Катастрофа в подарок (СИ) - Колоскова Галина - Страница 19

— Жаль, что этим ураганом не сдуло тебя. — Училка окинула гневным взглядом спасителя — искусителя и выдала сказанную им ранее фразу, в очередной раз подтвердив, что в кое чем их мысли и взгляды на жизнь совпадают: — Я, конечно же, дорогая и даже очень, но пока не твоя!

Глава 4.4

Улыбка не покидала рельефных губ Иванова. Он ожидал подобных слов от «колючки», и она его не разочаровала. Но тем дороже становится приз, чем больше приложено для его приобретения усилий. Хорошо, что девица не осознаёт этого. Естественное поведение намного приятней искусственного жеманства.

— Ключевое слово «пока»!

Наташа несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь не только прогнать гнев, но и собраться с силами. Она поднялась с постели, мило улыбнувшись поддержавшему её за локоть Роме.

— Ну, если врачебный осмотр окончен, я могу быть свободна?

Молодой брюнет растаял от адресованной ему улыбки и снова предложил свою помощь:

— Хотите, я вас подвезу? — Голубые глаза младшего представителя семейства Запашных довольно блестели; ему всегда нравились девушки постарше.

Лев освободил руку учительницы из крепкого захвата друга и рывком притянул к себе. Она, с трудом удержав равновесие, оказалась прижатой спиной к твёрдой груди директора школы.

— Наталья приехала со мной, я сам в состоянии отвезти её домой.

Сердце Иванова гулко стучало. «Предмет» разгоревшегося спора ощущала его вибрацию рёбрами. Чувство, вопреки её настроению, было приятным. Непонятная дрожь волной пробежала по напряжённому телу и сконцентрировалась внизу живота.

«Похотливая сучка! Тебя только что отъимели самым подлым образом, а ты ещё хочешь?» — негодовала на предательское поведение плоти биологичка, но вслух выдала возмущение по другому поводу:

— Так! Быстро убрал от меня руки!

Лев на автомате выполнил приказ строгой учительницы. Она же, освобождённая, сделала шаг вперёд и обернулась.

— С кем и куда ездить, я привыкла решать сама! Но странно, что ты не сделал этого вчера.

— Чего «этого»? — Директор с недоумением, но не без доли уважения смотрел в карие глаза включившей «гордячку» Сидоровой.

— Не доставил меня домой.

Она даже представить себе не могла, что сделать это было технически невозможно.

Роман вспомнил, в каком состоянии впервые увидел красивую брюнетку. Он даже готов был посочувствовать Иванову. Но тон и жесты девушки вызвали в нём вовсе не желание сопереживать находившимся в комнате самцам, ему захотелось драться за право обладания этой львицей.

— Давай не будем прилюдно выяснять отношения, а разберёмся во всем по дороге, — Лев протянул к Наташе руку, но тут же убрал, встретившись с гневным взглядом коричневых глаз.

— Какие «отношения»? Всё, что вы хотите узнать по работе, я могу рассказать в директорской. И посторонних людей приглашала не я. — Учительница высказала то, что пришло ей в голову при первом взгляде на друзей Иванова:

— Очевидно, вам нравится развлекаться большой компанией, но я не участвую в подобных вещах.

Лев понял, что они снова вернулись в стадию «вы». А намёки на коллективные игры могли означать лишь, что мнение о его моральном облике у биологичке опустилось ниже плинтуса.

Наталья перевела взгляд на мужчину, пришедшего вместе с Романом. Почему-то из троих именно молчаливый брюнет с проницательным взглядом вызывал наибольшее доверие. Она не заметила в серых глазах высокорослого друга директора заинтересованного блеска, такого, как у его брата. А то, что двое загорелых красавцев были родственниками, не вызывало сомнения; очень схожие черты лица, одинаковые ямочки на подбородках и от природы смуглая кожа.

— Вы не могли бы вызвать для меня такси?

— Конечно. Но, если хотите, я могу вас подвезти. — Вячеслав не стал обращать внимания на недовольные взгляды брата и Иванова. Девушка показалась ему очень расстроенной и нуждающейся в помощи, а её злословие — средством защиты. — Где вы живёте?

— На Северной улице.

— Я как раз еду в ту сторону.

Лев наблюдал, как жертва неудавшегося «развода» договаривается с его другом, прекрасно понимая, что лучше промолчать. Злить и без того раздражённую Сидорову сейчас не стоило. А из двух братьев Запашных он больше доверял старшему.

План с ходу затащить новую знакомую в постель провалился, однако отказываться от неё директор школы не намерен. Брюнетка не просто заинтересовала его — она вызвала к себе уважение, а это дорогого стоит. Если провалился план «А», нужно придумать план «Б», и Иванов знал, кто сможет помочь в его осуществлении. Главное, всё припадать в нужном свете.

Что стоит час сестринских насмешек против расстройства планов родителей? Пешкой в чужих руках он не станет, пусть даже «шахматные клетки» выложены чистым золотом, а король с королевой — самые близкие люди. Наташа могла оказаться его билетом на свободу.

— Госпожа Сидорова, надеюсь, вы не забыли, что сегодня рабочий день?

— Нет, господин Иванов, я редко опаздываю. Только заеду домой переодеться — и сразу же в школу. — Она одёрнула подол. — Этот наряд вряд ли будет способствовать настрою детей на учёбу.

Льву очень даже нравилось, как сидело платье Илоны на биологичке. Он подумал, что старшеклассники были бы рады поглазеть на открытые ноги стройной учительницы, но тут же поймал себя на мысли, что ревнует даже к подросткам. Вот паранджа — идеальный наряд. Всё-таки арабы знают толк в женской одежде.

Он добродушно осклабился, желая показать, что, в отличие от Натальи, не помнит зла и хочет остаться не просто коллегами, а по меньшей мере друзьями.

— Значит, до встречи.

Но брюнетка была совершенно другого мнения о долгом шпагате губ Иванова, вспомнив где-то прочитанную фразу: «Улыбайтесь — это так раздражает». Она была согласна с автором коротенькой истины. Излишняя приветливость директора ужасно бесила, хотелось в ответ сделать больно. Но метать в него чем-либо в номере гостиницы Наташа не станет, уяснив навсегда, что даже вещи богатых мужчин всегда встают на их сторону.

— Надеюсь, вы не забыли про наш уговор? — Она старательно пыталась растянуть губы, однако вместо улыбки выходила ухмылка кошки с прищемлённым хвостом, пойманной за воровством сметаны.

— Какой уговор? — Лев изобразил искреннее недоумение, хотя всего за несколько часов общения научился без слов понимать «катастрофу».

Кошачья усмешка мгновенно сменилась на мину недовольного нежданным гостем бульдога.

— Не меньше метра! — угрожающе рявкнула Сидорова.

— Я с вами ни о чём не уговаривался, — парировал Иванов, упираясь взглядом в высокую грудь учительницы, — хотя с удовольствием сделал бы это. Хочу договориться о повторной встрече. В этот раз подарок с меня.

Запашные наблюдали за перепалкой любовников, гадая, кто из двоих остался неудовлетворённым.

— Что же, значит, этому правилу стану следовать я сама, — Наталья притопнула в негодовании. — В конце концов, такое условие можно выполнить и в одиночку.

Она начинала жалеть, что в комнате находятся свидетели, иначе, нарушив правила приличия, огрела бы спорщика чем-либо по лбу. Взгляд брюнетки метался между напольной лампой и вазой с цветами — оба предмета идеально подходили для мести.

Директор школы, словно прочтя мысли Наташи, сделал шаг в сторону, но продолжил провоцировать:

— Удачи. Посмотрим, как это у вас получится. — Он приподнял бровь: — Надеюсь, теснота кабинетов не станет помехой?

Перед глазами Сидоровой возникло видение: Лев с белоснежной хризантемой на не менее бледном лбу лежит на полу в луже воды, среди осколков вазы. Бровь по-прежнему наверху, но изогнутая волосяная дуга застыла над выпученным от боли глазом…

Она злорадно воскликнула:

— У меня всегда всё получается!

Ответ вернул воительницу на землю, несколько остудив драчливый пыл.

— Вот это я уже понял, — усмехнулся Иванов и, приложив палец ко лбу, добавил: — Дорогая, не забудьте снять лейкопластырь.

Наталья пожалела, что из них двоих не она является обладательницей большого члена. Уж она не стала бы насиловать зеленоглазого подлеца в беспамятстве. А, пристегнув наручниками к кровати, делала это мучительно долго и самыми извращёнными способами, получая от жалобных криков жертвы несказанное удовольствие…