Дело времени (СИ) - Белецкая Екатерина - Страница 12

— Как вы это поняли? — поинтересовался Аквист. Он тоже сел на корточки, и осторожно потрогал «кость». Шершавая светло-серая поверхность, выходящая наружу, и — уходящая внутрь пола строения, окруженная тем самым «серым камнем», из которого, как он до этого момента думал, был построен весь дом.

— Видите дырочку? Это я просверлил. Надо сказать, было сложно, — гордо заметил Вайши. — Внутри кость полая. Я запустил в неё проволоку, и проволока прошла по каналу далеко внутрь дома. На несколько метров. Она бы, наверное, прошла и дальше, но канал стал слишком узким. К тому же он ветвится.

— Так что же получается… — потрясенно произнес Шини.

— Получается, что эти дома никто не строил и сюда никакие камни не возил. Это дома кто-то вырастил здесь. Они росли, юноши. Эти дома когда-то были живыми.

Часом позже они сидели наверху, в кабинетике Вайши, и пили вкуснейший лхус, заедая традиционным для рауф печеньем, тоже из ягод рибира. И слушали Вайши, у которого, как выяснилось, действительно было что рассказать.

— …просто поразительная слепота, — сердился старый хранитель. — Вот смотрите. Вы используете простыни-паутинки, да?

— Ну да, — покивал Аквист. — И одеяла. Не дома, а в общежитии. Дома они обычные, из ткани.

— А что такое простынь-паутинка, юноша? — склонил голову к плечу Вайши. — Что она такое?

— Она… — Аквист осекся. — Черт. Она растет. Как лист, да. В контейнере. Туда раз в месяц насыпается стружка, и простынь растет. Одну снял, другая вылезла.

— Вот в этом — весь наш народ, — горестно вздохнул хранитель. — Растет она, понимаете ли. Не дошло еще?

— Нет, — честно признался Шини.

— О, Триединый… эти дома и простыни — на самом деле одно и то же! Это технология древних, которая каким-то чудом дожила до наших дней! Но к ней все настолько привыкли, что уже и не думают, откуда что берется. Как работает простынь, Аквист?

— Там есть контейнер, в нем бактерии. Бактерии питаются стружкой. И вырабатывают простыню, — заученно ответил Аквист. — Она выезжает на роликах взамен старой.

— Юноша, ты думаешь, что наша наука, которая есть сейчас, способна создать такие бактерии? — Вайши рассмеялся. — На, смотри, вот это снимок участка простыни с сильным увеличением. Ничего не напоминает?

— Так это же те самые кости из подвала! — поразился Шини. — Один в один!

— Потому что это одна и та же технология, — снисходительно пояснил хранитель. — Только масштабы разные. И программы у бактерий тоже разные. Одни умеют делать самый примитив, а вот другие, которые работали над этим домом, умели много больше.

— Здорово, — зачарованно произнес Аквист. — Но, Вайши, простите, при чем тут наш диск? Я пока что не могу увязать одно и другое.

— Увяжешь, — пообещал хранитель. — Только… мальчики, скажите, если мы с вами кое-куда пройдемся, вы меня потом покормите? Просто Оташенька… она будет очень сердиться, а я должен обедать обязательно, понимаете? С этой работой я себе испортил желудок.

— Ну, покормим, я думаю, — Шини полез в кошелек. В кошельке у него лежали три розовые бумажки, которые выдал Фадан на поездку, и одна фиолетовая бумажка, своя. На эти бумажки предстояло еще купить обратные билеты.

— Да покормим, конечно! — заверил Аквист. — А вы нам подскажете столовую какую-нибудь, чтобы не очень дорого было.

— Ой, это запросто, — заулыбался Вайши. — На площади есть столовая для шоферов. Там очень вкусные лепешки, суп и зеленая каша. И лхус неплохой. И там дешево, туристы в неё не ходят, потому что про неё не знают, она так хитро спрятана.

Аквист подумал, что Вайши, видимо, является частым гостем в этой столовой. Что немудрено при такой заботливой и доброй жене. Вспомнив Оташеньку, он ощутил, что желания жениться у него особенно что-то и нету. А вдруг попадется такая же мегера? Что тогда?

Или, что еще хуже, такой мегерой окажется Бонни…

Додумать, впрочем, ему не дали. Вайши засобирался — переобулся в высокие ботинки, привязал к своей палочке шнурок, чтобы было удобнее вешать её на руку, и нацепил кепку с длинным козырьком, которая сразу же сделала его похожим на забавную птицу Футу из мульта про веселого ацоха Пуби.

— Идемте, юноши, идемте, — поторопил Вайши. — Поверьте, это того стоит.

Повел их Вайши, как они сразу и подумали, в сторону Круглой Горы, той самой, которая дала название городу. Гора на самом деле была не горой, а скорее высоким холмом, поросшим старым лесом. Туристов на неё водили много. Гора считалась священной, на вершине её стоял большой храм Триединого, и в преданиях говорилось, что именно из-за этого гора стала тем, чем являлась. Древней святыней, местом поклонения.

Вайши, однако, не пошел к туристическому маршруту, он, как только подошли к холму, свернул направо, на неприметную тропинку, и отправился по ней. Тропинка вскоре сошла на нет, и дальше они шли через лес напрямик, благо, что лес был сухой и почти без подлеска, который, как известно, ходить мешает.

— Мальчики, еще долго, — предупредил хранитель. — Если хотите, можно передохнуть.

— А долго — это сколько? — поинтересовался Аквист.

— Где-то час. Нам надо на другую сторону холма.

— Ого, — покачал головой Шини. — Час туда, час обратно… мы к обеду не успеем, точно.

— Ничего, к четвертому дню вернемся, — заверил Вайши. — Водичка с собой есть, и ладно. Плохо только то, что Оташенька будет ругаться.

Поводов поругаться у Оташеньки, как подумал Аквист, будет много больше, а не только опоздание к обеду. Пока шли, успели влезть в репейники, причем высокие, и потом Шини долго вытаскивал их колючки из своих косичек. Потом Аквист угодил ногой в лужу, не замеченную из-за высокой травы, а потом Вайши забыл у кустов, в которые отошел по делам, свою палочку, и пришлось за ней возвращаться.

Место, в которое привел их Вайши, находилось примерно на середине склона, и выглядело совершенно обычно. Всё тот же лес, ничего особенного. Но когда подошли, оказалось, что здесь находится яма от упавшего огромного дерева, из-за падения которого со склона сползла часть грунта, и под ней…

— Аквист! Смотри! Это ведь точно такие же буквы, как на диске! — возбужденно закричал Шини. — Вайши, этот камень…

— В этих камнях, как я думаю, весь холм, — невозмутимо ответил хранитель. — Дерево было старое, сидело глубоко. Вот и вывернуло большой кусок земли, когда упало. Мы видим только угол камня. Я думаю, он больше. Много больше.

— Ух ты, — Аквист положил рюкзак на землю рядом с глубокой ямой и полез вниз, следом за Шини. — Как будто действительно угол, да? Только он разрушенный сильно. Весь в трещинах.

— Нет, мальчик, он не разрушенный, ты ошибаешься. По этому камню стреляли из чего-то. Сами по себе они не разрушаются. Вон там, дальше, глядите…

В указанном им месте из земли торчал еще один камень. Вернее, была видна только его верхняя грань. Абсолютно ровная, без единой щербинки.

— Вайши, это феноменально, — восхищенно сказал Аквист. — Но почему, Триединого ради, ты до сих пор не подал заявление о раскопках?! Ведь это действительно сенсация!

— Дурак ты молодой, сенсация, — проворчал Вайши. — Этот холм — святое место. Его охраняет государство. А если государство что-то охраняет…

— То лучше не соваться, — закончил Аквист. — Знаю. Но всё-таки…

— Не «всё-таки», — оборвал его Вайши. — Сам посуди. Что им, всю историю переписывать, что ли?

— В смысле? — не понял Аквист.

— Как выяснить, для чего нужен этот холм, на котором стоят в огромном количестве одинаковые камни? С чем это связано? Кто это сделал? Когда? Зачем? — Вайши хмыкнул. — Этак, знаешь, можно докопаться до того, до чего не следует. Но я вот немножко докопался. Пожалуй, стоит сказать об этом тут, а не в городе.

Шини вылез из ямы, сел на сухую траву. Аквист тоже.

— Этот холм, как и город, построили никакие не древние, — веско произнес Вайши. — То есть построено это всё давно, но не нами.