Любовь под прицелом. Рикошет (СИ) - Корк Ольга - Страница 43

Аид задумчиво пошкрябал подбородок.

– Да закинуть им несколько гранат и пусть они там скачут. Пока очухаются – мы их уже всех накроем.

– Ну а гранаты ты туда как закидывать собрался? – фыркнул Шрам. – Всё равно придётся ближе подбираться.

– Это уже забота спецназа, – махнул рукой Эд. – Мы ждём, пока Урман не высунет свою башку, и даём им отмашку, а они уж пусть составляют план и руководят операцией.

– А если он её не высунет? – поинтересовался Аид. – Мы не можем сторожить его тут вечно.

Это было резонное замечание. Урману вообще не было резона прогуливаться вдоль периметра, чтобы становиться чьей-либо мишенью, он в такую глушь явно не для этого забрался. А если так и будет сидеть в своей норе безвылазно, есть риск, что нам придётся действовать вслепую. Хотя самый хреновый исход – это если мы-таки возьмём эту крепость, и окажется, что этой сволочи там никогда не было, вот тогда это будет серьёзная подстава, разведка по шапке выхватит. Меня вообще весь этот план напрягать начал, потому что слишком уж скользкой сволочью был мой бывший хозяин: тебе только начинает казаться, что он у тебя в руках, а эта гнида уже на десять шагов вперёд ускакала. Нутро неприятно дёргало, как в прошлый раз перед заказом на Лерку было, но теперь я уже не спешил списывать всё на паранойю.

В случае с Урманом, как правило, паранойя всегда и была верным ответом.

Посовещавшись, решили с парнями подобраться максимально близко к лагерю и с помощью технических примочек Шрама послушать, что происходит в периметре. Проблема нашего расположения, конечно, никуда не делась, и у противника была куда как более выгодная позиция, поэтому, рискуя своими задницами, где-то короткими перебежками, где-то ползком, а местами и вовсе прикинувшись кустами, мы медленно, но верно подбирались к выбранной точке. Удобной она казалось из-за насыпи валунов – хоть что-то хорошее в горной местности, – за которыми мы могли бы разместиться и всем отрядом, но было решено разделиться. Шрам, Эд и я двинулись вперёд, Яго с Аидом с недовольными рожами остались прикрывать наши задницы: всё веселье пропускают же, ну. Единственный минус – насыпь находилась в опасной близости от частокола базы Урмана. Приборы ночного видения нас, конечно, спасали, но только сейчас я смог оценить работу в команде. Если бы я работал один, скорее всего уже был бы трупом. Хотя вряд ли: в одиночку я его так быстро и не нашёл бы и к лагерю его не подобрался бы.

В ухе заскрипел голос Аида:

– Замрите. Три объекта на два часа.

Мы с парнями быстро прикинулись местной флорой и даже дыхание задержали. Это уже третий раз, когда наше прикрытие сообщало об опасности, которую мы со своего положения не смогли бы заметить при всем желании. Те сигналы, которые мне пришлось экстренно учить ещё на базе, сейчас ой как облегчали жизнь, ведь ни Эд, ни Шрам не произносили ни звука. А система передачи информации у команды Мультиков была своя, сильно не похожая на стандартную.

Когда Яго дал отмашку, мы медленно двинулись дальше. Я уже готов был проклинать и нашу работу, и собак Урмана, и каждый камень под ногами. Мелкая галька хрустела, иногда срываясь вниз от каждого нашего движения и вместе с ней каждый долбанный раз сердце проваливалось в берцы. То ещё удовольствие.

С горем пополам мы доползли до выбранной точки слежения и вот там, прислонившись спиной к валуну, я понял, что, кажется, успел похудеть килограммов на десять за тот час, пока мы ползли. Такой себе экспресс-метод.

– Парни, вы как? – прошептал Аид и ещё больше стал похож на подземного царя, аж мурашки пробирали от его голоса.

– Позицию заняли, – прошелестел в ответ Шрам, – разговоры на минимум.

В принципе, мы все понимали, что Яго и Аид попусту нас беспокоить не будут, но в горах каждый звук звучал громче, особенно тихой ночью, и палиться из-за шёпота, сидя в сотне метров от лагеря шакалов, не хотелось от слова совсем.

Объяснившись буквально на пальцах с парнями, мы приготовились к долгим часам наблюдения. По старой памяти я знал, что скоро нам можно будет немного расслабиться, спокойным лагерь Урмана долго быть не может, но пока в воздухе разливалось напряжение, мы даже дышать старались через раз.

Шрам, почти бесшумно достал свою аппаратуру, что-то соединил, прикрутил, включил и выключил, на что прибор ответил ему подмигиванием разноцветных лампочек. Эд шикнул на эту светомузыку, и всё снова затихло, но не для нас. От первого звука голосов в наушнике я чуть было не упал на землю, закрывая голову руками – так это было громко и «рядом». Вроде знал, что мы будем всё слышать, но все равно резануло по нервам. Отвесив себе мысленный подзатыльник, показал фак Эду в ответ на его ехидную усмешку и сосредоточился на разговорах абреков. Сука, хоть один бы по-русски говорил!

Потекли долгие часы наблюдения. И я снова вспомнил как мне спокойно работалось одному. Крыши, заброшенные сараи, съемные квартиры – мои обычные места для работы. Там я собирал информацию, наблюдал за своими целями и, что самое важное – у меня была долбанная возможность шевелиться! Да, черт возьми, я сейчас дорого бы заплатил, просто за возможность нормально вытянуть ноги, не боясь, что мой ботинок будет выглядывать, где не нужно!

За три часа мы выяснили, что… да нихрена ничего мы не выяснили. Никто из нашей банды на языке духов не шпрехал, переводчик только со спецназом появиться должен, а потому будто слушали нерусское радио, которое нельзя выключить. Хотя, ладно, кое-что выяснить в этой какофонии всё же получилось: каждые полчаса патрульные менялись местами, хотя если бы не разные голоса мы и этого бы не поняли – ночью эти сволочи были не только на одну рожу, но и имели похожие фигуры. Бесят! Ну и каждые пятнадцать минут у них там перекличка. Звучало это всё ещё как абракадабра, но чисто по интонации можно было предположить, что они там перебрасывались фразами типа: «всё чисто», «подыхаю от скуки», «давайте набухаемся». От последнего я бы сейчас тоже не отказался, правда, момент был крайне неподходящий; но учитывая тот факт, что Урмановские ребятки, как мы заметили, были не очень внимательны к событиям, происходящим за их «забором», мы всё же смогли немного выдохнуть. По крайней мере, дождавшись, пока мимо пройдёт очередной дух, мы перекидывались короткими фразами без опасения поймать пулю.

И вот на четвёртом часу наблюдения я начал понимать, что мы тут просто теряем время.

Мышцы вибрировали от напряга. Слишком уж всё было тихо. Я по сотому кругу прокручивал в голове свои последние месяцы под крылом Урмана – и такой тишины припомнить не смог. У него каждый вечер бухалово было – да такое, что любой алкаш обзавидуется, и частенько эти посиделки заканчивалось мордобоем: он никогда не вёл себя тихо, потому что знал, что вычислить его у спецов ни мозгов, ни техники не хватит. Каждый раз очередная пьянка больше напоминала насмешливый фак в сторону спецслужб, а тут вдруг тихий семейный вечер?

Нихрена не подозрительно, ага.

– Костян? – позвал Шрам и даже дёрнул меня за плечо. – Чего молчишь? Я говорю, делать что будем?

Может, правда гранату бросить, как Аид предлагал? А то духи там явно заскучали…

– Не нравится мне вот эта фигня, – ткнул пальцем себе за спину. – Если бы не разведка ваша, я бы вообще сказал, что не урмановский это лагерь.

Эд со Шрамом переглянулись.

– В разведке нет ни крыс, ни подставных, Шерхан, её ещё на стадии формирования раз тысячу протрясли. Да и за ложные данные их по головке не погладят.

– Ну, тогда у меня для вас хреновые новости, товарищи, – разочарованно усмехнулся в ответ. – Имел нас всех Урман. Сейчас греется где-нибудь и ржёт над нами – заслуженно, кстати.

– С чего такой вывод? – нахмурился Эд.

– Слышите? – призвал их к тишине; парни прислушались и пожали плечами.

– Ничего не слышу, – буркну Шрам, явно теряющий терпение.

– Вот именно, – фыркнул я. – Тихо. А в лагере Урмана сейчас его ребятки такую пирушку бы закатили – столичные мажоры нервно курят в сторонке.