Я — следователь - Москвитин Валерий Андреевич - Страница 25

Прокурор без колебаний дал санкцию на его арест. Была арестована и бывший завмаг Горошилова, сожительница Беличенко. Допустив растрату, она пыталась симулировать кражу, а заодно поживиться дополнительно за счет выручки, оставленной в магазине в связи с временным бездорожьем, какое зачастую бывает в Восточной Сибири в дни затяжной дождливой осени.

Суд приговорил обоих преступников к длительному сроку лишения свободы. Приговор они не обжаловали.

Задержанный по подозрению во взломе сейфа Корюнов категорически отрицал свою причастность к преступлению. Возмущение его было столь неподдельным, утверждение о нахождении в другом месте столь уверенным, что я не на шутку встревожился, всерьез засомневался в его виновности.

Он честно смотрел мне прямо в глаза и подробно рассказывал, где находился и чем занимался в то время, когда произошло хищение крупной денежной суммы из магазина № 5 Гастрономторга.

А хищение было произведено настолько профессионально, что старейший и опытнейший работник уголовного розыска капитан милиции Санников, прибывший вместе со мною на место происшествия, безапелляционно заявил, что подобное мог сделать только один человек в нашем городе — известный по предыдущим делам, матерый «медвежатник» Корюнов, ранее трижды судимый за ограбления сейфов. Тяжеловесный и массивный, похожий на старинный комод, сейф был буквально вывернут наизнанку с помощью гусиной лапы. Казалось, что внутри него сработала адская машина огромной взрывчатой силы, выбросившая все стальные потроха наружу.

Злоумышленник умело отключил сигнализацию. В помещении магазина действовал хладнокровно и осторожно, а по окончании «работы» не отказал себе в удовольствии: уселся за стол директора гастронома и опорожнил бутылку коньяка, не забыв хорошо подкрепиться из запасов магазина. Но нигде не осталось лишних следов, ни одного отпечатка пальцев не нашли мы на месте происшествия. Пол магазина был обильно посыпан какой-то смесью, так что служебно-розыскная собака оказалась бесполезной. Забегая вперед, скажу, что позднее экспертиза дала заключение, что преступник применил смесь молотого перца и табака.

Следователь знает, что на месте происшествия всегда есть следы, которые дадут основания для выдвижения версий, но в данном случае я был обескуражен. По результатам осмотра можно было выдвинуть одну версию: преступник очень опытен и тщательно подготовился к своей акции.

Я недавно вернулся с краткосрочных курсов повышения квалификации, организованных следственным управлением области, и теперь, заканчивая столь неудачный осмотр, прикидывал, что из последних достижений криминалистики можно применить в этом деле; еще раз подойдя к столу директора и представив себе, как похититель, очистив сейф, развалился в кресле, смакуя дорогой коньяк — «Дербент» значилось на желтой красочной этикетке, — я неожиданно вспомнил о возможностях исследования микрочастиц.

Не забуду удивленного взгляда Санникова, директора магазина и понятых, когда я предложил срезать с нового кресла роскошную обивку из золотистой ткани, на которой ярким тиснением выделялись темно-малиновые цветы. Директор гастронома с сожалением оглядывал свой кабинет, утративший остатки торжественности и комфорта. В его глазах виновен в этом оказался не только грабитель, но и следователь.

При проверке показаний Корюнова его алиби находило подтверждение. Мать и жена уверенно заявили, что в ночь с 30 на 31 июля — время совершения кражи — Геннадий находился дома и никуда не отлучался. Это же самое сообщил и дальний родственник Корюновых, приезжавший в город из соседнего села и ночевавший у них в квартире. Самый тщательный обыск тоже подтвердил отсутствие улик против подозреваемого.

Для дальнейшего задержания Корюнова отсутствовали правовые основания. Уголовно-процессуальный закон не дает следователю полномочий для содержания гражданина под стражей по одним голым подозрениям. Для этого нужны веские доказательства виновности, а их у меня не было.

Я принял решение освободить Корюнова и искать факты его виновности или полной невиновности. Для этого я пригласил к себе его жену со сменой одежды и обуви. В присутствии понятых одежду подозреваемого, в которой он был задержан, изъяли, что оформили соответствующим документом.

Корюнов смотрел на меня с недоумением и некоторым беспокойством, а когда подписывал протокол, его сильные, ухватистые, напоминающие механизм какой-то машины руки с толстыми кистями и узловатыми пальцами слегка подрагивали от волнения. По опыту я знаю, что это еще ни о чем не говорит. Беспокойство может возникнуть и руки могут дрожать от предвкушения радостной встречи со свободой. Но все же я отметил, что Корюнова интересует причина изъятия одежды, он не понимал, для чего это понадобилось, но спросить так и не решился. Я перехватил его взгляд, брошенный тайком на свои брюки, куртку и туфли.

Корюнов, совершивший несколько преступлений, имел определенную подготовку и опыт в сокрытии следов. Он наверняка знал, насколько опасными и неоспоримыми являются такие доказательства, как отпечатки пальцев. Поэтому от него можно было не ожидать подобного подарка следствию. Но он не мог, конечно, и предположить, что кроме видимых на месте происшествия остаются многочисленные невидимые микроследы, возникающие при контактировании с различными предметами. Вся обстановка на месте происшествия свидетельствовала, что злоумышленник садился в кресло, следовательно, произошел взаимный перенос микрочастиц и образование следов-наслоений как на одежде, так и на кресле. Вот для чего с места происшествия была изъята обивка кресла, а у подозреваемого — одежда.

Таких экспертиз в своей практике мне назначать не приходилось. И тем поразительнее, тем эффектнее прозвучал для меня результат. На обивке кресла среди других многочисленных микрочастиц были выявлены наслоения, индивидуальная принадлежность которых совпала с волокнами, входящими в состав куртки и брюк Корюнова, а они были из разного материала. При исследовании же брюк и куртки выявились признаки контакта с материалом, которым было обито кресло.

Более того, в рантах и на подошвах обуви подозреваемого были обнаружены микрочастицы табака и молотого перца — остатки той смеси, которой был обильно посыпан пол в помещении магазина № 5.

И вот Корюнов снова передо мною. Теперь он не так уверен и настойчив в доказании своей правоты, как прежде. Во всей фигуре, выражении лица, глаз, каждой клеточке здорового крупного тела безмолвное настороженное нетерпение: чем новым располагает следователь? Мне знаком этот ожидающий взгляд, он у многих становится одинаковым, взгляд человека, чем-то напоминающий взгляд затравленного животного. Обостренным чутьем он улавливает, что его противник располагает чем-то новым, чем-то важным, весомым и опасным. Спокойствие и вежливость следователя действуют на Корюнова возбуждающе, он чувствует в них угрозу своей безопасности. И не ошибается...

Я не тороплюсь, начинаю наш важный разговор с популярного разъяснения новых достижений криминалистики по исследованию микрочастиц. По умному взгляду вижу, что Корюнову все понятно, в сообразительности ему не откажешь. И тогда я иду на обострение нашего поединка — предъявляю для ознакомления заключения экспертизы. Шевеля губами, он внимательно вчитывается в беспощадные строки и наконец понимает, что иного выхода, кроме чистосердечного признания, для него нет. Здоровый, сильный тридцатипятилетний мужчина на глазах превращается в обессиленного, беспомощного человека, что-то стариковское проглядывает во всем его облике. Но это длится только мгновение, одно небольшое мгновение, которое не заметил бы человек, не искушенный в своем деле. Через секунду Корюнов берет себя в руки и начинает показания слегка насмешливыми словами: «Теперь на месте, где задумал совершить преступление, даже и появиться нельзя». Горькие морщины острыми лучами ложатся на его лоб и разрезают его на несколько частей.

А я знаю, что чистосердечное признание, хотя и дается оно нелегко, — это первый шаг на пути к честной жизни. Раньше таких шагов Корюнов не делал.