Остров Дохлого Дракона (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 12

Выгоревшие зелёные паруса, почерневшее от времени и морской воды дерево, заплаты на бортах – это был не новенький корабль, а ветеран, закалённый в походах и боях.

И тут счастье изменило гномам - ветер стал усиливаться, и расстояние между судами сразу стало сокращаться. Вот уже пять кабельтовых, четыре, три.

- Готовьте гарпунную пушку и катапульту, лучники на корму, - капитан сразу же преобразился: от ожидания и неуверенности он в секунду перешёл к действиям.

Матросы вложили в катапульту горшок с зажигательной смесью, и Толстун, запалив фитиль, спустил затвор. Огненный горшок рванулся навстречу кораблю гоблинов и врезался в голову дракона, вырезанного на носу, сейчас же огненные брызги разлетелись по всему носу судна и язычки пламени побежали по доскам. Но гоблины видно были опытными воинами. Тут же появились вёдра с водой, и не прошло и нескольких минут, как огонь был погашен. Однако гномы могли гордиться столь удачным выстрелом, огонь пережёг один из канатов удерживающих парус на передней мачте, и он теперь полоскался на ветру как огромный флаг. Скорость судна резко уменьшилась и идущая под всеми парусами и на вёслах галера гномов стала заметно отдаляться то преследователей. Не менее получаса потребовалось гоблинам, чтобы починить снасти и ещё столько же, чтобы вновь нагнать галеру. И вот тут казалось, удача отвернулась от гномов, посланные подряд два горшка с зажигательной смесью плюхнулись в воду.

Гоблины бесновались по носу своего судна, в руках сверкали кривые мечи, и в воздухе свистели абордажные крючья, которыми они размахивали, грозя гномам.

Толстун сам нацелил гарпун, и когда толпа гоблинов особенно плотнооблепила нос корабля, спустил тетиву. Стрела со свистом вылетела и понеслась навстречу врагам. Выстрел оказался очень удачным. Вой и проклятья раздались в стане гоблинов. Трое из них были насажены на этот вертел. Кровь хлынула рекой. А гномы уже успели снова зарядить гарпун, и вот вторая стрела врезалась в ряды чудовищ, окружающих раненых, и снова крики. Ай да Толстун, ай да стрелок!

Ивашка радостно похлопал друга по плечу. Расстояние между тем продолжало сокращаться. И тут вступили в дело стрелки из лука. Четыре гнома прицелились, и четыре тоненьких стрелы свиснув, унеслись к гоблинам. И снова крики и проклятья.

Больше стрелять было не по кому, гоблины отнюдь не глупцы. С носа фрегата они скрылись за фальшбортами, за каюты, за мостиком, за мачтами.

Теперь настала очередь Ивашки проявить себя.

- Спустить паруса, поворот на девяносто градусов, курс на юго-запад, - правые гребцы продолжали грести, а левые замерли с опущенными в воду вёслами. Парус упал, и корабль почти под прямым углом развернулся.

Судно гоблинов при этом продолжало идти прежним курсом. Увидев манёвр гномов, они бросились, было к парусам, выполняя команду капитана, но стрелы, полетевшие с корабля гномов, вновь заставили их укрыться.

Корабли расходились. Не меньше десятка минут понадобилось гоблинам, чтобы развернуть судно и снова начать преследование, но как только расстояние сократилось, Ивашка повторил манёвр, при этом он лёг на прежний курс, ведь течение должно быть где-то рядом. И снова гоблинам потребовалось не меньше десятка минут, чтобы развернуть корабль. И столько же, чтобы догнать беглецов. На этот раз разворачиваться было уже нельзя, Ивашка всей своей морской душой чувствовал, что течение совсем рядом и боялся его прокараулить.

Да и легко сказать «обнаружить течение в океане», это ведь не ручеёк, бегущий среди зелёных полей. Вода она и есть вода и чёткой границы, конечно, быть не может, нужно забраться в самый центр течения, где скорость воды максимальная. По изменившемуся направлению волн, по неуловимому отличию в цвете воды, Ивашка понял – они уже идут по течению, но всё медлил поворачивать галеру. Наконец, дальше тянуть было нельзя. Судно гоблинов буквально повисло над галерой. Выстрел катапульты ещё на несколько минут замедлил нападение, зажигательная смесь разлилась прямо под грот мачтой, и все гоблины бросились гасить очередной пожар.

- Право руля, - скомандовал Ивашка и с надеждой глянул за борт в воду, конечно, течение было, это было видно по бурунчикам вокруг вёсел, по плеску воды о корму.

Теперь ветер был встречный, к тому же он явно усилился, было слышно, как этот озорной мальчишка посвистывает в оснастке и хлопает флагом и вымпелами. Вёсла ритмично вспенивали воду, вторя учащённому ритму барабана.

Гоблины, прокараулившие из-за пожара очередной поворот гномов, развернули, было судно, но паруса захлопали от встречного ветра, и под крики ярости судно вновь развернулось, пытаясь уйти вперёд, и обогнать гномов под острым углом. Но Ивашка уже отметил, что паруса у гоблинов были прямые, а идти под такими парусами галсами задача не простая, а тут ещё сильное течение. Паруса у гоблинов хлопали, судорожно хватая порывы ветра, а течение сводило все попытки на нет.

Гномы, столпившиеся на корме, от радости сплясали свой любимый танец «Весёлый гном». Они обхитрили гоблинов, галера под мерные гребки быстро удалялась от преследователей.

Ивашка в позе победителя принимал поздравления друзей.

- А ведь мы раза два были на волосок от гибели, - сияющий капитан похлопал штурмана по плечу. – А всё вы с Толстуном! Молодцы! Хорошо, что вы попали к нам на корабль.

И тут такая тоска навалилась на Ивашку, что аж горло перехватило. За вечной суетой, за однообразными проблемами моря он почти забыл о том, что на галеру его послали как преступника, что дома остались Дюшка и Натали, серебряные пластинки и мечты о кладе. Слезинки навернулись на глаза, и Ивашка заморгал и отвернулся, делая вид, что смотрит на гоблинский корабль.

Расстояние между тем продолжало увеличиваться. Наконец, гоблины поняли всю тщетность попыток настичь быстро удаляющуюся галеру и, подняв паруса, двинулись на юго-запад.

- Течение уводит нас несколько в сторону от маршрута, - наконец, справившись с собой, произнёс Ивашка, - но я думаю нужно несколько часов следовать ему, оно удачно огибает рифы.

- Да, три дня этим маршрутом, а затем на юг и мы у цели, - капитан блаженно потянулся. - Всем отдыхать, гребцам по чарке рома. Ивашка, пойдём и мы с тобой пропустим по стаканчику.

Пока они переодевались в сухую одежду и расставляли стаканы и бутылки на столе, появился кок и принёс кофейник горячего кофе и булочек, посыпанных сахарной пудрой.

Приятно было сидеть на койке и под мерное покачивание палубы наслаждаться земными радостями: кофе и сдобой.

- Давай, Ивашка, выпьем за удачное сражение, я, честно говоря, совсем пал духом, когда они стали нас догонять.

- А, я сильно перетрусил, когда Толстун два раза подряд промахнулся, - Ивашка отклонил предложенный ему капитаном стакан рому и потянулся к кофе.

- Не пью я, клятву мы с Толстуном дали, не пить больше, когда в тюрьме сидели. Ведь из-за рома проклятого мы здесь с ним оказались.

Капитан покровительственно улыбнулся и отхлебнул из своего стакана.

- А знаешь, может и правильно, я тут разговариваю иногда с попавшими на галеру и все до одного здесь из-за пьянки.

- Слушай, я всё спросить хотел и забывал, а как сюда эльф попал, - Ивашка даже кофе отставил.

- А вот про эльфа я ничего не знаю, хотя знаю, что он переведён с другой галеры, наверное, давно уже плавает.

Солнце, наконец, пробилось сквозь тучи и осветило море, то заискрилось, посветлело, стало на взгляд приветливое, тёплое. Ивашка любил такое море, он стоял на корме и взгляд его скользил по убегающей назад пене в кильватерном следе. За кораблём увязались дельфины, они устроили игру в догонялки по правому борту, обогнали его, а потом чуть снизили скорость и плыли вровень с кораблём, высоко выпрыгивая из воды, и с плеском снова погружались в неё. «Дельфины – предвестники суши». – Подумал наш штурман и как бы в подтверждение увидел чаек, этих маяков суши.

Сзади подошёл капитан.

- Чайки. Я тоже обратил внимание, где-то не далеко земля.