Экс-супруг. Ушел навсегда (СИ) - Ладыгина Наталия - Страница 10

— Что? — отбрасываю край одеяла и спускаю ноги с кровати. — Ты будешь говорить, где мне спать? — встаю, обхожу кровать, но близко к нему не подхожу.

Сам ночует где хочет, считает, что мне даже звонить по этому поводу не нужно, но зато мне горазд указывать!

— Тебе там хорошо. А здесь ты, чтобы меня задеть. Не стоит. Я уже заметил.

Ах ты…

— Да мне плевать, Мирон. Я просто хочу спать одна. Точка. Уходи. Оставь меня!

О, вот они эмоции. Впервые в глазах своего мужа я вижу настолько живые эмоции. Это не те эмоции, когда он злился на меня за уничтожение фото. Это совсем другое. Кажется, у него какая-то шкала заполняется. То ли злости, то ли терпения. Но скоро точно что-то будет.

— Чего ты хочешь, Лилия? — спрашивает ровным тоном, смотря испытующе.

— Я только что сказала! Чтобы ты ушел!

Я знаю, что он не о том спросил.

— Ты поняла меня… Чего ты хочешь от такого, как я?

Дает мне понять в который раз, что он безнадежен, и что я глупая тяну из него то, чего у него просто нет.

А я знаю, что есть. Просто не для меня! Он свои чувства в прошлое сливает.

— Я хочу… хочу… — сиплю я. Сделай... сделай это Лиля. Скажи ему. Скажи через силу. Ну же! — Я считаю, что нам… Что нам нужно… Взять паузу…

Не то, но близко. Но, черт подери, я смогла! И что самое главное — я не жалею о сказанном!

Мирон не то чтобы сильно меняется в лице, но я-то знаю, что он все внутри переживает. Холодный, но не бездушный. Бесчувственный, но не робот.

— Паузу? — переспрашивает, зачем-то осматривая меня с ног до головы несколько раз.

— Я устала быть той, кем ты хочешь видеть меня. Мне нужен перерыв. Взять второе дыхание, чтобы потом… — кусаю губы, не в силах продолжить.

Да знаю я, что потом будет то же самое, но я этот перерыв совсем для другого хочу взять. Для того, чтобы проверить, как мне без него. Прочувствовать это состояние, но при этом знать, что я не потеряла его. Своего рода эксперимент провести.

Неожиданно, что такой внезапный план кажется настолько гениальным.

Он уже долго молчит, стоя скалой неподалеку от меня.

— Если что, то я не согласия твоего жду. Я уже все решила и…

— Ясно, — обрывает довольно грубо. — Я съеду. Будешь жить в этом доме и…

Вот он опять команды диктует!

— Нет, — теперь я его перебиваю, делая уверенный шаг к мужу. — Я буду жить в своей квартире, которая мне досталась от отца.

— Этот дом тоже твой. Он записан на тебя.

— Что?.. — ошарашенно распахиваю глаза шире.

— Живи в нем. А я съеду на время.

— Зачем ты записал его на меня?

Правда не понимаю.

— Это мое решение. Даже с тобой я не хочу его обсуждать. Будешь здесь под охраной. Главное безопасность, не так ли?

— На меня еще никогда не было никаких покушений…

— Потому что я об этом забочусь. Сколько?

— Что, сколько?

— Сколько тебе нужно времени?

Растерянно блуждаю взглядом по комнате, не представляя какой срок назвать.

— Две недели.

— Хорошо, — сразу соглашается, словно ожидал услышать срок побольше. — Только у меня есть условие.

— Какое еще условие?

Начинает двигаться ко мне.

— В Питер ты со мной полетишь. Будешь вести себя там, как моя жена. Когда вернемся, будет как ты хочешь. Согласна?

Чертовы условия. Всегда они были и будут. Во всем. Потому что я не любимая женщина, и он не станет мне ничего давать просто так.

Ладно. Ясно. Все понятно. Все внимание ко мне, разговоры эти, все из-за гребанного Питера! Да пожалуйста! Только…

— Идет, — отвечаю деловым тоном. — Только с моей стороны тоже условие. Срок повышается до месяца.

Сейчас можно подумать, что он занервничал, но Мирон так тщательно и искусно порой скрывает от меня свои эмоции, что я не решусь утверждать что-то.

— И как ты себе это представляешь? Ты моя жена, и месяц где-то пропадаешь...

— Ах да, конечно... Тебя как всегда волнует лишь общественное мнение, — кривлю губы.

— Меня все волнует, — повышает тон, делая еще шаг. — И тебя удивляет, что у меня может появиться другая?

Ах вот ты с какой стороны зашел…

А как тебе вот такое:

— А ты не боишься, что у меня появится другой? Так, чисто для удовольствия. Люблю-то я тебя, и ты это знаешь. Но будет неплохо попробовать переспать с кем-то, кто я точно буду знать, что не думает о ком-то другом со мной.

А вот сейчас у него эмоций сдержать не получается. Все на лице. Крупными буквами.

Пускай это гнев, злость, раздражение… Но таким он мне нравится больше, чем просто камнем.

— Даже думать об этом забудь, — цедит он сквозь зубы, зверем смотря на меня. — Я не шучу. Подобного я не потерплю.

— Что, бросишь меня?

— Ты увидишь, что я сделаю. У нас не свободные отношения. Если я узнаю, что ты с кем-то спуталась хотя бы раз, то ты мне больше не нужна. Все понятно? — рычит, чуть наклоняясь ко мне.

Кажется, что если я дам ему сейчас не тот ответ, который он хочет услышать — он меня по стене размажет. Но я и так давно напрашиваюсь.

— Но сам ты хочешь другую завести… — шиплю я.

— Это ты со мной спать больше не хочешь.

— Ты еще про такие слова как «супружеский долг» вспомни, — язвлю. — Он исполняется только тогда, когда ты того желаешь. В другое время я даже коснуться тебя не могу. Ты этого не хочешь! Ты. Просто. Не. Хочешь! Тебе это не нужно! До лампочки!

И вот меня снова заносит, эмоции через край льются, нервная дрожь по всему телу.

Видит, как мне плохо, но ему все равно в голову приходит сморозить такую глупость:

— Пойдем со мной.

— Да не буду я с тобой спать! — срываюсь с места, начиная носиться по комнате туда-сюда. — Ты будто не слышишь меня! — останавливаюсь на месте. — Я ясно сказала, что мне нужен перерыв! Это значит, что я хочу полного покоя. Не только для души, но и для тела. Потому что наш секс для меня тоже стресс! После него я чувствую себя использованной и униженной! Так тебе понятнее? Или еще красочнее расписать?!

Я вне себя, а ему нечего сказать и сделать, кроме как смотреть на меня… так.

Зрительный контакт обрываю я, садясь на кровать к нему спиной. Не реву, просто держусь за голову, пытаясь понять, что я за дура такая.

К черту перерыв. Я должна заговорить о разводе. Первой заговорить! Зачем ждать, когда он решится?!

Но я же чокнутая на всю башню, которая в глубине души видит будущее с ним и только с ним. Потому что я не могу представить кого-то другого, кому позволю прикоснуться к себе. Сил нет, как тошно от одной мысли. Я чувствую, что мое гребанное место рядом с ним!

Но мне все равно нужен этот месяц без него. Просто необходим.

— Хорошо, месяц. Я согласен.

А после он оставляет меня, как я того и хотела.

Утром я собираюсь в дом Барсовых. Валентина Андреевна звонила. Мама Мирона. Пригласила к себе по случаю приезда из-за границы Ланы — младшей сестры Мирона. Я ее всего несколько раз видела за все время нашего брака с Мироном. Она показалась мне приятной девушкой. К тому же, я просто хочу сбежать из дома. Сомневаюсь, что Мирон тоже поедет и будет там с женщинами чаи распивать. А мне развеяться будет неплохо.

Нарядившись, я выхожу из своего убежища и скорее спускаюсь вниз по лестнице, не собираясь даже кофе идти пить.

Но как назло моему мужу понадобилось в этот момент заходить в дом. Мы чуть не врезаемся друг в друга.

— Куда ты? — смотрит на меня подозрительно, заставляя меня отступить чуть назад.

У него темные круги под глазами. Он, похоже, еще одну ночь толком не спал. Подозреваю, что он из дома своей матери снова навез ее вещей и натолкал их в свой сейф. Уверена, что мне туда больше не попасть, сменил код.

— В дом твоих родителей. Лана же приехала.

— Поехали вместе.

— Я хочу поехать одна, — дергаюсь мимо него, но мужская рука останавливает меня.