Майор Одинцов (СИ) - Полев Сергей - Страница 32

Возможно, всё-таки придётся рассказать Николаю Петровичу, но этот вопрос нужно хорошенько обдумать…

— А-а-а-а!!! Су-у-у-ука-а-а-а!! — неконтролируемо ору я и падаю на колени.

Боль такая, будто меня пырнули сотней ножей и все их запихали в голову. Мозг буквально кричит и молит о том, чтобы я убил себя. Ведь куда проще умереть, чем терпеть такую боль…

Из последних сил я заползаю в кустарник, дабы меня не нашли случайные прохожие. Почему-то я ставлю сохранность компаса выше своей жизни…

Почему?

Мне бы и самому хотелось найти ответ на этот вопрос…

День, когда Лариса Меренкова пропала без вести.

Богом забывая опушка в двух сотнях километров от Ярославля.

— Мы можем им помочь! Это не займёт много времени! — настаивает Лариса.

— Я тебе уже всё сказал, — отрезает Долгополов, стоя рядом с «Душителем». — Мне эти полосатые панды нахрен не сдались! Ты впустую тратишь время. Моё время!

— Но мы не можем их бросить! — Лариса отходит назад, поближе к стабилизованной червоточине и компасу, который закреплён прямо по центру при помощи нитей. — Я уже работаю над лекарством. Всего две, максимум три недели, и я вылечу их. Это наш долг!

— Долг?! Ты совсем из ума выжила с этими зверюшками?! Нам есть дело только до нашей страны! Больше нас ничего не волнует, — Князь не просто говорит на повышенных тонах, а натурально орёт на женщину.

— Ах так?.. — Лариса срывается с места и бежит к червоточине.

— Стой! — кричит ей вслед Долгополов.

— Вернусь, когда закончу, — она забегает в разлом и срывает компас. Червоточина начинает быстро закрываться.

— Забери у неё… — начинает князь.

— Понял, — перебивает «Душитель» и выхватывает компас из рук женщины при помощи своего Дара.

Червоточина закрывается окончательно, и Лариса оказывается заперта в другом мире. Она не думала, что так всё закончится, но отчаиваться не собирается, ведь Долгополов обязательно за ней вернётся, ибо ему нужен тот, кто владеет компасом…

А тем временем по другую сторону разлома висит гробовая тишина. Ни «Душитель», ни другие охранники не решаются её нарушить. Лишь Долгополов стоит и тяжело дышит, думая, как поступить…

— Пусть остаётся там, — вдруг говорит он. — Она давно уже отбилась от рук. Записи у нас есть, найдём того, кто сможет их расшифровать и поручим исследования ему. А раз эта идиотка ставит жизни каких-то зверей превыше благополучия своей страны, то ей нет места среди нас. Сворачиваемся и уходим.

В тот же вечер князь сообщает мужу Ларисы о случившемся, но преподносит всё так, что она допустила ошибку и осталась в другом мире. А раз общественность ничего не знает про компас, то им не обязательно знать о том, что Ларису можно вызволить.

Борис Меренков особо не сожалеет, ведь у него давно на примете есть замена. И не стоит обвинять только его, ведь часть ответственности лежит и на Ларисе, которая посвящала исследованиям компаса почти всё свободное время.

Её неделями не было дома, а у половозрелого мужчины есть потребности. Конечно, Борис грустил, ведь хоть и не любил Ларису, но как-то попривык к ней…

В тот день он сильно напился и рассказал семье о случившемся. И нашёлся всего один человек, который не стал принимать участие в затянувшемся трауре.

Это была Алиса. Девушка просто не могла поверить, что её мама могла совершить ошибку. Причём роковую. Лариса всегда была педантом и перепроверяла каждый, даже самый незначительный аспект своей работы.

Алиса не могла смотреть на то, как остальные свыкались с потерей. Их жизни продолжались, но только не её. Алиса буквально замерла в тот момент, когда узнала о случившемся с матерью…

Она поклялась сама себе, что докопается до истины! Мама не могла ошибиться… Просто не могла!

Просыпаюсь я… Нет, не в кустах, а в больничной палате. За окном поздняя ночь, рядом прохлаждается Алиса, а у дверей сидит Николай Петрович. Она активно что-то ищет в интернете, а дед дремлет, опираясь на стену.

Похоже, меня всё-таки нашли… И не только меня!

Компас! Где он?! Кто его забрал?!

И почему я так за него переживаю?.. В крайнем случае лишусь поддержки Алисы, но в остальном моя жизнь не изменится.

Правда, если Император узнает, что я его обманул, то эта самая жизнь может быстро закончиться. А потому как ни крути, компас надо беречь. Точнее, информацию о его существовании.

— Кто меня нашёл? — первым делом спрашиваю я.

— Миша, ты очнулся! — Алиса откладывает ноутбук, подходит и склоняется надо мной. — Как ты?

— Всё хорошо, — отрезаю я и смотрю на Николая Петровича. — Кто меня нашёл?!

— Я, Ваше Сиятельство, — отвечает он. — Это был я.

— Здесь все свои, можно на «Ты», — поднимаюсь и сажусь на кушетку. — Где… Фотография, которая была у меня в кармане?..

— Фотография?.. — недоумевает Алиса. — Какая ещё фотография? Ты о чём?

— Она в надёжном месте, — дед быстро понимает по моей мимике, что я имею в виду. — В погребе за семью замками.

— Кто-нибудь помог тебе меня найти?..

— Весь город на уши подняли! — восклицает Алиса.

— Искали все, но нашёл только я, — Николай Петрович дважды кивает. — Всё в порядке. Фотографию никто не видел.

— Хорошо… Очень хорошо…

— Миша, может, уже объяснишь?! — требует Алиса и садится рядом со мной.

— На фотографии изображена моя МАМА, — выделяю интонацией последнее слово. — Я будто встретился с ней. Думаю, и ты когда-нибудь встретишься.

— Эм… А-а-а! Понятно! Эта та самая фотография… Ты говорил, как она тебе дорога… — Алиса пытается сдержать эмоции, но слёзы так и текут по её щекам. — Что-то в глаз попало…

— Бывает, — я дружелюбно улыбаюсь, а девушка идёт к раковине, чтобы помыть лицо. — Раз с этим разобрались, то теперь второй вопрос… Что со мной? Удалось выяснить? Кажется, будто инсульт, но вроде бы он не вызывает такой сильной головной боли… Никогда ничего подобного не испытывал.

— Это пробуждается твой Дар, — дед всё же переходит на «Ты».

— Дар?.. — удивляюсь я и внимательно осматриваю свои руки в надежде понять, изменилось ли что-нибудь. — Кажется, всё так же, как и было… Или что нужно сделать, чтобы начать метать огненных шаров?..

— Если озарение на тебя не снизошло, то твой Дар ещё не пробудился, — поясняет Алиса. — Тебе уже много лет — такое бывает. Фальстарт. Но это хороший знак. Обычно второй приступ становится последним.

— И что должно будет произойти? Я опять отключусь?

— Нет, — Алиса вытирается полотенцем и возвращается на свою кушетку. — Как бы это объяснить… Когда придёт время, ты сам всё поймёшь. Эти знания будто всегда находились в твоей голове, а затем раз и пробудились. Это сродни езде на машине, ты не задумываешься, какие педали нажимать, оно происходит само.

— То есть в какой-то момент я просто научусь «ездить на машине»?.. Не особо верится…

— Всё так и будет, — Алиса непроизвольно улыбается, думая о своём. — Вот увидишь. А раз уж тебе полегчало, то, может быть, мы уйдём отсюда? Я бы очень хотела посмотреть на фотографию твоей мамы…

— Николай Петрович, как обстановка? — интересуюсь я и встаю с кушетки.

— Мои люди ещё пребывают, завтра будут готовы к несению службы. Правда, есть один нюанс… — он загадочно замолкает.

— Слушаю.

— Нам нужно официальное оформления, дабы мы могли получить доступ ко всем необходимым ресурсам.

— Хорошо, завтра заглянем в администрацию, там как раз должно проходить еженедельное совещание. Пора бы уже вникнуть в дела города и узнать, насколько всё плохо… Надеюсь, у нас ещё есть возможность всё исправить.

— Я тоже надеюсь, — неуверенно блеет Алиса, а ведь она видела финансовые отчёты. — Очень на это надеюсь…

— Ладно, тогда в путь, — направляюсь к выходу.

— Твою машину я загнал к себе, поедем на моей, — заявляет Николай Петрович и ведёт нас к своему бронированному «Крузаку».