Строгий адвокат по вызову - Хаан Ашира - Страница 4

Сначала я вообще решил, что школьница какая-то. Потом присмотрелся – нет, взрослая женщина, просто ведет себя крайне неуверенно. И ресницы накрашены криво, будто в первый раз мамину тушь стащила. Зато глаза чистые, светлые. Совсем не такие, что я привык видеть.

Мы вошли в квартиру, и я потянул носом воздух, уловив в облаке запаха модных духов Арины нотку дорогого алкоголя.

Бухает, что ли, с горя?

И верно – на кухонном столе виднелись характерные обводы бутылки «Хеннесси».

– Смотрю, дело серьезное, – кивнул я туда.

Девчонка затравленно посмотрела на меня и неопределенно пожала плечами.

Чего ж ты так боишься, Арина, как там тебя по батюшке?

– Ничего, – добавил я бодро. – Справимся с любой проблемой!

Она выпрямила спину и уверенно кивнула.

Храбрится.

А внутри буря.

Это я тоже вижу.

Адвокат – это не только дорогая проститутка, но и качественный психолог. Часто – именно для клиентов, которые в ужасе от столкновения с чудовищно бюрократическим миром закона.

И я сюда приехал исключительно для того, чтобы успокоить эту Арину, внушить ей уверенность в успехе, объяснить, что происходит. Остальную работу я мог бы сделать и сидя на террасе с бокалом вина в тысячах километров отсюда.

– Где расположимся? – я кивнул в сторону коньяка, а потом в сторону двери в комнату.

Квартирка у нее была совсем маленькая, малогабаритная двушка. Хоть и в центре в приличном доме, но совсем не элитная. Я уж и забыл, когда последний раз бывал в таких.

– Уже? – Арина поспешно развернулась, спиной загораживая проход в комнату и мотнула головой в сторону кухни. – Может… выпьем сначала?

– Я на работе, – напомнил ей мягко.

– Но мне так проще… – практически взмолилась она.

– Хорошо, – я сдался под ее несчастным взглядом.

Мы прошли на кухню, я устроился на табуретке и сам разлил коньяк. Себе буквально глоток, ей – хорошую дозу, для успокоения. Арина подхватила бокал, и я заметил, как дрожат ее руки. Она махнула свою порцию практически залпом, еле отдышалась и запозданием закусила ломтиком лимона.

Я покатал коньяк в бокале, любуясь маслянистыми разводами на стенках бокала, медленно отпил половину глотка, растирая огненный вкус по нёбу и посмотрел на свою заказчицу очень, очень внимательно.

Интересно, что тут происходит?

Женька говорила – сложный развод. С каким-то супербогатым мужиком, который, как водится, не хочет оставлять испортившейся жене даже втулки от туалетной бумаги. Разумеется – брачный контракт, в котором сразу прописано, что уходить ей придется с голой жопой. Не она первая, не она последняя брошенка.

Но и брошенки разные бывают – некоторые и правда обманутые сиротки, верившие в чистую и светлую любовь с олигархом. А некоторые – такие стервозы, что мне порой страшно с ними связываться, еще сам должен останешься.

Все может быть. Сколько там должно быть денег, чтобы хватило на мою помощь? И почему она встречает меня в этой собачьей будке, а не в нормальной квартире? Да и выглядит… Не скажу, что соответствующе.

Желания присутствовать при личных разборках у меня никакого не было.

Развод – это всегда грязное белье и некрасивые скандалы. Не мой профиль, я слишком брезглив.

Сейчас гляну, какие там сложности, да и сосватаю ей Аньку.

Анька любит разведенок, жалеет их.

Она акула – выцарапывает для них максимум.

С одним условием. Совершенно непрофессиональным.

Она должна верить, что дамочка – жертва, а не хищник.

Тогда Анька сделает невозможное: пройдет насквозь все брачные контракты, через бедро кинет лучших адвокатов зажравшегося муженька, а надо будет – луну с неба достанет.

За процент. За жирный-жирный процент. Но сделает.

Если этой девочке и правда положен кусок пирога ее бышего мужа – Анька ее возьмет с удовольствием.

Арина вся просто извелась под моим взглядом, изъерзалась на табуретке. А я задумался и забыл, что на нее смотрю. Бедняжка.

– Ну что… – я допил коньяк и поставил бокал на стол. – Что там у тебя за дело?

– Там… – она замешкалась, но решитально выдохнула. – Там – я.

Она соскочила с табуретки, подошла ко мне вплотную – и отодвинуться было некуда на маленькой кухоньке! – и вдруг принялась расстегивать пуговицы на своем платьишке.

Но тут же словно спохватилась и потянулась к моему галстуку.

Вот уж чего я не ожидал!

Нет, я знаю, что дамочек частенько возбуждает мой деловой вид. Не раз и не два обеспеченные заказчицы пытались с голодухи на меня запрыгнуть. Мужья-то у них давно импотенты – возраст, стрессы…

Некоторые прямо признавались, что трахнуться на рабочем столе юриста среди кожаных папок, золотых «паркеров» и малахитовых пресс-папье – их сексуальная мечта.

Но это, прямо скажем, определенного сорта дамочки. Развращенные еще с юности, выбиравшие себе мужей по размеру банковского счета, а не по любви.

С ними иногда приятно зажечь, а я не моралист.

Если делу не мешает – почему бы не получить удовольствие?

Но эта…

Она же явно не такая!

Арина потянула мой галстук, ослабляя его, потом снова спохватилась и расстегнула еще пару пуговичек на платье, обнажая кусочек груди в обрамлении весьма интересного кружева, но опять все бросила и капризно, с характерными нотками опьянения в голосе заныла:

– Евсей! Глеб! Как там тебя? Ну это же ваша… твоя работа! Я что – все сама должна делать?!

Ох, какой он был…

Ох!

Уиииииии!

Невнятные фото в анкете даже близко не передавали шикарности этого мужика!

В деловом костюме – на вид баснословно дорогом, в белоснежной рубашке с запонками, с шикарными часами… Все это выглядело не просто роскошно, а прямо неприлично дорого. Не знаю, сколько эти часы стоили на самом деле, я не слишком разбираюсь, но эффектно было – до визга!

Почему он назвался в анкете Евсей, я так и не поняла, потому что через некоторое время он все же попросил называть его Глебом. Это имя подходило ему куда лучше.

Такой красивый… У меня просто напрочь сносило голову от взгляда в его глаза. Стальные, яркие, пронзающие насквозь…

Ох, ох, ох…

Представить себе невозможно, что мы сейчас пойдем в комнату, он снимет этот свой шикарный костюм и будет меня…

Я затруднилась с выбором глагола.

Ни один из бытовых вариантов не подходил.

Трахать? Вот этот деловой мужчина, который только что вышел из офиса в Москва-Сити?

Любить? Вот этот строгий господин с отточенными жестами и взглядом чуть свысока?

Удовлетворять? Вот это слово ему бы подошло, если бы под строгостью костюма и отстраненностью самого Глеба, не чувствовалось бы, что он может быть совсем иным. Он как будто себя сдерживал, но в этой сдержанности таился порок…

Или я себе надумала из-за того, что он «мальчик по вызову»?

– Моя работа? – Глеб снова поднял бровь с легким удивлением. – Раздевать тебя? Или…