Экс-супруг. Ушел навсегда (СИ) - Ладыгина Наталия - Страница 29

Сняв с себя всю одежду, я погружаюсь в теплую воду, устраиваюсь поудобнее.

Проходит всего минут пять, а мои веки тяжелеют, перед глазами становится все размыто. Я засыпаю, без какой-либо возможности остановить это. Тело отказывается слушаться, когда я пытаюсь приподняться, меня словно парализует, а вскоре глаза окончательно закрываются.

Спустя совсем немного минут…

Я захожусь сильным кашлем, из меня льется вода, после чего кто-то резко переворачивает меня на бок, и так гораздо легче. Мне, наконец-то, больше ничто не мешает дышать.

Дезориентированным взглядом я пытаюсь хоть что-то разглядеть и… вдруг фокусируюсь на лице, которое никак не может быть рядом.

— М-мирон?..

Он на коленях, его руки по локоть мокрые. Бегаю глазами по помещению… В ванной мы.

Боже, я вспомнила…

Снова фокусируюсь на лице Мирона, который смотрит пустым взглядом, пугая меня им даже в таком состоянии.

— Как ты… Здесь… Ты же…

Он ничего не отвечает, встает с колен и тянется за большим полотенцем, бросает его на меня и, снова встав на одно колено, поднимает меня с пола ванной. Я цепко хватаюсь за него.

Пока он медленно несет меня, я догадываюсь, что произошло. Мне стало плохо в ванной, настолько, что я потеряла сознание, и я… соскользнула ниже. Нахлебалась воды. Но Мирон внезапно вернулся домой и успел реанимировать меня.

Боже… Я могла умереть. Мог умереть мой ребенок.

Если бы я только знала, к чему приведет моя попытка снять стресс...

Положив меня на кровать, он куда-то уходит из комнаты.

— Мирон… — зову его, но он не отзывается и не возвращается.

В голове все немного проясняется, но дышу я по-прежнему очень часто.

Муж возвращается через пару минут, садится на край постели, но на меня не смотрит. Куда-то вниз, не моргая.

— Почему ты здесь? — спрашиваю тихо. — Ты же должен быть…

— Когда ты позвонила, я почти подъезжал, — отвечает Мирон ровным тоном, но взгляда на меня по-прежнему не поднимает.

— Да?.. Понятно… — выдыхаю я. — Почему не сказал, что возвращаешься раньше?..

Еще немного, и он застал бы Лану здесь.

— Ты, конечно, не хотела этого.

— Чего не хотела?

— Чтобы я вот так взял и нагрянул… — кривит лицо, качая головой. — Ты же уже все решила…

— Ч-то решила?

В ту же секунду меня прошибает его остервенелым взглядом, от которого все переворачивается внутри. Страшно представить, что у него сейчас в голове на мой счет.

— Ты сама знаешь, — цедит. — И даже не пытайся теперь соврать мне, что это не так. Я тогда очень разозлюсь, Лиля, — рычит, подаваясь ко мне. Да он уже зол.

— Я… — еле шевелю губами.

— Все, — резко подрывается с постели. — Завтра поговорим. Сейчас я чертовски устал.

— Погоди! — подрываюсь всем корпусом, когда он собирается быстро уйти в ванную комнату. До меня наконец-то дошло. — Ты думаешь, что я хотела покончить с собой?

По глазами вижу, что именно это он и думает. И сейчас он явно мне не верит.

Да, все это очень похоже на то, что он думает, — но это все стресс! Я должна ему объяснить, а он должен поверить мне!

— Ложись спать, Лиля, — произносит он, решив не отвечать на мой вопрос.

— Это не так! — резко спускаю ноги на пол, а голова идет кругом. — Я… просто уснула. Мне стало нехорошо в свете всех этих событий с Ланой. Я приняла немного успокоительных, и хотела немного полежать в теплой ванне. Вот и все!

Посмотрев на меня острым взглядом около десяти секунд, Мирон выдает ледяное:

— Я с тебя сегодня глаз не спущу. Ложись спать. Завтра будем разговаривать.

Утро я встречаю одна, несмотря на то, что еще очень рано. Его нет.

Вчера я больше не пыталась внушить ему свою правду. Просто не в силах была, чтобы что-то ему доказывать. Почти сразу уснула. Ощущение, что он рядом — явно помогло.

Я думала, что он захочет поговорить прямо с утра, но уже куда-то сбежал. Надеюсь, он еще хотя бы дома.

Вдруг стук в дверь, и я спешу встать с кровати. Кто это стучит в спальню? Такого никогда не было.

Распахнув дверь, я вижу Василису перед собой.

— Доброе утро, Лиля. Ты уже проснулась? Не разбудила?..

— Да нет… А что такое?

— Да я хотела тебя на завтрак пригласить. Рановато, конечно, но все уже готово. Твой муж, кстати, уже уехал. Полчаса назад.

Что-то как-то странно…

Черт, все мне ясно, несмотря на то, что я проснулась минуту назад.

Мирон велел Василисе за мной приглядывать. Он и впрямь думает, что я чертова самоубийца! Но я никогда, даже если бы не была беременна, не решилась бы на такое. Я может одержимая, затравленная, часто бываю в отчаянии, но я не дойду до того, чтобы лишить себя жизни. Мысли всякие были... Но нет, я бы не пошла на это.

Но я уверена, что Мирон ничего об этом Василисе не сказал. Так что, и я сделаю вид, что все в порядке.

— Да, конечно. Я сейчас спущусь. Через пять минут.

— Буду ждать внизу, — женщина уходит, а мои уголки губ опускаются, и я хлопаю дверью.

Проклятье…

Прикрываю глаза и сжимаю ладони в кулаки до боли.

Что теперь делать? Что мне, черт подери, сделать, чтобы он поверил, что все не так, как он думает?..

Подумать только… Он спас мне жизнь. Если бы он не возвращался, то я бы погибла, а он всегда думал бы, что я решила уйти из жизни из-за этой истории с Ланой. Он бы себе никогда не простил.

Кошмар просто. Могу представить его ужас, когда он увидел меня.

Перед тем как спуститься, я делаю ему звонок.

Не отвечает.

Почему-то я уверена, что он специально это делает. Ему достаточно того, что я звоню, а значит жива. Чувствую себя душевно больной под надзором.

После завтрака я иду гулять в сад, брожу рядом с домом, и вот уже в которой раз замечаю, что Василиса выглядывает из окон, вероятно, чтобы знать, где я и что делаю. Что он ей все-таки сказал?

Продолжаю свои попытки дозвониться до него, но вскоре не выдерживаю и пишу сообщение:

«Когда ты вернешься? Нам нужно поговорить. Ты сам так сказал».

Не ожидала, что ответ придет так скоро, и что он вообще будет:

«Буду после обеда».

Строчу сообщение следом:

«Почему ты не хочешь поговорить со мной по телефону?»

«Мне не о чем говорить с тобой сейчас. Поговорим, когда я вернусь».

По спине бежит знакомый холодок, словно Мирон снова отключил свои остаточные чувства, и мы вернулись на исходную.

Набравшись терпения, я возвращаюсь в дом и обещаю себе, что спокойно дождусь его. Потом я ему все еще раз объясню и, конечно же, поблагодарю за то, что спас меня. За свое и за спасение нашего ребенка я готова простить ему все, что было. Честно.

Войдя в нашу комнату и не нарочно бросив взгляд на прикроватную тумбочку, я только сейчас замечаю, что на ней больше нет моих лекарств. Все пропало.

Время до обеда тянется просто безбожно. Я уже успела обойти весь сад, перебрать вещи в шкафу, перекусить и даже поболтать с Мариной. А его все нет… Если честно, то я рассчитывала, что он все-таки вернется пораньше, чтобы поговорить со мной.

Сейчас сижу на кухне и пытаюсь всячески его оправдать, да и себя тоже. Ужасно получилось вчера…

Уже второй час дня пошел, а его все нет, но только я собираюсь снова его набрать, вижу из окна, как он въезжает во двор.

Возвращаюсь в кухню, сажусь за стол и делаю вид, будто все в порядке и я не на диких нервах.

Он сразу приходит на кухню, находит меня все тем же пустым взглядом, которого я больше не могу терпеть. Неужели он даже не допускает мысли, что я могу говорить правду?

— Поговорим?.. — роняю я тихо.

Мирон сразу отводит глаза в сторону и предпочитает молчать.

— Я не…