Быть человеком (СИ) - Анна Дарк (KuCeHa) - Страница 67

Каким же блаженством было осознание, что его враг мёртв. Минуты, которые тот должен был корчиться в агонии, были экстазом для Сергея. Ему было даже плевать на то, что они потеряли возможность копаться в файлах Управления. Степан ругался, что стены стыдливо краснели. Мол, из-за идеи фикс Сергея они лишились такого козыря! Ведь Управление теперь точно сменит систему защиты, и незаметно в их файлах уже не порыться. Сергею было всё равно. Он чувствовал какой-то слепящий восторг, словно сорвал джек-пот у жизни.

Зря. Всё оказалось зря. И радовался он преждевременно. Пока он праздновал, разоряя сбережения на дорогое вино, закуски и продажных женщин, позволяя себе временно уйти в нирвану победы, его враг закончил свои дела и стал свободен. Эти безумцы позволили столь опасной мрази жить среди людей!

Если бы не Степан, Сергей о подобном даже не узнал бы! Благослови Бог этого парня, который решился ещё раз хакнуть систему Управления. «Поймали и выпроводили» его быстро, главное, чтобы не отследили. Зато за те несколько минут, что компьютерщики отслеживали присутствие Степана, он узнал последние новости. Например, недоумки упустили Дейва, на которого устроили охоту. Только их провал мало волновал Сергея, а вот собственная ошибка…

Ну ничего! Это ещё не конец. Живёт, значит, среди людей? Ладно. Сергей его найдёт и придумает способ убить и без нервнопаралитического газа и яда. У всех есть свои уязвимые места. У Эрена тоже. Осталось их обнаружить и правильно распорядиться информацией.

Сергей улыбнулся, бездумно глядя в окно. Наверное, недавний он сам бы ужаснулся безумному взгляду, который отражался в стекле, но сейчас он ничего не видел. А если бы и видел, ему какая разница? У него есть цель — уничтожить врага, отомстить за Машу. Остальное вторично.

* * * Как же жаль, что не имел он возможности понаблюдать за своим врагом после «послания». Дейв и без того страшно рисковал, воплощая в жизнь свою безумную идею. Ему на какое-то время буквально пришлось стать человеком! Серым, незаметным, думать о чём-то бессмысленном, посылая в мир — я безобидный человек, не более. Никакой уверенности в успехе у него не было. Каким бы ущербным ни был Эрен, он чувствовал соплеменников заранее, и в тот момент он был в доме. Из того, что успел хватить из сознания Эрена Дейв во время их «единения», он знал, что тот спутался с врагами и по итогу выторговал себе право жить среди этих человеческих ничтожеств. Оказалось, понял правильно, и риск был в том, что он не знал, какими способностями станет обладать «любимый папочка» после этой авантюры. Вдруг, усилятся? А может, он наоборот их окончательно лишился? В любом случае, затея была рисковой, но она удалась. И было остро жаль из-за невозможности насладиться результатом.

Сейчас Дейву пришлось обосноваться в заброшенном домишке. Из-за Файны. Дочери. Нежданной радости. Девочке нужно было сначала вырасти, а для того условия леса не совсем подходят, как и беготня с места на место. Зато этот дом на отшибе, хоть и был необитаем, но внутри было довольно прилично. Целая крыша и даже окна. Дверь лишь плохо закрывалась и кое-где прогнил пол. Но им хватит и одной комнаты, где риска провалиться не было.

Файна была чудо как хороша! Как и все отпрыски, она была похожа на Дейва, но в дочери была удивительная смесь хищной красоты и трогательной беззащитности. Нет, слабой Файна не была, но выглядела так, что умилился бы и святой. Чёрные кудри, по-детски округлое лицо и огромные серые глаза. Ангел. Если не знать, что на ужин она предпочитает живое мясо с кровью.

Ни к одному из предыдущих детей Дейв не испытывал такой привязанности. Можно сказать, он её любил, как умел. Насколько это вообще возможно в его случае. При этом он всё равно старался не приучать её к человечине. Людей ему не жалко, но потакание таким капризам опасно и грозит проблемами в будущем. Видел уже не раз. Потому кормил её в основном лесной дичью, постепенно пытаясь заменять её человеческой пищей. Им предстоит проторчать в этом доме несколько дней, до тех пор, пока Файна не вырастет достаточно, чтобы уметь защищать себя и заботиться о себе. Главное, не привлечь внимание жителей деревушки неподалёку. Сейчас это совсем не к чему.

Дейв размышлял, как найти место для нового гнезда. Не так-то это просто, найти приличную территорию, скрытую от людей, но чтобы эти самые люди были не сильно далеко. Надо же как-то восстанавливать популяцию? Вот и ломал он над этим голову, пока сытая Файни спала.

Присутствие соплеменника он почувствовал неожиданно. Знал, не все обитатели прошлого гнезда сгинули при облаве, но искать их пока не пытался. Чувствовал, они где-то есть, меньше десятка, но пока было не до них. Похоже, кто-то нашёл его самого. Следом прострелила мысль, от которой у него волосы дыбом встали — вдруг это Эрен? Как-то выследил, нашёл его и идёт поквитаться. За себя он постоит, но Файна…

Не теряя времени, Дейв выскочил из домика и понёсся навстречу нежданному гостю. Если он представляет опасность, лучше нейтрализовать заранее.

Меньше всего он ожидал столкнуться с Толом. Сына Лейры, её любимчика и первенца Тола, Дейв узнал сразу. Пока гнездо процветало, он пробовал пару раз ощутить Лейру и её потомка, но чувствовал только Тола. Что же, похоже, эта дура допрыгалась, а глупый самец, которого она породила, мало интересовал Дейва. Наверное, это недальновидно и рискованно, но ему казалось, этот любитель творить чего захочет не приведёт к ним людей. Тол и не привёл, за него родитель Дейва постарался.

— Тол, — произнёс Дейв, пытаясь понять, чего ожидать от него.

— Дейв, — скалился тот в ответ.

Дейв не спешил приближаться, Тол тоже. Они, словно два хищника, ходили и принюхивались к друг другу.

— Что ты тут делаешь? — первым надоело Дейву.

У него Файна одна, без присмотра!

— Ничего, — простодушно отозвался Тол. — Живу. Путешествую. Охочусь. Или это запрещено?

— Мне плевать, чем ты занимаешься, пока это не грозит неприятностями.

— Ты это о гнезде, что ли? Так его, вроде, больше нет.

Тол скалился издевательски, и кровь Дейва закипела от ярости. Ублюдок! Там погибло столько их соплеменников, а его это забавляет!

— Угомонись, — бросил Тол, когда Дейв начал перекидываться, чтобы дать сопляку трёпку. — Не моя вина в гибели гнезда. Узнал-то об этом от некого Гиро, который помирал у реки.

Гиро… Смелый, верный, пусть и не особенно умный. Зато все приказы исполнял безукоризненно. Жаль.

— Если тебе станет легче, мне жаль, — продолжал тем временем Тол.

— Врешь, — фыркнул Дейв.

— Вру, — вздохнул Дейв. — Но у нас появилось нечто общее, кроме расовой принадлежности — ненависть к Эрену. Это ведь он навёл людей на гнездо.

— Допустим. Тебе он чем насолил?

— Эрен убил мою мать.

Так вот оно что! Похоже, эта идиотка всё-таки разыскала Эрена и сунулась к нему, что оказалось последней глупостью в её жизни. Сыночек теперь, вот, пылает жаждой мести.

— От меня чего хочешь? — поинтересовался Дейв, не распыляясь на ложное сочувствие.

— Чтобы ты мне помог его убить. Один я с ним не справлюсь.

<center>***</center> Проснувшись утром, Милена пожалела, что не померла вчера. И дело даже не в скверном самочувствии, а в беспощадной памяти. События вечера были набором смазанных образов, но собирались они в такую неприглядную картину, что хотелось провалиться сквозь землю.

Докатилась! Пришла к парню, предлагала себя, буквально требовала. Напоровшись на отказ, закатила безобразную сцену.

М-да.

Куда уж ниже падать?

Кое-как собрав себя в кучку, она напилась холодной воды, приняла таблетку от головной боли и сбежала домой, малодушно радуясь отсутствию Эрена. Дома она направилась в душ и долго смывала с себя последствия собственной слабости и глупости. Вода чудодейственным образом вернула Милене человеческий облик и подобие рационального мышления.

Как ни крути, а выходило скверно. Постоянные потрясения выбили её из колеи, потеря сестры вовсе подкосила. Она стала совершенно неадекватной. Вспоминать себя за последние дни было противно. Вчерашний вечер стал апофеозом её деградации. А ведь обычно она довольно рассудительна. Тут же совершенно расклеилась и потерялась. Последний раз подобным образом она чувствовала себя после смерти матери. Тогда она справилась, и сейчас обязана.