошлых воплощениях. Источники магов в разы усиливают энергетику души, помогают отыскать и ощутить родственные — когда-то связанные вместе, любившие, прошедшие единение перед богами, в другом воплощении, времени или даже мирах. Поэтому понятие «истинная пара» существует только у нас, магов, тех, чья магия настолько сильна, что раскрывает возможности души в поиске своей половины, любимых прежде, связанных богами или судьбой нерушимыми узами. Не позволяет потеряться во вселенной.