Аромат тьмы (СИ) - Гусейнова Ольга - Страница 30

— Тогда зачем столько сложностей с осадой? — недоуменно спросил Иор.

Фрей, пожав плечами, пояснил:

— Сам подумай. Осадой она убедила нас, что поймали именно ее. И если бы не защита Олеси, Дашейн бы стал причиной нарушения договора. Так же как сейчас появился бы дальмейн и забрал девчонку в свой мир. В результате законники короля увидели бы, что Лесиру поймали, но ее утащило в неизвестность порождение мрака. Проверить та ли это Лесира, черный маг или подставная кукла, никто бы просто не успел. Но однозначно все поверили бы долгожданному событию: избавлению Арима от черного чудовища в женском обличье. А она бы тем временем покинула Кверег абсолютно свободной от нашего внимания и долга перед дальмейном.

— У нее почти все получилось, — всхлипнула я, уткнувшись лбом в Фрея, — если бы не ты.

— Должна будешь лично мне! — прозвучало мне в макушку с мрачноватой насмешкой.

— Угу, — согласилась я ему в грудь, мысленно успокаивая себя, что с ним разберусь при случае, а пока и так горло свело и колени дрожат.

— Выходит, сейчас ты натравил порождение Мрака на Лесиру? Чтобы он выполнил за нас нашу работу? — хохотнул Иор за моей спиной.

— Скорее я исправил его ошибку. Но от этого он будет еще злее на нее. Эта тварь лишила меня счастливого будущего, за что должна заплатить не меньшую цену, — подозрительно безэмоционально ответил Фрей, затем, подхватив меня на руки, расправил крылья и взлетел, сообщив воинам: — Жду в замке.

— Дочь, ты сама можешь решать, кем тебе стать.

— Мам, я хочу стать принцессой единорогов!

— Ясно, значит юрист.

(анекдот)

В хозяйские покои мы вернулись, как положено, через двери. При этом нас провожали очень неоднозначными, настороженными взглядами. Плохой признак, пугающий: ведь когда так боятся, может настать момент, когда захотят избавиться, чтобы обрести уверенность в собственной защищенности. По замку я «шествовала» на руках у Фрея, который ступал как властелин всея Арима, даром, что его «мантия» пострадала в бою с демоном. Его достоинство никак не умаляло рванье, в которое превратились его штаны и рубашка.

Пока Фрей меня нес, удалось поближе познакомиться с его багровой шевелюрой, щекотавшей мое предплечье. Я расхрабрилась и свободной рукой потрогала гладкие, блестящие пряди: шелк, одним словом.

А еще, будучи тесно прижатой к Фрею, я ощутила биение тьмы внутри его мощного тела — жадной, дикой, рвущейся наружу. Сродни пойманному в ловушку зверю, обозленному, яростному, переполненному ненавистью и жаждой мести всему и вся!

У меня невольно ноздри затрепетали — так вкусно пах мой вайр-варвар, хотелось приникнуть уже не для защиты, а чтобы вытянуть этой темной мощи, полакомиться как самым изысканным десертом. Аромат тьмы манил, звал, обещал искупать меня в источнике жизни. Но вспомнила, как отреагировал Торшес на принудительную очистку от зла, — я ослабила его. Мы с Фреем сейчас не в том положении, раз он пока мой единственный защитник на весь Кверег. Да что там — на весь Арим.

В темной опочивальне Фрей замер в дверях, хмуро разглядывая двух слуг, которые ставили уродливую деревянную заглушку на окно, увы, оставшееся без стекла.

— Простите, господин, мы заменим окно потом… сейчас нам приказали не мешать вам отдыхать, — прошелестел подобострастный голос Малезии.

Обернувшись, мы с Фреем увидели ее в коридоре, сминающей подол фартука.

— Весьма мудрое решение, женщина, — кивнул Фрей и приказал: — Чтобы на обед было много свежего мяса с кровью… — Он ощутил, как я содрогнулась и сжалился: — Госпоже кусок хорошо прожаренного принесешь… позднее, когда позову. А сейчас все вон!

Слуг как ветром сдуло. Мы остались одни. Фрей грубовато отправил меня на кровать, как неудобный груз, и, содрав ошметки рубашки, хмуро уставился:

— Что? — нервно спросила я, немного отодвинувшись.

— Мы так и не закрепили связь!

Я вскинула руку к сразу занывшему месту укуса между плечом и шеей. Дурацкое платье с открытыми ключицами и декольте позволяло без проблем потрогать метку от клыков. Корочек от ран не нащупала, но след проникновения клыков в виде заросших ямок нашла.

Фрей стоял, сложив мускулистые руки на груди, прямо-таки взглядозалипательной, впечатляющей… Но сейчас я не женщина, я жертва вампира. И судя по алым глазам, этот, как он уверял, маг крови прекрасно читал на моем лице все чувства и мысли. Криво ухмыльнувшись, он насмешливо произнес:

— Женщина, связь закрепляется обменом кровью. Один раз! Я твою уже выпил!

— Ты хочешь сказать, что мне надо… — опешила я, а потом категорично заявила: — Не сочти меня неблагодарной, но я категорически против пить чужую…

Едва уловимое движение когтем по руке, рывок — и мой затылок зажат, а рот закрыт мужским разодранным запястьем.

— Мы-у-ы… — мычала я, брыкаясь и сопротивляясь, но жуткая красная жидкость врагом просачивалась в мою глотку, оставляя обжигающий след, впитываясь в мою плоть не жидкостью, а чужеродной магией.

— Олеся, у меня и так сил нет! — еще и пенял Фрей.

Мучение продлилось несколько секунд, прежде чем он освободил меня и проверил, что запястье стремительно зажило.

— Фу, какая гадость! — заорала я, рукавом вытирая рот, потом вывалила язык и его оттирала. — Ты совсем с ума сошел — травить меня этим кошмаром?

Тем не менее, у меня во рту и правда не ощущалось послевкусия, а ведь должно было остаться от крови, но нет, ничего соленого и противного, ничего «вещественного». Зато язык, глотку, желудок опалила магия! И вот она как раз с ярким вкусом, непривычным, обжигающим то ли холодом, то ли жаром, всасывалась и ощутимо разбегалась по сосудам.

— Полагаю, от одного глотка ты не умрешь. Зато теперь наша связь закреплена. Ты моя навечно, — зловеще приговорил Кровавый Фрей.

— Мечтай, — выплюнула я, мысленно злорадствуя.

Лесира меня несколько раз травила своим мраком и что? Немного стараний — и моя магия все переварит, избавит от чужеродной гадости. Поэтому я отвлеклась от коварного мужчины и ушла в собственные ощущения — изучала свое состояние, магический источник и резерв, влияние на них чужого вещества, подло проникшего внутрь.

Сейчас, вот сейчас моя магия набросится верным стражем и изгонит всяких проходимцев, а чужое тепло уже завладело всем моим телом, согрело, наполнило силой. Я аж покраснела от усердия, пытаясь запустить программу очистки, но безуспешно.

Фрей смотрел на мои потуги с ироничным весельем, затем наклонился и, взяв за подбородок, заглянул в глаза:

— Глупышка, не старайся, бесполезно. Ты забыла самое важное — мы истинная пара. Помнишь? Нас само мироздание соединило. Это был последний, завершающий штрих, не более того. Во мне нет ничего чужого для твоей магии, я свой, понимаешь?

Я качала головой, чувствуя, как защипало в носу и глазах от подступающих слез, отказываясь признавать поражение:

— Я не хочу снова умирать!

«Истинный» гад пристально смотрел мне в глаза, но удивительный цвет его глаз мешал понять, что он чувствует. Только морщинка между бровей подсказывала, что нечто важное для нас обоих, пусть и не известно, хорошее или нет. Фрай обхватил мое лицо обеими ладонями, погладил большим пальцем губы. Наверное, вытер кровь, иначе зачем провел по ним несколько раз? Может, я и все лицо испачкала? Ведь дальше он притянул меня за плечи ближе к краю кровати и, опять обхватив мою голову, легонько поглаживал большими пальцами скулы, виски, лоб и даже касался век.

Я сама не заметила, в какой момент вцепилась в ремень на его брюках, приподнялась на коленях и потянулась за его руками. Скользнула по обнаженной, пышущей жаром мужской груди. Отметила, что белая кожа вайра не совсем гладкая, а испещрена росчерками шрамов. Оказывается, этот мужчина не идеален и, судя по отметинам, не раз бывал в смертельном бою. С учетом повышенной регенерации, если даже на мне, недомаге, раны быстро и бесследно заживали, то сложно представить, из-за чего остались следы на теле, почти не сомневалась, всесильного мага.